Пикаро (ЛП)

Пол встал. Его шатало.
— Я собираюсь принять душ. Мне нужно быть чистым и трезвым.
Он вышел за пределы взгляда Бина.
— Пол, ты можешь развязать меня? Я не буду пытаться бежать.
Пол остановился и обернулся.
— Прости, но я не верю. Еще. Я делаю это для тебя. Если ты выбежишь отсюда и устроишь истерику, ты можешь попасть под машину.
— Можешь хотя бы отвернуть меня к стене. Я не хочу смотреть на кости Марты.
Пол вернулся, поднял стул и развернул его к стене.
— Я не долго, — пообещал он, уходя.
Бин заметил небольшую картину над выключателем. Маленький домик на холме. Семья резвилась на крыльце. Фигурки были маленькие, неразличимые формы без лица. Это были тени людей. Бин не хотел думать о кошмаре по обе стороны от него, поэтому он заблудился сознанием в картине. Он задавался вопросом, существует ли такой дом реально, или же образ был причудливым Шангри-Ла.
Он слышал, что Пол вышел из ванной и развязал его, а затем обошел вокруг и присел на корточки перед Бином. Он был в джинсах и его волосы были влажными. Пол заговорил, развязывая ноги Бина.
— Слушай, у меня есть предложение. Мне иногда очень одиноко и нужен кто-то, с кем я могу поговорить. Кто-то, с кем я могу быть честным. Ты видел мое настоящее лицо. Ты совсем один. И у тебя состояние, которое делает тебя уязвимым. Идем со мной. Я буду защищать тебя. Ты знаешь, что я могу. Я обещаю, что не буду тебя есть. Если ты не умрешь. Если ты умрешь, я съем тебя. Не стану лгать.
Бин не знал, как к этому относиться. Мысль об этом его пугала.
— Ты хочешь отношений со мной?
— Дружба. В платоническом смысле. Дорожные приятели. Но я определенно гей, — пояснил Пол.  — Дело не в том, что ты не заводишь меня. У меня нет сексуального влечения. Это часть проклятия. Либидо исчезает.
— Если нас поймают, я тоже получу смертельную инъекцию, — сопротивлялся Бин.
Пол хихикнул и покачал головой.
— Нет. Меня нельзя поймать. Не спрашивай почему. Я не могу этого объяснить. Этого просто не происходит. Есть какая-то сила, которая защищает нас. Я устрою тебе демонстрацию.
Бин слышал, как к мотелю подъехала машина. Пол ухмыльнулся.
— Прямо по сигналу, — сказал он.
Он подошел к тумбочке и полез в верхний ящик. Там обычно хранили Библию. Он вытащил пистолет, который забрал у картеля, снял с предохранителя и засунул пистолет в штаны. Затем поднял Бина за руку.
— Иди сюда.
Пол повел Бина к окну и отодвинул занавеску. Солнце только что взошло, вытеснив ночь. Дорожный патрульный автомобиль остановился на парковке. Два полисмена вышли из машины и направились к комнате.
Бин знал, что ситуация неприятная. Копы не смогут его спасти. И он не был уверен, что ему нужно спасение. Даже если он не примет предложение Пола, он не считал, что нужно умирать вместо этого.
— Почему они здесь? — спросил Бин с тревогой.
— Я позвонил им, — объявил Пол. — Телефон в ванной! Я набрал 911 и сказал им, что пара ругается. Теперь оставайся здесь и смотри. Не выходи из этой комнаты.
Пол подошел к входной двери, открыл ее и направился к офицерам.
— Слава Богу! Там была кровавая баня! — Пол плакал. — Какой-то сумасшедший китаец ел людей! Но я остановил маньяка!
Он вытащил пистолет из штанов.
— Этим!
Офицеры вытащили оружие.
— Эй! Расслабьтесь, мистер! Положи на землю! Сейчас! – гавкал один из них.
— Не говори мне что делать, грязная свинья! —  возмущенно закричал Пол. Он поднял оружие в их направлении.
Они выстрелили. Тело Пола дернулось и отлетело назад. Копы разрядили обоймы в него. Пол упал на землю и умер.
Бин прикрыл рот и задохнулся. Этот сумасшедший ублюдок убит. Он не знал, какой сценарий его больше пугает, что Пол останется мертвым или нет.
Полицейские проверили труп и вставили в пистолеты новые обоймы. Затем они пошли к открытой двери, выставив оружие вперед. Бин с ужасом наблюдал, как Пол сел на полу за ними.
