Дракон моего сердца (СИ)
— Не забывайтесь, генерал! — глухо прокричал в кабинете рассвирепевший Родаускас, и мы с сестрой даже подскочили на месте.
— Вы не понимаете, во что вмешиваетесь, последствия могут быть плачевны, — а это прозвучало от Шотдака и мы опять ничего не поняли, хотя дракон уже открыл дверь и шагнул в одно с нами пространство.
Следом произошло нечто, что навсегда останется передо мной картинкой дурного сна. Дракон, заприметив мою глупо улыбающуюся младшую сестру, вдруг оскалился и рванул вперед. Едва уловимо для человеческого глаза, он подскочил к ней и произнес:
— Терра ли хайрем!
— Не-е-ет! — хором закричали мы с отцом, но было уже поздно. Моя сестра оседала у дракона на руках, без сознания, а сам Шотдак в растерянности смотрел, то на меня, то на Родаускаса.
— Пойдите прочь! — заорал отец и, оттолкнув дракона, подхватил Софию на руки, бросился вверх по лестнице.
— Лариса, я… Простите! — пролепетал Шотдак, но я лишь презрительно смерила его взглядом и поторопилась наверх.
Глава сорок четвертая
— Нам срочно надо уехать в деревню! — причитала маман, находясь у изголовья сестренки, та была бледна и напугана.
— Да, я распоряжусь, чтобы снарядили экипаж, — согласился Федоров, — Не позволю этим поганым ящерам отнять еще одного моего ребенка!
— Я помогу собраться ей в дорогу, — пробормотала я и тут же рванула следом за генералом.
— Отец, постойте! — догнала я Федорова в конце лестницы. Ему все еще мучительно было смотреть на меня, а мне на следы от яда на его лице. Монстры значительно потрепали нашу семью.
— О чем говорил Родаускас? Почему я должна просить изволения у тебя? — отец не хотел отвечать, но и пройти ему я не позволила, вцепившись в рукав, как это бывало в детстве, когда я клянчила у него игрушку или какую-нибудь мелочь.
— Прошу, отец…
— У нас появилась возможность давить на драконов… — Федоров прятал взгляд, но я нутром почувствовала, что эта тайна разобьет мне сердце.
— Что?
— Как только появилась ты, мы поняли, что могут быть и другие женщины, интересные для драконов. В счет будущих Лилий, если они хотят, чтобы таковые вообще появлялись, и чтобы народ выдавал их драконам, мы вынудили подписать несколько документов. — Я ахнула, драконы попались на удочку, — Кроме того, надо контролировать химер, и король желал уничтожения монстров. Если хоть один человек пострадает от них, то мира между человечеством и химерами не быть… — но он не договаривал.
— Что еще?
— Все Ночные Лилии, которые будут обнаружены нами, будут использоваться государством…
Последнее прозвучало приговором. Я отпустила рукав родителя. Родителя, который приложил немало усилий, чтобы обезопасить мир не только от химер, но и от драконов.
— Но мы твои дети…
Он молчал, конечно, теперь у него два рычага воздействия, двойное влияние не только на короля, но и на драконов, а, следовательно, и на тех химер, что примкнули к ящерам и просили мира.
— Куда вы отвезете мою сестру?
— Лариса…
— Неужели я не могу этого знать?
Генерал подошел ко мне ближе.
— Никто не будет знать, кроме меня и короля, где она находится!
— Что подписали драконы в кабинете?
— Мирный пакт перед человечеством и приняли на себя ряд обязательств…
— И я, как и твоя младшая дочь стали валютой для размена?
— Я не просил тебя становиться Ночной Лилией! И, видит бог, не желал этого ни для кого из вас, но если таковое случилось, то я вынужден извлечь максимальную пользу. Лариса тебе пора взрослеть! И поверь, у нас есть возможность отказать дракону в случае, если девушка не захочет…
— Глупости! — сжала виски, голова вдруг закружилась и стало дурно. — Вы не сможете остановить драконов, даже если все армии мира выступят перед ними! — уж я-то видела на что они способны и была уверена, что это даже не половина их возможностей.
— Гилмор участвовал в подписании соглашения?
