Исход чумы

Макс хотел сказать, что Аглая оказалась предательницей, но промолчал. Спокойствие в неведении.
Березин поставил на печку закопченный помятый чайник.
– Пробыл я там, на том участке, достаточно долго. И место себе нашел. А потом решил валить. Уж больно много всякой… нечисти там завелось.
Макс, вспомнив приключение в детском саду, понимающе кивнул.
– Ночью, бывало, лежишь и слышишь – призраки разговаривают. Я думал, галлюцинации, а однажды сдуру выскочил на улицу ночью, да чуть сердце не прихватило. В общем, не буду даже говорить, что увидел, – все равно не поверишь.
Максим хотел сказать, что и сам повидал такого, во что сложно поверить, но Березин отвлекся – принялся разливать по кружкам чай.
– Давай выпьем за неожиданную встречу.
Парень не отказался.
Чай был горячим, вместо заварки – какая-то трава, чуть горьковатая, но вполне прочищающая мозги. А главное – согревающая.
Макс сделал глоток, другой, почувствовал, как дурь от таблетки начинает проходить, сознание прояснялось. И только теперь он смог нормально разглядеть друга. Тот был все так же огромен, борода окаймляла крепкий подбородок, в глазах искрился задор.
– Поэтому и решил уйти. И нога уже к тому времени зажила.
– Зажила? – удивился Макс.
Он помнил тот страшный перелом, и слова о том, что нога зажила, невольно вызывали сомнения.
– Я сделал перевязку, пару костылей. И пошел. Представляешь? А что я терял?
Березин рассмеялся.
– Как на прогулке – по Аномальной Зоне. Иду, а сам думаю – выскочит какая-нибудь тварь или нет? Но там уже, видимо, никого толком и не осталось.
– Ты шел с открытым переломом? – с сомнением спросил Макс.
– Да, – кивнул Березин. – Я же говорю – инъектор от боли помог. А там доза, видимо, была конская, я вообще ничего не чувствовал.
– Ты дошел до базы Кропоткина? – вдруг понял Макс.
Березин кивнул.
– Дошел. Ну и изучил там все внимательно.
– Нашел антидот?
– Ага! – улыбнулся Березин. – Повезло. В общем, выжил.
– Три года прошло, – одними губами прошептал Макс.
– Верно, – кивнул тот. И задумчиво повторил: – Три года. Я долго еще в Зоне был, ждал, когда рана заживет. Там, в кропоткинских лабораториях и бараках, много чего нашел. Открытый перелом – это, конечно, не фунт изюма. Повезло, конечно, что препараты были и место, где я застрял, – Аномальная Зона. Пришлось долго, конечно, поползать в поисках. Бывало, даже сознание терял – так больно было. Но нужный артефакт я все-таки добыл. Он и исправил кость. Правда, волос седых прибавил. Даже вспоминать страшно. Но все обошлось.
– Подожди. Исправил открытый перелом? – удивился Максим.
Медик по образованию, он не поверил словам.
– Разве его можно излечить какими-то примочками?
Открытый перелом – это всегда хирургия. Сильный отек, риск заражения, большая вероятность осложнений. Тем более если лечение оказывает не профессионал. А ведь нужно еще и кость на место поставить, закрытую репозицию осуществить, курс антибиотиков, восстановление и прочее, и прочее. В больнице порой сложно все сделать как надо, а тут в полевых условиях.
– Ты ничего про «живокост» не слышал? – улыбнулся Березин.
– Что еще за «живокост»?
– Артефакт такой. Редкий очень, но в Зоне попадается. Я про него от Большакова узнал. И на счастье свое вспомнил – картинки у него на компьютере смотрел, вот в голове и засело. И вот когда с ногой лежал в пыли, понял: этот самый «живокост» – мой последний шанс. Отлеживаться долго не смогу – действие обезболивающих скоро пройдет, да и не осталось уже к тому времени практически ничего. А там и шок. И смерть. Значит, нужно искать. Ну, я и искал.
Березин хохотнул.
– Как крот, ей-богу! Ползал везде, все перерыл. И нашел, представляешь? А потому что выбора у меня другого не было. Не имел я права не найти его. В паре километров от базы. Лежит, родимый, сверкает фиолетовым. Это еще хорошо, что лето было, тепло. Я проползу метров десять, лягу, отдыхаю. Потом на костыли встану, еще десять метров прыгаю.
