Мастер Ключей (СИ)

Лис перепрыгнул через веревку, отбросил руку, сжимающую плечо Шуни, и подхватил его, легкого как перышко, на руки.
- Это мой брат, и я его забираю, - сказал он тихо, но так, чтобы сомнений не оставалось: не отдадут добром, он будет драться.
Но мужчина, вопреки ожиданиям, лишь рассмеялся, сложив руки на груди.
- Теперь он ничей брат. Теперь он принадлежит лишь ветру.
Лис хмурился, пытался понять, что здесь происходит, но фактов было слишком мало. Оглянувшись, он успел увидеть, как зрители в спешке покидают трибуны. Лишь те из них, чьи дети получили алые браслеты, медлили. Медлили, но все же уходили. Отчаяние было написано на их лицах, но дети отчего-то не смели двинуться с места, сбились в тесный кружок, прижались друг к другу.
Лис с Шуней на руках стал медленно отступать к веревочному ограждению, переступил за него и попятился, не сводя глаз с мужчины с микрофоном.
- Остановись, - приказал тот, уже без улыбки. - Что ты творишь?
Лис не ответил, но все же остановился. Ему очень не понравилась интонация, с какой были произнесены эти слова. Обернулся на Зару. Отсюда проход в Последний мир выглядел как треснувший рассохшийся ствол старого дерева. В черной расселине стояла Зара, схватившись руками за края (Лис знал, что на самом деле она держит дверь), и кричала. Ветер уносил слова, но он все равно понял, догадался: она звала их.
Шуня теперь тоже испугался и прошептал, обняв Лиса за шею:
- Бежим скорее домой.
Надо было принимать решение, и быстро. Но как понять, какое решение будет правильным?
- Что значит «Принадлежат лишь ветру»? - спросил Лис.
Мужчина отделился от стайки детей и почти вплотную приблизился к Лису. Теперь, когда он стоял так близко, можно было разглядеть, что глаза у него серебряного цвета, в них словно переливался расплавленный металл. А кожа на лице будто неловко одетая на руку перчатка: кое-где прилегает неплотно, бугрится, отчего одна щека на лице впала и нос едва заметно съехал в сторону. Шуня тоже только теперь рассмотрел ведущего как следует, пискнул и спрятал лицо у Лиса на плече.
- Кто ты, мальчик? - спросил вдруг тот, кто выдавал себя за человека. - Кто ты, если не знаешь о ветрах?
Лис молчал, и существо с серебряными глазами продолжило:
- Шесть мальчиков и шесть девочек выбраны жребием. Спустятся сейчас за ними их наставники, чтобы увести за собой в облачный край. Великими правителями станут они.
Теперь, когда созданию больше не надо было притворяться, речь его становилась все более отрывистой и странной.
- Правящими не разумом, но сердцем. И править будут год, пока не придет пора новому жребию. Но уже не вернутся они в мир людей, а останутся свободными. Станут ветрами нашего мира.
Он выронил из руки микрофон, как ставшую ненужной вещь. Потом поднял руку на уровень глаз и пошевелил пальцами, словно фокусник, готовящийся показать трюк, и, прикусив указательный палец губами, быстрым движением сдернул с руки кожу, как тряпочную. На первый взгляд казалось, что кисть руки отсутствует, но Лис, не сводящий взгляда с существа, заметил, что там, где должна была быть кисть, дрожит воздух, и почувствовал дуновение ветра.
- Такими, как я, - сообщило создание, подтверждая его догадку. - Вернись в круг. Отдай мальчика.
- Нет.
- Тебе его не унести.
- Но я попытаюсь.
Лис отступил еще на шаг, хотя уверенности в том, что он поступает правильно, не было. Его не оставляло чувство, что он не понял, не увидел чего-то важного.
- Напрасно. Воздушное дыхание... - произнесло существо, казалось, оно на ходу забывает человеческую речь и ему становится все сложнее подбирать слова.
Но в эту секунду Лис услышал голос Зары, и Шуня, испуганно прижавшийся к нему, тоже его услышал.
- Не могу удержать дверь!
- Бежим, пожалуйста, бежим, - зашептал маленький брат Зары.
И Лис совершил ошибку.