— Они все подписали документ…
Я схватилась за поручни, поскольку становилось только хуже. Пусть я никогда не получила метку и жила бы себе, не зная о проблемах, связанных с химерами и драконами. Костяшки пальцев побелели. Отец уже спустился, когда я прокричала ему вслед.
— А что будет с Лилиями, если драконы нарушат соглашение?
Ответом мне прозвучало лишь гробовое молчание, да, наверное, его и не требовалось. Значит, согласно договору, драконы вынуждены будут “выкупать” своих невест у человечества, выкупать их жизни. А значит, рано или поздно моя сестра выступит разменной монетой, я же останусь надежным орудием в руках короля Синерии, поэтому меня выдают замуж за военного. Хотя, судя по поведению дракона, его это вполне устраивало. Слезинку, невольно выступившую я резко вытерла, это была последняя, которую я пророню из-за драконов или людей.
Глава сорок пятая
— Я пришлю тебе еще книг, чтобы ты могла отвлечься! — я старалась хоть как-то поднять настроение сестренки, что насупившись смотрела на меня через меха. Вокруг было слишком много охраны и военных, видела, что ее сопровождает Тоцкий и внутри затеплилась надежда, что он расскажет мне, где ее будут держать.
— Но Лариса, я бы хотела встретиться с Шотдаком, — в глазах стояли теперь слезы. Конечно, моя сестричка влюбилась в этого мужчину буквально с первого взгляда, только увидела его у нас в доме. Но девичьи фантазии против реального дракона ничто. Слишком многое стояло перед ними теперь, кроме того, оставалось неясным, какой именно дракон сможет претендовать на нее. Ведь, как оказалось, если Лилия была избрана, то сами драконы могут претендовать на любую из них. А Шотдак не питал никаких эмоций в отношении Федоровой. Я тяжело вздохнула.
— Ты еще слишком маленькая для замужества, потерпи несколько зим, а потом я уверена, Шотдак обязательно объяснится с тобой… — чистая ложь, но это единственное, что могло ее поддержать.
— Я как Мари и Коско, что были разделены годами, — глупышка мечтательно собрала ручки перед собой, — тогда решено, я буду ждать его и хранить ему верность!
Я не отреагировала, зато моя мать закатила глаза, но тоже ничего не произнесла, лишь крепко поцеловала свою дочь. Ей сейчас тяжелее всех. Нина Федорова даже не будет знать, где находится сестренка.
— Обязательно пиши, — строго проговорила она и теперь обратилась к Настеньке, что снарядили за ней приглядывать и обеспечивать привычный комфорт, — вы уж, милочка, постарайтесь ее беречь.
Экипаж тронулся в путь, Тоцкий мне отсалютовал под козырек, на отца я даже не взглянула.
— Пошли, а то холодает, — прокричала мне мать. Очнулась, когда спины военных уже давно были поглощены снежным маревом, и даже их следы припорошило снегом, а я все продолжала смотреть им вослед.
— Ну, пойдем уже, я замерзла, — поторопила меня Нина Федорова еще раз, и я наконец позволила себе зайти в укрытие.
Библиотека встретила потрескивающими поленьями в камине и горячим чаем с малиной. Дом опустел. Он стал каким-то другим. Маман ушла к себе, и я осталась одна, рассматривать, как наш город все больше и больше опускался в пучину снежной бури. Буран нарастал. А я куталась в шаль все сильнее. Подошла к окну, чтобы выглянуть на улицу. Не было видно даже фонарей. Они потухли, а уличные служители уже и не пытались их зажечь снова.
Наутро следом за бураном пришел холод. Камины не справлялись с отоплением дома, и мы вынуждены были топить их круглосуточно. Через несколько дней пришло приглашение для Федоровых посетить королевский бал, устраиваемый в честь добропорядочных отношений с драконами. Король отмечал выгодный контракт, обещающий стать сделкой века, ведь до этого ни одной королевской семье не удалось провернуть столь успешное предприятие. Вскоре к нему присоединятся и остальные. Приготовления к этому празднику шли молниеносно. Швея, ругая погоду, в два раза подняла ценник на обслуживание, но Федоровы всегда щедры. С меня сняли еще раз мерки, подивившись, что талия стала больше. И занялись нарядом не только на бал, но еще и для предстоящей церемонии в церкви.