Последний настоящий дракон (ЛП)

— Потому что я хочу обсудить с ним личное, — сказал Джулиус.
Амелия выдохнула дым.
— Ладно, — она взлетела на плечо Марси. — Разве я могу вмешиваться в методы Джулиуса, Дракона-шептуна? Идем, Марси, оставим его с его работой.
Марси серьезно хотела быть с ним, потому что она стиснула зубы. Она не успела сказать Амелии уйти одной, Джулиус с мольбой посмотрел на нее. Амелия не уйдет, если подумает, что они строят планы без нее. Он не знал, как объяснить это Марси без слов, так что смотрел на нее, пока она не отпустила его перья. Она уходила спиной вперед, чтобы видеть его, пока сопровождала Амелию к Бобу.
Когда они уже не могли слышать, Джулиус повернулся к Черному Размаху, разглядывающему его.
— Это было ловко, — сказал конструкт, глядя ему в глаза, на что ему хватало роста. Черный Размах в облике человека был достаточно крупным, чтобы ему не нужно было отклонять голову, чтобы смотреть в глаза Джулиусу-дракону. Джулиус, улыбаясь, отчаянно надеялся, что это был знак, что он мог убедить конструкта работать с ним. — Итак, — сказал Дракон, Видящий Вечность, вытащил из длинного рукава золотую сферу Космолябии. — Готов идти?
— Нет, — сказал Джулиус. — Но это ты точно знал.
— Да, — ответил конструкт. — Но я напомнил, что есть другой выход из этого, так что я даю тебе шанс передумать.
Это была скользкая работа пророка, но Джулиус меньшего не ожидал от Конструкта Будущего.
— Мне нужна твоя помощь. Я хочу поговорить с Алгонквин, попытаться переубедить ее, но она заперлась глубоко в Левиафане, и только твой огонь может проложить к ней путь. Тебе не нужно идти внутрь с нами. Нам просто нужна брешь. Прошу.
Черный Размах нахмурился.
— Точно не примешь мое предложение?
— Уверен, — сказал Джулиус. — Ты можешь это сделать?
Старший пророк посмотрел на черного Левиафана.
— Высока вероятность, что я смогу прожечь дыру в панцире Безымянного Конца, но успех всего после этого не ясен.
— Мне хватит и шанса, — радостно сказал Джулиус. — Мне просто нужно, чтобы ты впустил нас. Дальше мы справимся. Боб не посылал бы меня к тебе, если бы не считал, что у нас есть шанс.
— Тут ты ошибаешься, — сказал Черный Размах, голос стал странно горьким. — Брогомир — один из величайших пророков, кого я знал, но это отличается от его планов на тебя ранее. То были продуманные манипуляции мастера-пророка, работа его жизни. А это отчаянный дракон хватается за соломинки.
— Но шанс есть, — сказал Джулиус. — Это не невозможно.
— Не невозможно не равно возможно, — напомнил ему конструкт. — Шансы есть почти для всего, но только небольшая часть из них становится фактом. Настоящий пророк знает, как убрать риск, а не рисковать, и, как правильный пророк, я не могу поддерживать самообман твоего брата. Шанс, что ты успешно убедишь Алгонквин изгнать Левиафана, так мал, что я его едва вижу. Даже если она еще в состоянии прогнать Безымянный Конец, Хозяйка Озер ненавидела наш вид с нашего появления в этом измерении. Она звала Ванна Егеря, Смерть Драконов, и убила Трех Сестер. Пока она чистила СЗД, она убила больше драконов, чем любое создание в нашей истории. Как бы ты ни старался, какие бы аргументы ни приводил, она вряд ли станет слушать, а ты умрешь.
Он говорил так, словно это уже было прошлым, но Джулиус знал лучше.
— Это ты видишь? — осведомился он, впиваясь когтями в землю. — Когда смотришь в будущее, ты видишь, как Алгонквин убивает меня?
— Нет, но это техническая проблема. Пророки могут видеть будущее только тех, кто с ними связан, а Алгонквин не из наших. Наша неспособность предвидеть ее решения — то, как этот бардак начался. Если бы я знал, что она приведет Безымянный Конец к нашему порогу, я бы уничтожил ее сам до засухи. Но я не знал, потому что не вижу ее. Ты из моих, конечно, но когда ты входишь в то существо, твое будущее сложно отследить. Даже я не могу легко вглядеться в Безымянный Конец.
— Если ты не видишь ее и не видишь меня, откуда ты знаешь, что она меня убьет? — спросил Джулиус.
