Путь Скорпиона III (СИ)

Он молчал и лишь слегка наклонил голову.
Взгляды их встретились, и наступила тишина.
— Будет песочная буря, — внезапно сказал он. — Нам следует поторопиться. Поговорим потом, главное, что ты жива и теперь со мной. Надень обратно тряпку на голову и прикрой лицо.
Амира мгновенно подчинилась и последовала за ним к отряду.
  
Глава 5
 
Сильная песчаная буря разразилась почти сразу. Сначала солнце позади них спряталось за желтым покрывалом, потом на небе осталось только молочное пятно. Ящеры забеспокоились, заревели и легли на землю.
Риар остановил караван.
— В укрытие! — закричали мужчины.
На душе у Амиры стало совсем неуютно. Ничего она не боялась больше, чем непредсказуемых сил природы. Им не удалось устроиться под защитой скал. Не было времени раскидывать защитную палатку. Воцарилась зловещая тишина, как будто пустыня на мгновение задержала дыхание. Но вот раздался оглушительный рев разбушевавшихся сил природы. Их накрыло желтое облако песка, сквозь которое они ничего не видели. Тысячи песчинок хлестали кожу. Как Амира ни поворачивалась, песчинки проникали повсюду: в глаза, нос, уши, под платье. Она закрыла лицо покрывалом, которым ее накрыл Риар, но между зубами скрипели песчинки, и она думала, что задохнется.
Ящеры инстинктивно отвернули головы от ветра. Они могли закрывать ноздри и этим спасаться от ужасной бури. Амира скорчилась под защитой своего ящера используя его в качестве стены. Затем она заметила над собой что-то черное: Риар наклонился над ней и глубже вдавил ее в песок. Он крикнул ей что-то, но она не поняла его.
Рев бури усилился. Амиру охватила паника. Больше всего на свете ей сейчас хотелось вскочить и побежать прочь. Риар крепко держал ее. Девушка потеряла всякое представление о времени. Песчинки хлестали, находя путь к каждой складке ее тела, окутывали ее враждебным облаком. Она кашляла и плевалась, визжала и молилась, проклинала все испытания, выпавшие на ее долю. Амира спрашивала себя, неужели она хочет стать королевой этой суровой и непредсказуемой пустыни? Как можно любить то, что так бессердечно наказывает ее?
Оглушающий рев гудел в голове и хотел, казалось, разнести ее на кусочки. Буря рвала ее одежды, крутила их, прижимала к ней с внушающей страх силой. Если она умрет, последним что она увидит это кроваво-красный закат солнца.
Песок сыпался на них. Вероятно, ее ящер уже задохнулся, и скоро они все будут погребены под песком. Ничто не напомнит о том, что здесь разбил лагерь маленький караван. Однажды ветер обнажит их белые кости, но никто из альвов никогда не найдет их, потому что не найдется безумца, готового отправиться в этот уголок земли.
На одно мгновение до ее сознания дошла вся важность того, что значило жить в этой пустыне, как отступники. Девушка наклонила голову еще ниже, перестала думать и молиться. Она просто умрет в руках своего жениха и внезапно почувствовала глубокое умиротворение.
Буря прекратилась так же внезапно, как и началась. Амира больше не замечала этого, потому что ее дух отправился в темное ничто.
Что-то шевельнулось рядом с ней. Давление на ее тело прекратилось. Раздались голоса, они были невнятными и звучали издалека. Потом снова стало тихо.
— Все прошло.
Мягкий голос Риара успокоил ее. Несмотря на это, она ничего не могла видеть. Ледяной страх пронизал ее: не ослепла ли она. Тогда лучше смерть.
Сильная рука подхватила ее под спину и подняла. Рядом с ней рассерженно ревел ящер.
— Что случилось? — она вцепилась в одежду Риара.
— Буря прошла. Все живы.
Она прислушалась к его голосу.
— Я нет, — сказала она. — Я чувствую себя умершей.
Амира почувствовала на своем лице что-то влажное, Риар влил ей в рот воду — очень теплую и пахнувшую кожей, но живительную влагу.
— Сегодня мы не сможем ехать дальше, — услышала она снова его голос. — Буря задержала нас. Скоро начнет темнеть.
Амира сидела на песке и пила маленькими глотками теплую воду, и наблюдала, как мужчины позаботились сначала о ящерах. Они проверили, не ранены ли животные, и очистили им глаза и ноздри. Только потом отыскали в песке багаж, сложили седла вместе и разобрали поводья, потом они разожгли маленький костер, чтобы приготовить еду. Амира заметила, что бурдюки с водой стали почти плоскими. Во время их путешествия они ни разу не видели колодца и не могли пополнить запасы воды.
 
