2070 (СИ)

— Почему ты мне об этом говоришь? — тихо спросил я. — Это явно не та информация, которую надо разглашать представителю захваченной расы.
— Ты мой питомец, — пожала плечами Узза. — Тебе можно доверить подобную тайну. Несомненно, мне нравится, что ты считаешь меня…
— Имбой, — резко перебил я Уззу.
— Кем? — я с удовольствием заметил шок на лице Уззы. Удивить её было ой как не просто, а мне порой этого хотелось. Когда это получалось, она казалась более… обычной. И наши отношения казались вовсе не странной связью представителей двух разных рас, а взаимодействием обычных людей…
— Имба. Так называют, например, персонажа компьютерной игры, который по сравнению с остальными неимоверно силён и непобедим. Подобные штуки вносят дисбаланс в игру и убивают всё удовольствие от процесса.
— Занятно, — Узза слабо улыбнулась. — Была у меня знакомая с таким именем… Но ни сила, ни непобедимость не были ей свойственны. Да, мы не, — она сделала паузу, — имба. Как и у любой расы у нас есть слабости и уязвимые места. Только мы тщательно их маскируем и не позволяем никому их обнаружить. А ещё мы все объединены одной великой целью: развивать и защищать нашу родину. Неплохая мотивация для изобретения межгалактических кораблей, оружия и устройств контроля над живыми существами.
— Мы тоже желали для нашей родины светлого будущего, — произнёс я.
— И вы его получили, — мягко перебила меня Узза. — Да, вы хотели иного, но посуди сам. Мы лучшее, что могло случиться с вами. Многие засматривались на вашу планету: за последние пару десятилетий вы превратили её в райское место. Только вот далеко не все считали вас, — Узза поджала губы, как делала всегда, когда не могла подобрать наиболее подходящее слово, — необходимой частью Земли. Но это ты и так знаешь, мы это не раз уже обсуждали. Лучше объясни, что произошло в школе. И не утаивай ничего.
Я начал со Сталии. Узза хмуро слушала о том, как идморка преследовала меня эти месяцы, пыталась привлечь внимание и явно рассчитывала на благосклонность с моей стороны. Когда я рассказал про утреннее происшествие возле школы, Узза пробормотала:
— Пониросу придётся провести воспитательную беседу со своими отпрысками.
Услышав, что Сталиа не просто напала на солдата, но и покалечила его, пока тот был без сознания, Узза пришпорила коня и, резким криком отгоняя прохожих, направилась к городским воротам. Я последовал за ней, ощущая, как в лицо вместе с ветром бьёт волна обжигающей ярости. Нечто было готово вырваться из Уззы и сравнять с землёй этот город, погребя под завалами идморцев. Неожиданно в голову пришла мысль, что эта планета медленно и мучительно уничтожает Уззу. Было здесь что-то, что делало её уязвимой и ранимой. Нечто непонятное обнажало её душу, и Узза с трудом сдерживала эмоции. А может… Колючий ком вины застрял в горле. Всё дело могло быть в том самом срыве, что случился с Уззой в день клеймения. Сам того не желая, я нанёс сильный удар по своей хозяйке. Ехидный голос Ига раздался в голове:
— Во всём виноват только ты. Плохой питомец, плохой. Как можно было так навредить своей хозяйке? Она не простит тебя, а в наказание навеки оставит здесь. А сама улетит, забрав с собой Бала-Атана. Уж он-то точно не посмеет делать ей больно.
Дышать становилась всё тяжелее, а в ушах появился неприятный гул, заглушающий шум города. На серую шерсть моей лошади упала крупная капля крови, за ней ещё одна и ещё… Я машинально поднёс ладонь к лицу, и она тут же вся испачкалась кровью. Узза встревоженно оглянулась на меня и что-то крикнула, но я не смог разобрать слова. Лошадь подо мной нервно переступала на месте и мотала головой. С трудом я понимал, что вокруг меня собирается толпа. Кто-то пронзительно кричал, но звуки не желали складываться в слова. Руки онемели и не слушались, и я тщетно пытался схватиться за поводья и гриву, чтобы удержаться в седле.
Нечто вылетело из груди Уззы, скачущей ко мне, но растаяло в воздухе, едва коснулось меня. Я поддался вперёд, пытаясь уловить остатки рыжего сияния, и свалился на землю. Боли я не почувствовал и просто остался лежать на спине. Небо, затянутое облаками, давило, будто могильная плита, и даже мысль о том, чтобы попытаться встать, вызывала неприятные ощущения во всём теле.
 