Пол поднялся и развернулся в сторону копов. Грудь и туловище парня были пронизаны пулевыми ранениями, он хитро улыбнулся и подкрался к ним.
 
Бин не мог смотреть. Он должен предупредить их. Он пошел к двери и выбежал наружу.
— Сзади! – крикнул он, указывая на Пола.
Один из полицейских выстрелил в Бина. Пуля вошла в его грудь, он упал на пол. Бин вдыхал, чувствуя огонь в легких. На потолке он увидел гнездо беременной осы. Боль растекалась по груди. Ему было тяжело дышать.
Он слышал крики и выстрелы. Они звучали за миллион миль отсюда. Хаос длился недолго.
Пол взволнованно смотрел на него.
— Черт возьми! Я сказал тебе оставаться на месте!
Пол осмотрел рану и опечалился.
— Это плохо, Бин. Действительно плохо.
— Не ешь меня, блядь, — успел сказать Бин превозмогая ад в груди.
Он почувствовал, как тьма затянула его мозг. Сильнее, чем обычно. Бин знал, что больше он не вернется. Мир закончился.
***
Во сне Бин видел дом на холме из мотеля. Семьи теней не было. Милый папочка стоял у двери на их месте. Он раскрыл объятия и поманил Бина, хотя был лишь большим мазком краски на холсте. Впечатление человека, созданное в три четыре капельки сьенны. Бин хотел подойти к нему, но не подошел. Он пытался вспомнить, как выглядело лицо папочки. Но не мог сформировать образ в своем сознании.
Бин проснулся и глубоко вдохнул. Он был в лесу, сидел, прислонившись к дереву. Парень посмотрел на свою грудь. На рубашке была кровь и дыра, под которой не было раны. Бин провел рукой по коже на груди. Рана пропала.
Бин посмотрел налево, патрульные лежали рядом. Мертвые. Бину было жарко. Все его тело было, как в огне. Бин потряс головой.
Он поднял глаза. Пол был рядом. Он поставил пластиковую бутылку воды у ног Бина, склонился и посмотрел на него. На его лице было раскаяние, или что-то похожее.
— Прости, Бин. Я чуть не убил тебя, из-за показухи. Я не мог позволить тебе умереть. Не так.
Пол указал на правое плечо Бина. Бин закатал рукав и увидел там красноватую повязку. Он застонал и закрыл рану.
— Я укусил тебя туда же, куда укусили меня. У нас общая родинка. Я мог бы быть сволочью и укусить тебя за задницу. Это было бы отстойно, — сказал Пол. — Тебе больше не нужно беспокоиться. Ничто не причинит тебе вреда. И ты больше не будешь отключаться. Нарколепсия умерла с твоей человечностью.
Бин просто уставился на него, усиливающаяся боль сотрясала его изнутри. Он не мог говорить. Он был уверен, что от слов агония станет сильнее.
— Ты привыкнешь к укусу. Научишься жить с этим. Мой его и перевязывай каждый день, если сможешь. Чем грязнее становится укус, тем он болезненнее. Но это и близко не похоже на то, какую боль причиняет голод.
Пол указал на мертвых копов.
— Тебе стоит начать с них, пока они свежие. Это лучший способ для первого кормления. Они не будут сопротивляться. И не забывай, что тебе нужно делать, когда закончишь.
Пол провел по горлу пальцем.
— Не оставляй ничего, что могло бы снова встать.
Пол бросил сумку Бина рядом с ним.
— Я набрал две штуки из карманов Томаса и его команды. Половина в твоей сумке. Тебе стоит раздеться, когда будешь есть. Иначе одежды не напасешься. Вот вода, помоешься, когда закончишь.
Бин просто смотрел на него, как какая-то бездушная вещь.
Пол был вынужден сказать еще несколько слов.
— Добро пожаловать на вершину пищевой цепочки, Бин. Тебе не понравится, то кем ты стал. Ты не будешь презирать это. Ты будешь делать то, что естественно. Больше мы не увидимся. А если увидимся, то один из нас съест другого. Ты уже чувствуешь это?
Бин чувствовал. Это было глубокое разочарование от того, что у него нет сил действовать. Он стиснул зубы и кивнул.
— Придумай систему. И хотя я говорил тебе, что нас не поймают, будь осторожен. Всегда что-то происходит в первый раз.
Пол отряхнул плащ и пошел прочь. Затем вдруг остановился и оглянулся.
— Ты никогда не умрешь. И голод не умрет. Постарайся не забыть свое имя. Счастливого пути, партнер.