Березин задумался, вспоминая те дни. И судя по глазам, воспоминания были не самыми радостными.
 
– А уж артефакт потом сам все и сделал.
Березин подлил еще чаю себе и гостю.
– Приложил я его к ноге – и сознание потерял. Видимо, последний лимит израсходовал сил своих. Очнулся через сутки. На ногу глядь – в порядке. Только штанина окровавленная и дырка, откуда кость раньше торчала. А на самой ноге ни царапины. Представляешь?! И «живокост» рядом валяется, белый словно мел, пустой, значит. Ну и на базе, конечно, много всякого нашлось в плане таблеток, обезболы разные, витамины, антибиотики. Так что нормально. Подправлял здоровье. Вот такие дела.
– Повезло, – кивнул Макс.
– Повезло, – согласился Березин.
Некоторое время молчали. Потом Максим задал волновавший его вопрос:
– Ничего про Большакова не слышал?
Березин покачал головой.
– Пытался связаться первое время – у Кропоткина на базе хорошая станция была. На какие только волны не выходил, и на общие, и на секретные, но все бесполезно. Тишина. – И немного помолчав, тихо добавил: – Никого там уже в живых нет.
Макса словно обдало ледяной волной. Он вздрогнул, едва не пролив чай.
– А ты какими судьбами здесь? – спросил Березин.
Макс замешкался, не зная, как описать свое появление.
– Рассказать – не поверишь, – грустно усмехнулся он.
– Да я всему поверю, – улыбнулся Березин. – Такого навидался, что меня уже ничем не удивить.
Макс глянул на Березина. И вдруг остро почувствовал желание все рассказать. Пусть не поверит, пусть назовет психом. Но держать это в себе уже не было сил.
И он все рассказал – о том, как потерял всех в группе, о том, как переместился через аномалию Хронос на три года вперед, о том, как встретил и потерял Егора.
Березин слушал молча, не перебивал. Когда же гость закончил рассказ, то произнес:
– М-да, дела.
– Вот такие дела, – согласился Макс. – Не веришь мне?
– Почему не верю? Верю. В Зоне все может быть, это я уже давно понял. Какие планы?
– Иду в город, родных найти. У меня антидот есть.
Березин посмотрел на Макса так, что тот невольно отвернулся. Уж лучше бы назвал дураком, чем смотрел так. Парень прочитал все в его глазах, всю правду. Но была она такой горькой, что он не захотел ее принять.
Березин понимал, что никого живых уже нет, но не стал произносить это вслух. Он не хотел ранить своего гостя. Лишь после долгой паузы произнес:
– Да, попытаться стоит. Только будь осторожен.
И эти простые слова вновь вернули Максу надежду. Да, попытаться стоит. Ведь чем черт не шутит? Вон Березину как повезло – нашел артефакт, который ему открытый перелом вылечил. Значит, и Максу может повезти.
Поставили второй чайник.
– Помощь нужна какая-нибудь? – спросил Березин. И тут же поспешно добавил: – Только учти, в сопровождающие на этот раз я с тобой не пойду, хех! Мне и тут нормально.
– Да, понимаю, – кивнул Макс. – Мне бы из еды чего. И патронов. Если есть.
– С едой помогу, – кивнул Березин. – А вот с патронами беда. Много дать не смогу. С ними, как понимаешь, туго сейчас, приходится на ту же базу наведываться время от времени. Но база, сам понимаешь, не вечная. И на ней уже припасы заканчиваются – вытаскал я за все время порядочно, хех!
Березин пригладил бороду.
– Кстати, у меня снегоходы есть. Могу дать один. Но только ты верни мне его, я собираюсь тут небольшое путешествие на юг совершить. Разведать места новые. Есть предположение, что там могут остаться живые поселения. Ну, не деревни прям, но отдельные домики.
– Спасибо за все. Снегоход не нужен, сам дойду. К тому же я не умею им управлять.
Березин предложил остаться. Макс долго размышлял. Отдохнуть и в самом деле нужно было, но получилось бы у него заснуть? Нет. Нужно идти.
– Выглядишь ты не очень, – произнес здоровяк, поглядывая на гостя. – Уж извини за правду, но как есть говорю. Останься, а завтра с утра и выдвинешься.