Кто-то склонился надо мной, и шею защекотали рыжие пряди. Я вглядывался в зелёные глаза, следил за движением губ, но не мог понять и вспомнить, кто эта девушка. Нужно было подать знак, сказать, что мне плохо и я не понимаю, что происходит, но вместо слов с губ сорвался лишь противный хрип. Я попробовал облизать губы, которые казались пересохшими, и ощутил мерзкий привкус крови.
Чьи-то руки помогли мне сесть. Я сразу же начал заваливаться в бок, и тут же меня подхватили со всех сторон. Длинные пальцы с силой разжали мне челюсть и вставили горлышко бутыли. Вода была холодной и слегка солоноватой. Жадно глотая воду, я постепенно приходил в себя. Всё моё тело потряхивало после странного приступа, но прояснившийся ум и вернувшийся слух вызывали облегчение и спокойствие. Узза, моя Узза (и как я мог забыть её, даже на несколько минут?) обхватила моё лицо ладонями и слегка подула в лицо. Я вдохнул аромат сирени и ощутил, как родное и любимое сияние окутывает меня лёгкой завесой. Я был рад, что никто, кроме меня и Уззы, его не видит. Оно было только нашим, и никто не мог отнять его, разделить или уничтожить.
Столпившиеся вокруг идморцы шумно переговаривались, перебивая друг друга. Кто-то предлагал позвать целителей, другие, напротив, кричали, что я проклят и мне не место рядом со священными храмами. Узза поднялась на ноги и резко прикрикнула:
— Молчать! Если я узнаю, что кто-то из вас болтает о произошедшем, я прикажу расстрелять вас и ваши семьи! Немедленно разойтись!
Притихшие идморцы поспешили выполнить приказ. Я был уверен, что несмотря на угрозу, к вечеру весь город будет знать, что со мной случилось нечто странное.
— Марк, ты можешь встать? — Узза была встревожена. — Только осторожно!
С трудом мне удалось встать сначала на колени, а затем, после нескольких усилий, и на ноги.
— Что это было? — Узза протянула мне кусок ткани, и я начал вытирать кровь с лица.
— Ничего хорошего, — хмуро ответила Узза. — Чёртова планета! — она устало провела ладонью по лицу. — Сегодня же попытаюсь получить разрешение покинуть её и отправиться на родину. То, что сейчас произошло… Такое иногда случается. Ты плохо воспринимаешь чужую планету, и это негативно влияет на реакции в твоём организме. Учитывая, что мы с тобой связаны, твоё тревожное состояние ослабляет меня, а из-за этого ты чувствуешь вину. Организм запустил процесс уничтожения, так как не может переваривать твои эмоции, а я не сразу смогла это остановить. Тебе стоит быть аккуратнее в своих мыслях. И уж тем более ты, — её голос сорвался, — ты не должен беспокоиться обо мне.
— Я не могу не беспокоиться о тебе, Узза. Как ты можешь требовать от меня этого, когда лучше всех знаешь, что я напрямую завишу от тебя? Ты измотана, — прошептал я. — Я чувствую это. И знаю, что виной тому я. До этого момента я не осознавал, как губительны для тебя могут быть мои мысли и поступки. Мне не стоило говорить тебе про Сталию, не стоило тогда вообще обращать на неё внимание! Мне кажется, я приношу тебе только боль и трудности. Если бы не я…
— Прекрати! Ты ни каким образом не мог мне навредить, слышишь? — Узза больно сжала мои плечи. — Мы улетим отсюда. На родине я смогу привести тебя в порядок, там и мне, и тебе будет хорошо. А если нет… — она прикусила губу, и я увидел в её глазах отчаяние. — Если и это не поможет, мы вернёмся на Землю.
 
— Ты правда готова на это пойти? — я неверяще покачал головой. — Из-за меня?
— Ради тебя, — упрямо произнесла Узза. — Марк, послушай. Ты прекрасно знаешь, я не умею любить. Мне природой не дана эта функция. Все мои поступки продиктованы разумом. Я не бросаюсь слепо в омут головой, а ищу вариант, который устроит нас обоих. Это…
— … не любовь, знаю, — с непонятной мне горечью произнёс я. — Я всё понимаю, Узза. — Я действительно понимал. По щеке покатилась слеза, а я, зло выругавшись, вытер её ладонью. — Чёрт! Не понимаю, что со мной происходит.