Два шага назад (СИ)

Пользуясь случаем и пустотой дороги, зачем-то впал в суеверие. Загадал, что если проеду без рук десять секунд, то успех неизбежен. Если нет, то… Додумать, что будет «если…» я не успел. Ладони сами отпустили руль, а тело тревожно, медленно, переживая за равновесие, распрямилось.
Круто! Захотелось завопить от избытка чувств, огласить окрестности звериным, протяжно-шокирующим утробным рёвом. Чтобы все услышали и содрогнулись!
Но внезапное ребячество, дисциплинированно уступив первенство скучной расчётливости, уже спряталось вглубь и я с сожалением вернулся к привычному способу управления, печально отметив, что отмеренный на удачу срок пролетел слишком быстро.
Жаль… Потом обязательно ещё раз так попробую. Оно того стоит.
Дорога вывела на подсвеченную дежурными лампами парковку с широким проездом к частным производствам, на треть заполненную разномастные автомобили ночной смены тюремщиков. За ней отлично освещённые въездные ворота и стены закрытого учреждения, казённо украшенные огромными предупреждающими надписями о том, что приближаться ближе, чем на пять метров, без разрешения охраны запрещено.
Повернув к цели, я несколько раз моргнул, злясь на кое-как справившийся с люменовым перегрузом ночник, ругнулся сквозь зубы. Не догадался, бестолочь, снять прибор перед проездом по залитой светом территории, отчего изображение почти превратилось в грязно-белую вспышку, заполонившую весь обзор.
Ничего, пронесло. Сохранившихся контуров мне хватило, чтобы благополучно миновать неудобный участок. Дальше проще будет. Уже отсюда я видел, что остаток дороги ведёт к людям бережливым, экономным, умеющим считать каждую марку. Лампы дежурного освещения, по своей маломощности, не справлялись с возложенной на них задачей, блёкло выхватывая из темноты островки стен, клочки земли с бедной порослью, краешки обочины.
Я не обманывался. Мнимое ночное спокойствие — оно только мнимое. Бусинки объективов недремлющих камер просматривают каждый сантиметр дорожного полотна, и не только его. У нас на базе так же было. К чему тратиться на полную иллюминацию, расходуя энергию, если охранные технологии вполне позволяют обойтись без подобного расточительства? Кое-где, для приличия, светильники имеются — и хватит.
Вот и помеченный Станом на схеме забор. Высокий, неряшливый в своей бетонной серости, с затянутым в коварную проволочную сеть верхом. Посредине — раздвижные ворота с прожектором наверху. Он направлен внутрь, освещая промплощадку.
Сохраняя скорость, проехал мимо. Мне приказано забросить гранаты на указанный участок, но конкретная точка для проведения акции оставлена на моё усмотрение. Поэтому лучше брошу в самом конце предприятия. Оттуда до поля добираться ближе.
В груди, словно предчувствуя намечающийся аттракцион, предательски ёкнуло, а сознание подбросило восхитительнейшую мыслишку:
«А на кой мне всё это?»
Ответил я ей немедля:
«Потому что надо».
Не полегчало, но внутреннее самочувствие слегка стабилизировалось. Всегда бы так: появились сомнения — рыкнул на них, и мир прост и понятен.
Что же, приступим? Представим, что меня занесло на рядовые учения…
Передавать послание от бригады на ходу и пытаться не стал. Остановился, упёрся подошвами в твёрдую дорогу, достал две гранаты из имевшихся четырёх. Не глядя, привёл их в боевое положение.
Три… Два…
На «раз» метнул. Сначала одну, потом другую.
Хорошо полетели, сержант Бо остался бы доволен прилежным подчинённым.
За забором дважды негромко хлопнуло. Против киношных трах-бабахов, широко используемых в угоду красивой картинке и правилам кинобизнеса, в реале гранаты рвутся довольно негромко. Ближайшее сходство — надутый малолетним сорванцом пакет из маркета, с размаху приложенный обо что-нибудь твёрдое. Да, примерно так, даже потише. Больше на «чпок» похоже.
Ни криков, ни воплей. Значит, людей не зацепило. Разлёт осколков у используемой модели средненький, она больше на работу в помещениях рассчитана.
Пора валить.
