Безопасный уровень (СИ)
— А что на ужин? — я вскочил по ступенькам и прижал к себе жену.
— Все, как ты любишь: индейка от «индиДэй» с овощным салатом. Разве не чувствуешь, как пахнет?
— Пойдем, — я снял ботинки, кинул куртку на крючок, а зонтик в корзину. Мы обнялись и зашли на кухню.
Утро следующего дня не отличалось от множества других. Разве что заметно легче дались упражнения, и я посвятил им лишних пять минут. С Софьей мы разминулись, завтрак был вполне сносным, а Ира очень милой. Переживания прошедшего дня казались дурным сном, и сейчас, на светлую голову, я все больше склонялся к версии, что утечка анонса спланирована и является частью необычного глобального квеста.
Но чем меньше оставалось до назначенного Гришей часа, тем беспокойней становилось на душе. Все труднее давалась концентрация на работе, и я все чаще поглядывал то на браслет, то на серые тучи за окном, раз за разом прогоняя в голове последние события. Опять вспомнилась шикарная женщина, выходящая из Мерседеса и так похожая на Иру.
Вела ли моя жена себя подозрительно?
Вроде нет, разве что в последнее время стала чуть ласковее обычного, чуть активнее обычного, может, чуть ярче красилась, но все это могло мне просто померещиться.
Да и как я могу подозревать в чем-то женщину, с которой прожил половину жизни, которую помню со школы? Ту, которая сумела, пусть и не сразу, заполнить пустоту в сердце, оставшуюся после смерти семьи?
Может, Софья?
Точно нет. Кто-кто, а она себя вела последовательно: вчера, как только я вернулся, проигнорировав меня, ушла в комнату, и больше не появлялась.
Время тянулось еле-еле, но наконец час обеда настал.
Кафе «У Руслана» — место примечательное, оно не входит в «Объединенную Сеть Ресторанов» (ОСР) трех миров, и баллы за рекламу тут не начисляются. Владельцы подобных заведений недополучают доход и, чтобы компенсировать это, привлекают дополнительных посетителей за счет качества обслуживания и блюд. Их клиенты — люди, желающие вкусно поесть без необходимости постоянно улыбаться на камеру.
На входной двери шашлычной мигало объявление, где крупными буквами шла реклама сегодняшних акций, а ниже, более мелко, посетители предупреждались, что через неделю кафе закроется навсегда. Неудивительно: приближался Конец Цикла, с каждым днем опасность потерять заведение увеличивалась. Конечно, до завершения эвакуации в безопасных секторах будет по-прежнему спокойно, но как только все желающие покинут мир, начнется Армагеддон, и в первую очередь пострадают те, кто не состоит в ОСР.
Уже на входе в нос ударил пьянящий аромат мяса, жаренного на мангале, лука, чеснока и еще каких-то специй. Среди немногочисленных посетителей Гриши не было, и я занял максимально отдаленный от других столик.
— Рекомендую суп харчо и бараний шашлык с овощами.
Официант, типично для «У Руслана», был азиатом. Я согласился с его выбором и заказал ещё чайник черного чая.
Помещение кафе было оформлено в восточном стиле: на стенах висели огромные ковры с замысловатыми узорами, на удобных полосатых диванах лежали красные подушки с золотой бахромой и кисточками на углах. Большие изысканные люстры, похожие на перевернутые чаши, висели над каждым столом и выглядели заметно лучше набивших оскомину камер.
Но уютная атмосфера расслабиться не помогала. Гриша опаздывал уже на десять минут. Мрачные мысли вернулись. Без аппетита жуя баранину и постоянно поглядывая на часы, я медленно, но уверенно погружался в объятья паранойи. Вновь и вновь передо мной мелькали куски из анонса, всплывали вчерашние слова Кристофера и Гриши. Все больше мне не нравилось идеально-елейное поведение Иры и постоянно трущийся у ограды сосед Мэйсон. Напрягал даже браслет, который почему-то без сбоев звонил только в офис и домой.
— Походу, съезжаю с катушек, — невольно вслух пробормотал я.
Или прозреваешь, — в этот раз интонация голоса стала иной, сочувствующей, что ли.