— Потому что иначе не может быть, — рявкнул Черный Размах. — Будущее не четкое, но кое-что — константы, и ненависть Алгонквин среди них. Она не послушала тебя на Земле Восстановления, почему выслушает теперь?
 
— Потому что все изменилось, — сказал Джулиус. — Тогда у нее была сила. Теперь у нее этого нет, потому что она сдалась Левиафану. Я хочу помочь ей вернуться, и куда проще выслушать того, кто говорит то, что хочется слышать.
— Это. Не. Сработает, — прорычал пророк. — Как Брогомир, ты позволяешь желаниям ослепить тебя, не увидеть, что это конец. Безымянный Конец победил. Это измерение обречено. Единственный шанс на выживание для нас — если вы примете мое предложение и убежите в новый мир до того, как этот будет поглощен, — он склонился ближе, понизил голос до шепота. — Ты отказался до этого, потому что сказал, что я оставлял многих позади, но из-за ваших стараний почти все драконы в мире сейчас в СЗД. Если согласишься убежать со мной сейчас, будет шанс, что мы соберем всех и уведем через портал до того, как рухнет барьер измерения. Ты мог бы так их спасти, и риск не нужен был бы.
— Но не Амелию, — сказал Джулиус. — Духи привязаны к этому измерению, значит, и Марси не сможет пойти. Она ни за что не бросит Призрака.
— Будут жертвы, — признал Черный Размах. — Но для общего блага.
— Где благо, если единственный выход из этого — бросить друзей и семью? — недовольно сказал Джулиус. — Я их не оставлю.
— Так ты рискнешь всеми? — сказал пророк. — Рискнешь братьями и сестрами, всем своим видом, чтобы спасти самого наглого мага-дракона в мире и человека?
— Я никем не рискую, — рявкнул Джулиус. — Я не дам тебе жертвовать ими ради легкого выхода. Я все еще верю, что мы можем это сделать. Это у тебя сомнения, — он склонил голову. — Почему ты делаешь это моим решением? Космолябия уже у тебя. Ты можешь открыть портал и убежать, когда захочешь, со мной или без меня.
К его удивлению, Черный Размах опустил взгляд.
— Я не без изъяна, — тихо признал конструкт. — Меня построили, чтобы защищать будущее нашего вида. Идеальный пророк, не испорченный обычными драконьими аппетитами к завоеванию. Но направление будущего не делается холодно. Направление нашего вида к лучшему месту требует доли оптимизма, и это делает меня уязвимым к надежде, как любого дракона. Надежда на будущее — причина, по которой я попался на план Брогомира, и потому я все еще тут. Курс с наибольшим шансом успеха — это открыть портал, как только стало ясно, что план твоего Мерлина не сработал, но я не смог себя заставить сделать это, потому что знал, что если я убегу, дракон, которого я хотел взять больше всего, не будет со мной.
Кожа Джулиуса вспыхнула под перьями.
— Ты же не про меня?
— А про кого еще? — спросил Черный Размах, его древние глаза умоляли, когда он поднял взгляд. — Ты — возможность, которую я ждал десять тысяч лет, Джулиус Хартстрайкер. Потому Брогомир тебя выбрал. Он знал, что я не могу убить только тебя, потому что тогда я убью свою надежду. Я уверен, что ты можешь привести нас к лучшему будущему. Ни один дракон еще не заставлял все кланы работать вместе, но ты сделал это за час. Какие чудеса ты можешь творить, если у тебя будет время?
— Но это был не я! — сказал Джулиус. — Амелия привела их угрозами!
— Но почему Амелия звала их? — спросил Черный Размах. — И почему Свена помогла ей? Почему Золотой Император поклялся поддержать Хартстрайкеров, его заклятых врагов последние шесть веков? Почему Дочери Трех Сестер, клан, который ненавидел твой клан больше всех, прилетел на помощь? Не из-за угроз. Из-за тебя. Ты создал связи, как когда забрал свой клан из ядовитых когтей Бетезды и сделал его лучше.
Улыбка озарила лицо конструкта.
— Знаешь, как долго я ждал дракона, как ты? Сколько раз я пытался создать ситуации, которые Боб создал, просто поместив тебя в них? Я все свое существование пытался неудачно заставить драконов вести себя так, как они делают при тебе, потому я не могу уйти без тебя. Брогомир хорошо тебя помещал, но ты всегда выбирал лучший путь, и я рискнул бы почти всем, чтобы ты продолжал.