Вторую партию отправлять не вижу смысла, от этого только лишняя задержка получится. А тем, за забором, какая разница, сколько взрывов? Главное, сообщение передано…
 
***
Шарахнуло по мне почти сразу после того, как я схватился за руль и крутанул ручку скорости, напряжённо следя, чтобы сдуру не исполнить «вилли»(*) с возможным переворотом. Кратенько так шарахнуло, почти слившимся тройным плевком чего-то калибром покрупнее, чем пистолет или армейская винтовка.
Набирающий ускорение байк подпрыгнул, будто его пнули под зад, пошёл юзом и начал заваливаться набок, против воли заставив слететь с сиденья. Держаться не стал, а напротив, постарался посильнее оттолкнуться от взбрыкнувшей техники. Упадёт на ногу — мало не покажется.
Хорошо, что я не особо тяжёлый. Пока байк окончательно рухнул, добавляя новые царапины на корпус, я уже катился колёсиком, сильно треснувшись шлемом о дорогу и отсушив при падении руку. Больно… Хвала защите, выдержала, уберегла. И двойная хвала небесам за то, что в голову не попало. В противном случае мозги бы вперёд меня летели, соревнуясь с хозяином в скорости. Мотошлем и пули — предметы малосовместимые.
Едва остановился, борясь с дичайшим головокружением и слабо понимая, где земля, а где небо, как новая очередь, прочертившая недвусмысленную линию почти перед моим носом, расставила всё по своим местам, заставив замереть.
Некто меткий настойчиво рекомендовал не двигаться. И тут же пришло словесное и оптическое подкрепление его намерений. Точнее, наоборот. Забор будто ожил от одновременно включившихся на полную мощность прожекторов, дружно и весело направивших лучи к моей персоне. Насилу успел уцелевший ночник сорвать, спасая зрение.
— Не двигаться! — гаркнул усиленный динамиком голос. — Лежи, сука!
Для пущей убедительности автоматический огонь очертил полукруг неподалёку от моей головы. Человек так не сможет, потому что… захотелось набить самому себе морду. Это же надо повестись на то, что местные, в случае тревоги, бегут с оружием к оборудованным точкам? Что им мешает с вечера воткнуть стволы, куда положено, синхронизировать систему наведения и благополучно управлять обороной, не выходя из комнаты охраны?
Дебил, бля… Сам предложил, сам вляпался. Винить некого.
То, что происходило во мне, более всего напоминало каскад образов, а не здравую логику. Калейдоскоп картинок, рваные обрывки чувств на фоне блевотного комка в горле и ярчайшего света.
— Стан! Меня обкладывают! — сглотнув подступающую жижу, прохрипел я, затравленно шаря взглядом в поисках спасительного… да хоть чего-нибудь.
Эфир молчал, зато разразилась кишкомотными ревунами тюрьма, живо отреагировавшая на творящийся поблизости дурдом. Протокол безопасности заработал, отзываясь на невинные забавы с огнестрелом. При звуковом сигнале, помнится, блоки с заключёнными берутся под усиленный контроль, любое передвижение без особого разрешения запрещено, охрана переходит в режим повышенной готовности.
Однозначно одобряю. Мне бы в полицию попасть. Там люди в костюмах приедут, шороху наведут, вытащат. Там безопаснее… Есть у меня стойкая уверенность, что хозяева забора в законопослушность с благородством играть не станут.
Я бы на их месте точно не стал. Взял бы неудачливого метателя за шиворот и допросил. С пристрастием. После — в расход.
Вон, спешат уже.
Из приоткрывшихся ворот на дорогу высыпала пятёрка вооружённых винтовками мужчин, тотчас взявших округу на прицел. Получалось у них плохо, неумело. И двигались не слаженно, и мешали друг другу, регулярно оказываясь на линии огня соседа, и суетились много.
— Стан! — я повторно попытался дозваться временного командира. — Вы там что, ноги делаете?! Уроды конченные…
В переговорнике — по-прежнему тишина. Вокруг — светопреставление. На стенах расположенных рядом производств включились новые прожектора, освещая кусок дороги ещё сильнее. Яркий свет бил до рези в глазах. Соседям помогают, параллельно выясняя через видеонаблюдение, что произошло и почему всем не спится.