Год дурака (СИ)

Я смотрела на него, и у меня было такое ощущение, что я знаю его всю жизнь. Что мы росли вместе, играя в одном дворе. Как что-то когда-то могло не устраивать меня в нем, в его прекрасных синих, как летнее море, глазах, в его чудесных золотистых волосах и стройном теле?
— Ты стала такой красивой.
— Потому что я похудела?
— Нет, потому что выглядишь уверенной в себе.
— У меня лицо обветрилось.
— Это тебя не портит. Послушай, я сразу хотел объясниться насчет Жанны… Когда ты пропала, я начал что-то подозревать, но она отмалчивалась, как нацистская шпионка… пока не поняла, что ей ничего не светит, после чего все о тебе высказала, что спрашивал и не спрашивал. В тот день, когда ты заходила, меня даже дома не было. У Игоря разболелся зуб и мы поехали к врачу.
— А почему она была голая?
— Потому что она чертова нудистка, которая оголяется при первом удобном случае! Вот так у нас сын и появился… незапланированно. Но в этот раз она меня совсем не прельщала, уж будь уверена, — быстро добавил Эрик.
— Я уверена. Какая-то заурядная модель мирового уровня не сравнится со мной. У меня бездна щенячьего обаяния.
Эрик рассмеялся, но его глаза смотрели серьезно.
— Эй, погоди-ка, ты так и не ответил на то мое SMS! Которое я отправила в ночь побега.
— Какое SMS?
— Ты не получал? Можно было догадаться. Наверняка, пошерстила в твоем телефоне. Вот же мерзавка…
— Она уехала, а если вернется, я ее даже на порог не пущу. С сыном она общаться не намерена, что она мне прямо высказала, поэтому забудем о ней. Надеюсь, ты достаточно подумала. Потому что последние полтора месяца были самими тягостными в моей жизни. Не считая того ада, который ты мне устроила до этого.
— Более чем.
— Соня… я уезжаю. В Санкт-Петербург. Отличная команда собралась делать отличную игру, и я с ними. Это будет успешный проект, мы прогремим, я уверен. Но…
Я выжидающе смотрела на него.
— Но я не Роланд. Я работаю в нестабильной сфере, и Питер будет не первым и не последним городом, куда нам придется переехать. Мы будем жить на съемных квартирах, и отнюдь не в шести комнатах. Стабильность и роскошь явно не то, что я смогу тебе обеспечить. Во всяком случае, в ближайшие годы. Но я всегда буду заботиться о тебе, и со мной будет весело. Так ты согласна отправиться в Питер вместе?
Прежняя Соня никогда бы не согласилась на такую авантюру. Она бы подумала, что если ее бросят в далеком Питере, это будет куда хуже, чем быть брошенной в родном городе. Или что мама никогда не даст согласия на этот союз. Или что на новом месте она не сможет найти приличную работу. Или как она будет выглядеть в сорок, когда Эрику будет тридцать два.
Новая Соня повисла у Эрика на шее и заорала:
— Да!
Эрик рассмеялся, зарываясь носом в мои волосы.
— Только нам придется взять с собой Сократа. Вот он, в клетке. И еще некоторые мои вещи. И… — я вспомнила о книгах и погрустнела. — Мама вряд ли согласится приютить груду моих любовных романов у себя. Что ж, я в любом случае должна с ними расстаться.
— Почему?
Я поковыряла носком сапога рыхлый тающий снег.
— Может быть, эта литература вредна? Тебе не кажется, что подобные истории насаждают читательницам разрушительные стереотипы? Героиня безумно красива. Герой совершенно неотразим. Реальным людям с ними не сравниться. К тому же героиня вечно страдает, до тех пор, пока какой-нибудь герцог ее не осчастливит, и это все наводит на мысль, что женщина без мужчины только на то и способна, что плакать да хныкать.
— Послушай, это просто вымысел, сказки. Если какая-нибудь дамочка примет роман за инструкцию к действию и начнет бегать через шоссе в надежде, что ее собьет карета с лордом внутри, не думаешь ли ты, что с ней изначально было что-то не в порядке? Мы живем в мире, пронизанном информацией. Мы должны воспринимать ее критично, отделять зерна от плевел. И тогда твои романы — просто истории о том, что каждая женщина однажды найдет свою любовь.
— Звучит оптимистично.
— Так что мешает тебе черпать из этих книг оптимизм, оставляя в сторонке заблуждения, предрассудки и явные глупости?
 
