Шерловая искра (СИ)
— Да уж, про браки по расчёту слышала, по любви — тоже. А у нас что выходит, брак по дружбе? Забавная версия. — усмехнулась я и продолжила мысль. — А что ждёт меня здесь, если решусь отказать? Склоки с маман? Жизнь под вечным «наркозом»? К тому же в доме подрастает наследник и надежды когда-либо стать полноправной хозяйкой дома — ноль. Нет, теоретическая вероятность существует, но я об этом даже думать не хочу. Тьфу — тьфу, пусть мальчишка растёт здоровым и проживёт долгую счастливую жизнь. Так что…
- О! К насущному вопросу! Пора бы потрясти маман на предмет завещания. Станет противиться — наябедничаю Мелькору. — со злорадным удовлетворением подумала я, тем не менее даже попыток не совершая, чтобы сползти с кровати.
Тряхонуло сегодня не по-детски — вымоталась. Думы текли неспешно, расслабленно, тело вяло распласталось по койке. И тут, какая удача, мачеха решилась сама меня навестить. А то как же, столько событий, столько нервов, а она ни разу за весь день не поорала. Упущение! Свербит, видать, в пятой точке, притомилась столько времени павой-аристократкой выступать.
— Тиннариэль, мне нужно срочно с тобой поговорить! — едва шагнув на порог моей комнаты, требовательно заявила она.
— Здрас-с-ьте. На ловца, как говорится, и зверь… — я лениво повернула голову в её сторону, — Вся во внимании.
— Изволь встать, когда разговариваешь с матерью! — в своей любимой манере Нини возвысила голос.
— С мачехой. — не шевельнув даже мизинцем, традиционно поправила я. У нас с ней в этом смысле прямо ритуал сложился. — Дорогая Ниниэль. Смею обратить ваше внимание на то, что нынче выдался очень напряжённый и о-очень нервный день, в событиях которого я принимала самое непосредственное участие. Устала. Поэтому, это вы извольте оставить лишний пафос, приглушить звук своего ретранслятора и разговаривать, как нормальный человек. Вот за столом с ридгондом Мелькором у вас прям очень хорошо получалось. Понятна моя мысль неглубокая?
Нини вспыхнула краской, побледнела и начала медленно, но очень качественно и натурально зеленеть.
— У вас лицо позеленело. — на всякий случай сообщила я.
Нет, ну в самом деле, вдруг дама не в курсе такого неприятного симптома. Надо же что-то делать.
— А ты, смотрю совсем осмелела, дерзкая нахалка?! — по-змеиному сузив глаза, брызнула яростью «дама».
— Фуф, ну слава богу. — невозмутимо парировала я, — Совсем, было, испугалась, что Ронан заразил вас своим недугом. А это просто нерастраченный яд изменил ваш естественный окрас.
— Бесстыжая… э-э… — у «аристократки» от избытка чувств-с, кажется, возникла проблема с подходящими эпитетами.
— Может быть, сволочь? — любезно подсказала я.
— Отравительница! — истерично взизгнула она, — Чем ты погубила сына почтенного ридгона Мелькора, негодяйка?!
- У-у-у-уф… Ну почему все дуры такие бабы? — мысленно цитируя великолепную Фаину Раневскую и всё-таки принимая сидячее положение, я сжала виски руками.
— У вас слабовато налажена разведка. И не орите уже так, в самом деле — голова болит.
— Что-о-о?!
— Доносчиков, говорю, смените, если действительно желаете обладать достоверной информацией. Лично я заниматься вашим просвещением не собираюсь. Оправдываться — тем более.
— Я немедленно иду к ридгону с требованием сию же секунду призвать тебя к ответу!
— Попутного ветра, бог в помощь и того… каску для безопасности не забудьте надеть. Неэлегантно, но прочно, а главное — надёжно. Да, Ниниэль, чуть не забыла… — остановила её на пороге, пока та судорожно дёргала ручку двери, в нервном перевозбуждении позабыв, что она открывается наружу, — Ой, я тоже такая рассеянная стала — жуть. От себя, дорогая. Да, вот так. Молодец какая — справилась. Так что хотелось сказать. У меня к вам просьбочка образовалась. Будьте так любезны, распорядитесь принести к ридгону Мелькору папино завещание. Я к нему позже подойду. Ну, когда вас от стенки отскребут. А то, знаете-ли, с детства не люблю вида крови.