13:50. Все ясно: Гриша не придет. К удивлению, после очередного незваного вмешательства в мою голову я немного успокоился и придумал следующий шаг.
Валера не ждал посетителей, он сосредоточенно вглядывался в экран монитора, изучая замысловатый чертеж. Мне повезло, что он был на месте, предупреждать по телефону о своем визите я не рискнул.
— О, здравствуй, Сережа, — я пожал протянутую руку, — не видел тебя на обеде сегодня.
— Замотался, поможешь мне немного?
— Только если немного, работы невпроворот.
— Совсем чуть-чуть, один телефонный звонок.
— А сам чего?
— Да тут такое дело, — я замялся, — вопрос личного характера.
За те два часа, что прошли с обеда, я только и думал, как убедить Валеру сделать нужный мне звонок. И все как одна причины никуда не годились. Ну в самом деле, что сказать? Ищу любовника жены? Или должника? В итоге я решил сыграть на родительских чувствах товарища и сейчас, с горящими от стыда ушами, врал ему прямо в глаза.
— Дочку мою помнишь? Так вот… ее какой-то старый хрен окучивает, боюсь, сейчас они вместе где-то, можешь звякнуть ему на работу в офис и узнать, там ли он, а если нет, то где он?
Валера расширенными глазами смотрел на меня. Он поверил и, видимо, принял ситуацию близко к сердцу. Я готов был провалиться сквозь землю.
— А если мне не скажут?
— Тот тип — журналист, скажи, что ты его информатор или инсайдер. Я не знаю, как у них там это называется. Пусть инсайдер. И что ты, мол, ему с обеда не можешь дозвониться, а есть важная информация. Вот номер, зовут Григорий Смирнов.
Пару секунд Валера смотрел на бумажку с цифрами, потом решительно поднял трубку офисного телефона. Я остановил его.
— Лучше с браслета.
— Почему?
Да откуда я, чёрт возьми, знаю, почему с офисного телефона нельзя дозвониться в редакцию? Вот что я хотел заорать, но сдержал себя и произнес очередную ахинею в надежде, что прокатит:
— Я уже звонил как-то с офисного, у нас же один исходящий номер, боюсь, он мог занести его в чёрный список.
Прокатило. Валера был слишком взволнован, чтобы заметить нестыковки в моих словах. Он набрал номер и вскоре в его наушнике раздался голос. Мне не было слышно, что он говорил.
— Здравствуйте, я хотел бы поговорить с Григорием Смирновым (пауза), мы с ним давно сотрудничаем, есть информация для него, но с утра не могу дозвониться (пауза), Валерий.
Должно быть, оператор попросил Валеру оставаться на линии. Я крутил в дрожащих пальцах непонятно как попавшую туда ручку и мерил шагами крошечную каморку. Надеюсь, у Гриши много информаторов и незнакомое имя его не смутит. Наконец в наушнике снова забубнил голос.
— Спасибо! — Валера дал отбой и с улыбкой посмотрел на меня. — Расслабься, все хорошо!
— Что хорошо? — я резко наклонился вперед, уже догадываясь, что услышу.
— Да все хорошо, — удивившись моей реакции, пробормотал собеседник. — Не будет этот хмырь больше к твоей Софье клеиться, подробности не сказали, но уехал он под самый купол, на север. Там у него серия репортажей каких-то важных, ничем другим он больше заниматься не будет, и просил всех информаторов предупредить, что оттуда он сразу в Синий мир… Эй, ты куда?
— Спасибо, мне пора, — не оборачиваясь, я вышел из офиса Валеры.
Я немного успокоился, только когда закрыл хлипкую дверь своего кабинета изнутри. Камер наблюдения в офисах корпорации не устанавливали, так что я, не стесняясь, открыл тумбочку и, отодвинув папки с архивами, просунул руку внутрь. Бутылка джина стояла там еще с новогодней вечеринки, с тех пор я доставал ее лишь раз. Грамм триста — самое то. Там же, в тумбочке, нашелся и стакан.
Теплый крепкий отвратительный джин, я налил полстакана, то, что нужно!
Жидкость обожгла горло, я закашлялся, а на глазах выступили слезы. Лет пятнадцать не доводилось пить крепкие напитки больше, чем в один глоток.