Я облегченно выдохнула.
— Эрик, ты гений! Не представляешь, как я рада, что мне не нужно отказываться от них. Я бы извелась с тоски без Джоанны Линдсей и Кэндис Кэмп. А все же, что делать с моей коллекцией? У меня больше полутысячи томов.
— Заберем с собой в Петербург. Я все организую.
— О, Эрик…
Вот она, настоящая любовь, когда он готов тащить до Питера полтысячи романов в слащавых обложках и нахального кролика — и все ради тебя.
— Соня, если ты хочешь, чтобы все было по правилам… — начал Эрик и вдруг упал на одно колено прямо в мешанину из грязи и снега. — Выходи за меня замуж.
Он протянул мне кольцо. С топазом. Надо же, не успела с одним распрощаться, сразу другое прилетело.
— О… только не прямо сейчас, — растерялась я. — Я еще не успела отойти от прошлого раза. Но колечко я возьму, оно мне нравится.
— Тогда просто скажи мне, когда решишься. Я готов в любое время.
— Вы в автобус-то заходить собираетесь? — спросил водитель, который вот уже десять минут курил и внимательно нас слушал.
— Конечно-конечно!
— Соня… ты знаешь, какой сегодня день?
— Какой? — в коровнике я не следила за датами.
— Первое апреля.
— День дурака.
— Нет, это твой день. День, когда ты родилась.
Я обняла его крепко-крепко, с намерением не отпускать всю мою жизнь.
— Да, это действительно мой день.
Наши губы соединились в затяжном поцелуе и, поторапливая, автобус громко засигналил.
[1] Карл Сассенрат (род. в 1957 году) — архитектор операционных систем и языков программирования. Создатель многозадачной операционной системы для компьютера Amiga.
[2] Бойль и Мариотт — одновременно сформулировали физический закон, согласно которому объем газа при постоянной температуре обратно пропорционален давлению. Как это ни подозрительно, но, если поверить им на слово, в то время они были не вместе.
[3] Джоуль и Ленц — ученые, в 1841 году независимо друг от друга установившие, что мощность тепла, выделяемого в единице объёма среды при протекании электрического тока, пропорциональна произведению плотности электрического тока на величину напряженности электрического поля. И такое бывает.
  
Эпилог
 
Гоголь писал, что нет ничего лучше Невского проспекта. Видимо, в этот день не одна я разделяла его мнение, потому что у всех людей, идущих мне навстречу, был мечтательный, счастливый вид. А, может, дело было в редкостно приятной для Питера погоде. Запах весны, свежий, чистый, нес в себе обновление, и, хотя мне грозил очередной день рождения, на этот раз тридцать второй, по ощущениям мне было никак не больше двадцати трех.
Уже почти год в Питере. Это много. И мало. Столько всего произошло! Эрик до сих пор делает игру. Не один, конечно. Я передружилась со всей их командой. И каким-то образом вдруг оказалось, что я работаю с ними. Началось все с того, что должен же был кто-то заказать этим разгильдяям обед или налить по чашке чая, а то они свалятся без сил. Потом я сама не заметила, как стала немножко тестером… Потом Эрик выдал: «Пора бы тебе научится дизайнить персонажей в 3D Max…» — и внезапно я устремилась. Не то чтобы я не испытываю сложностей на новом профессиональном пути, но мне весело.
Наш офис трижды переезжал. Сейчас он находится в здании цирка. Иногда я слышу, как за стеной трубит слон. Однажды к нам забежала обезьяна. Сначала она что-то печатала на компьютере, а потом наши мальчики предложили ей выпить с ними. Они пили пиво, обезьяна сок. Когда за ней пришел дрессировщик, обезьяна не хотела уходить. Она так легко стала среди них своей. А еще у нас в вестибюле стоит фикус по имени Иннокентий. Ни один фикус не пользуется таким уважением, как Иннокентий. Каждый считает честью для себя поприветствовать его. А еще… хотя это все уже совсем другая история.