Зара отчетливо видела все, что происходило. И странную жеребьевку, и горстку детей, которые остались стоять в кругу. Видела, как Лис подхватил Шуню на руки и попятился за веревку. Видела, как он остановился и разговаривает о чем-то с ведущим. И чувствовала, что начинает злиться. Почему он задерживается? Нашел время для разговоров. А еще она сердилась оттого, что не могла понять, что происходит. Она просто хотела, чтобы и Лис, и Шуня оказались рядом с ней, чтобы можно было закрыть дверь и забыть об этой истории, но не знала, как их поторопить. И первое, что пришло ей голову, - обмануть, сказать, что дверь закрывается. Тогда они точно не станут больше задерживаться.
 
Лис обернулся к ней и побежал навстречу, все еще держа Шуню на руках. Маленький брат Зары обнял его руками за плечи и смотрел назад, на застывшую за веревочным ограждением фигуру, на детей, которые прижались друг к другу. Человек протянул руку и выкрикнул какое-то короткое слово, Зара не могла его разобрать. А Лис услышал и сбился с шага. Но потом, словно осознав что-то, догадавшись, что пути назад нет, побежал еще быстрее.
Он бежал и смотрел на Зару. А Зара смотрела на него. И вдруг она почувствовала быстрое движение воздуха, достигнувшее ее лица словно на излете, раздробившееся о невидимую преграду. Преградой этой, как мгновение спустя догадалась Зара, был дверной проем, за которыми не действовали правила и силы другого мира. Но все же воздушное дыхание было так сильно, что, даже рассыпаясь, оцарапало ей кожу ледяными колючими искрами. Она вздрогнула, отшатнулась, и вдруг незавершенное, плохо расслышанное ею слово стало понятно. Человек крикнул: «Стрелы».
Она ахнула и хотела рвануть навстречу, но застыла на пороге, понимая, что дверь закроется за ней и тогда уже она ничем не сможет помочь. Но они должны добежать, должны. Они уже так близко. Лис не сводил с нее глаз, словно Зара была путеводной звездой, маяком, указывающим путь.
А Зара шептала беззвучно какую-то нелепицу, умоляя поторопиться, не останавливаться, словно заклинание, защитившее бы их сейчас. И она видела, как невидимые воздушные стрелы вонзаются в землю, взрывая холмики почвы, вырывая пучки травы из-под ног Лиса. В другой раз такая стрела ударила где-то совсем близко, и деревянные щепки брызнули дождем.
Лис был очень быстрым. Зара видела его сжатые побелевшие губы, и прядь волос, которая прилипла ко лбу. И видела его глаза, устремленные на нее.
Он почти добежал, оставалось сделать всего пару шагов, и Зара, держась за дверной косяк, наклонилась к ним навстречу, протягивая другую руку, чтобы Лис смог ухватиться за нее.
Тогда все и произошло. Лис и Шуня одновременно вскрикнули, и Лис, споткнувшись на бегу, едва не выронил маленького брата Зары, но секунду спустя выровнялся.
- Стрела, - прошептал он, так, словно сам не верил тому, что говорит.
И глаза у него были совершенно отчаянные. Такие, когда не верят, что произошло что-то жуткое, что-то по-настоящему страшное. И в то же время осознают, что это правда.
Зара открыла рот, чтобы закричать, и не могла. Она видела, как Шуня уронил голову Лису на плечо и руки его разжались, он стал медленно клониться вбок и упал бы, если бы Лис не прижал его к себе изо всех сил. По его пальцам, сомкнувшимся на худенькой спине, собравшим в горсть ткань куртки, струилась кровь.
Лис сделал шаг, потом еще один. Прикоснулся к руке Зары, и она, сжав его ладонь, втащила через порог. Рука была так горяча, что девочке показалось, будто она обожглась. Оба мальчика рухнули на пол, Лис продолжал обнимать Шуню, не решаясь его отпустить. Зара захлопнула дверь и бросилась рядом на колени.
Лис дышал тяжело и быстро.
- Принадлежат лишь ветру... - прошептал он. - Вот о чем... За границей круга воздушные стрелы... Не уйти...
Девочка всхлипывала, она словно онемела от увиденного, впала в странное состояние. Голова была легкая, как воздушный шарик. Ни мыслей, ни чувств - ничего. Ей очень хотелось закрыть глаза и убежать. Потому что это не может быть правдой, потому что так просто не бывает. И как возможно, что такой чудесный день окутался вдруг мраком и отчаянием?!