Мачеха вздрогнула всем телом и вылетела вон. Ну что-ж, я предупредила, а дальше хозяин — барин.
И что вы думаете по этому поводу? Вот так вот всю дорогу хлестаться не на жизнь, а насмерть? Свят — свят. Так ведь и самой незаметно можно превратиться в злобную дракониху. Всё, граждане, допекло. А Ронан что — хороший мальчик, добрый, отзывчивый, да что уж — рыцарь, право слово. В койку силком не потащит… да и вообще не потащит, простите, по состоянию здоровья. Папа опять же…
Рука, как с недавних пор сложилось в момент принятия важных решений, на автопилоте потянулась к шее, но там теперь было пусто. «Шьёрт побьери!» М-м-да, к хорошему привыкаешь быстро. Ну что ж, сама — так сама.
— Решено! Сразу после ужина иду замуж. Где у вас тут алтарь? — вслух, громко озвучила вердикт и потопала в столовую. Всё равно мачеха, чёрт её дери, уже подняла на ноги.
Когда добралась до пункта приёма пищи, там было ещё пусто. Села на своё место и, задумчиво подперев голову, принялась ждать, когда ответственные лица закончат сервировку стола и к нему подтянутся остальные члены компании.
Страсть, как хотелось посмотреть на лицо маман после встречи с ридгоном. Секунды не сомневаюсь, что ему не составило большого труда вытрясти из её дурной головы нелепые бредни и положить в оную правильные установки.
Но здесь меня постигло разочарование. Ниниэль сказалась уставшей и к ужину не вышла, о чём сообщила её служанка, собирая госпоже тарелку с закусками в комнату. Видимо, внушение от Мелькора оказалось настолько качественным, что сразу после полученного нагоняя матушка благоразумно не рискнула появляться мужику на глаза.
Вскоре появилась сестрица.
А вот и ридгон. Подтверждая предположения, он вошёл в столовую с напряжённой спиной и остатками краски гнева на лице. Избегая смотреть мне в глаза, он сел, сделал долгий глоток из бокала, взял вилку и вперился в свою тарелку. В полной тишине только было слышно, как изящная серебряная вилочка мелодично позвякивает о её керамический край в подрагивающей руке Мелькора.
Нет, вру, не в полной. Тонкий голос серебра перешибал смачный хруст костей в мощных челюстях Агнелис. Одна она, демонстрируя незыблемую невозмутимость, а скорее, просто искреннее, нескрываемое безразличие ко всему и всем в этом мире (кроме еды, конечно), с завидным энтузиазмом хомячила всё, что попадало в поле зрения.
Как в такое небольшое тело помещается столько еды — ума не дам. И ведь не толстеет! Не иначе — ведьма.
Мелькор раздражённо и чуть брезгливо мимолётно поморщился в адрес обжоры и со вздохом указал служанке, что из блюд положить ему. А я всё-таки поймала взгляд мужчины и широко улыбнулась, мол, не берите в голову выходки неразумной дамочки, всё это пустяки и не должно портить аппетит.
Аппетит, кстати, действительно вернулся, как и хорошее настроение. Но, как обычно случается по закону подлости, в самый благостный момент кто-нибудь явится и всё испортит.
В этот раз этим «кем-то» оказался парень, приставленный прислуживать младшему ридгону.
— Ридганда Тиннариэль, ридгон Ронан срочно просят вас прийти к нему в покои! — напряжённо провозгласил он.
21
Напряжённо гадая, что же там могло случиться такого экстренного, что аж за мной послали, мы с Мелькором поспешили в комнату Рона. В лазарет к нашему больному уже набежал целый консилиум. Кроме обоих докторов и личной прислуги младшего в комнату призвали перепуганную повариху и вот теперь ещё и нас. Медики, в отличие от кухарки, выглядели скорее обескураженными, чем напуганными.
— Добрый вечер — восстанавливая дыхание после быстрой ходьбы, поздоровалась с присутствующими я.
— Что произошло? — нетерпеливо потребовал объяснений ридгон.
— Подали ридгону Ронану ужин, и вот, посмотрите, что происходит. — озадаченно сообщил Ульмо.
— Ридганда Тиннариэль, простите, очень неловко вас беспокоить, но… ваш камень не даёт мне есть. — повторяя интонацию врача, поведал Рон.