Было еще светло, солнце высоко стояло на небе. Мучила зловещая жара. Понемногу глаза Амиры привыкли к свету. Только при каждом движении ресниц возникало ощущение, что они все еще в песке. Она закутала лицо покрывалом, но сперва хорошенько вытряхнула его. Под его защитой боль становилась более переносимой. После песчаной бури в ее одежде осталось множество мельчайших песчинок, словно пудры. Только эта «пудра» разъедала кожу, как соль. Каждая складка ее тела горела. Ей хотелось сорвать с себя одежду. В отчаянии она смотрела на всадников, которые вместе с ней пережили эту ужасную бурю. Да, они очищали глаза ноздри своих ящеров, но было похоже, что сами они не ощущали этой неприятной боли. Чем больше девушка пыталась не обращать внимания на боль, тем более она проникала в ее сознание. Сил у нее не хватало даже для того, чтобы подняться. Магии, чтобы сотворить бытовое заклинание и очистить себя тоже не было, она была опустошена или эта земля блокировала все? Она ни разу еще не видела, чтобы Риар и его воины творили магию, они полагались только на свои силы или берегли свои магические резервы? Поэтому Амира осталась сидеть, постепенно ощущая себя мумией с острым подбородком.
Глядя на мужчин, она думала — в каком же безумном месте они живут! Они едва избежали смерти, а сейчас словно ничего и не было занимаются обыденными делами, помимо всего прочего они громко смеялись и переговаривались между собой.
Она все же поднялась, чтобы подвигать своими затекшими руками и ногами. Время от времени она украдкой бросала взгляд на Риара. Она не встречала раньше подобного мужчину — невероятно гордого, высокомерного, настоящего короля пустыни. С другой стороны, он выказывал столько неясности, чуткости и понимания, что она едва могла воспринимать их. Ее пленили его слова, жесты, голос, запах, движения. Он был одновременно проницательным и решительным, нежным и чарующим, она чувствовала его страсть, преклонение перед пустыней. Он обращался с ящерами с уважением, как с божественными созданиями, и тем не менее выказывал невероятное хладнокровие, когда ехал верхом. Он смеялся и разговаривал с ней, но часто она ловила его на том, что он задумчиво и серьезно смотрит на нее. Если их глаза встречались, оба тут же отводили их, чтобы затем снова искать взглядами друг друга.
— Проклятие, проклятие, — тихо взвизгнула она.
Она должна помыться. Она больше не выдержит эту пытку. Взглянув на плоские бурдюки с водой, висевшие по бокам ящеров, Амира отбросила от себя эту мысль — у них почти не осталось воды. Она повернула голову и подавила отчаянный крик боли. Ей хотелось плакать, но последние остатки соленых слез заставили гореть глаза. Она схватила покрывало и потерла им лицо. Боль от этого только усилилась. Испытания, выпавшие на ее долю в пустыне, оказались нестерпимыми. Вот и Риар заметил, что с ней что-то не так, и направился к ней.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Дьявольски плохо, — процедила она. — Это пытка. Повсюду песок, он трет и причиняет боль. Вероятно, у меня на теле вообще уже не осталось кожи.
— Того, кто страдает на земле, Извечный вознаградит раем на небе, — сладко пропел он.
Амира издала шипящий звук.
— Сейчас мне не хватает только духовной поддержки. Это утешение? Я натерла себе всё и это всё безумно болит. Может быть, это небесная кара за то, что я осмелилась ступить на эту землю? Но я не хочу принимать это наказание.
— Ты ругаешься, как погонщик мулов, — поддразнил он ее.
— Я знаю только, что рай состоит из воды, в нем нет ничего, кроме воды. Я за всю свою жизнь никогда так жадно не стремилась к воде. Может быть, ты хочешь заставить меня умереть от жажды в пустыне? Ведь у нас нет больше питьевой воды.