Опередить дьявола

— Что за хрень? Кто они такие?
— Жертвы вашего сына.
Питер Мун долго изучал фотографии.
— Вы всерьез утверждаете, что мой мальчик совершил нападение на этих людей?
— В каком-то смысле. Как он поступил с похищенными детьми, одному Богу известно. Я уже потерял надежду увидеть их живыми. Но, по-моему, их права его мало волнуют, они просто подвернулись под руку. Расходный материал. Он знает простую истину: причинив боль ребенку, ты можешь убить родителей. Вот его цель. Все эти люди, — Кэффри снова сел и махнул рукой в сторону фотографий, — для вашего сына они что-то значат. Они-то нас и интересуют. Вам знаком такой термин — «виктимология»?
— Нет.
— Вам следует почаще смотреть телевизор, мистер Мун. Порой мы расследуем преступление, изучая жертву. Через нее мы понимаем, кто является злоумышленником. В данном случае нам не надо выяснять, кто этим занимается, мы это уже знаем, в данном случае нам надо понять, почему он выбирает именно этих людей, а понять это нам необходимо, потому что он предпримет новую попытку. Причем скоро. В голове вашего сына засела мысль — неотвязная мысль, — что он должен сделать это снова. Взгляните на эти лица, мистер Мун. На эти имена. Что они могут означать для вашего сына? Мужчину слева зовут Нил Блант. Нил трудится в Бюро по работе с гражданами. Когда мы с ним сегодня встретились, он сказал, что ему случалось выводить людей из себя, и пару раз ему даже угрожали расправой. У Теда были какие-нибудь дела с БРГ?
— Моя жена обращалась к ним, когда у нас случился пожар. Но это было одиннадцать лет назад.
— А после его выхода из тюрьмы?
— Ни о чем таком не слышал.
— Он разнорабочий. Но когда мы стали проверять его рекомендации, все они оказались фальшивыми. Так какой же у него был опыт за плечами в качестве строителя?
— Он спец. Настоящий спец. Дайте ему любое…
— Я не спрашивал, насколько он хорош. Я спросил, какой у него был опыт за плечами.
— Никакого. Насколько мне известно.
— Ничего не строил в Мейре? В окрестностях Уинкантона? В Гиллингеме? Симпатичный дом. Семейный. Хозяев зовут Костелло. Это они, там внизу.
— Костелло? Первый раз слышу. Клянусь.
— Взгляните на мужчину слева.
— Этот чудик? Чернокожий?
— Он работает в демонстрационном зале БМВ в шопинг-молле «Криббз Козуэй». Вам это что-нибудь говорит? С учетом того, что Тед помешан на автомобилях?
— Нет.
— Его зовут Дамьен Грэм.
Мун, уставясь на фото, отрицательно покачал головой. Он показал на Джонатана Брэдли.
— Вот этот.
— Да?
— Викарий.
— Вы его знаете?
— Нет. Видел в новостях.
— А Тед с ним знаком?
— С какого перепоя у него появятся такие знакомства?
— До посвящения в духовный сан мистер Брэдли был директором школы святых доминиканцев. Тед был с ней как-нибудь связан?
— Я вам уже сказал, он не педофил. Он возле школ не околачивается.
— Как насчет городков Фаррингтон Герни и Рэдсток? Что его туда так тянет? Он знает все окрестные дороги как свои пять пальцев.
— Для него Фаррингтон Герни — что край света. Он дальше Мендипских холмов не совался, понятно вам?
Кэффри уставился на фото Теда Муна. Впивался в его глаза, пытаясь в них хоть что-то вычитать.
— Еще раз взгляните на фотографии, мистер Мун. Постарайтесь сконцентрироваться. Ничего примечательного? Хоть что-то, а? Не бойтесь попасть впросак. Скажите, что думаете.
— Я же сказал. Ничего. Я пытаюсь вам помочь. Кэффри бросил скрепку, которую он перебирал пальцами. Он поднялся. После съеденной дряни у него разболелся желудок. Подобные дела всегда отражаются на желудке. Он открыл окно и постоял, держась за раму, ловя лицом холодный воздух.
— О’кей. Сейчас я хочу, чтобы вы проявили открытость восприятия, мистер Мун. И копнули поглубже. — Он подошел к белой доске, снял колпачок с маркера и ткнул кончиком в Джэнис Костелло. Он медленно соединил ее с Розой Брэдли. — Нас интересуют женщины: Симона Блант, Джэнис Костелло, Лорна Грэм, Роза Брэдли. А теперь самое трудное. Представьте себе вашу жену.
— Соню? — В горле у Муна раздался какой-то дополнительный звук. — А при чем тут Соня?
 
— Что-нибудь в этих женщинах напоминает вам о ней?
— Вы шутите? — Мун вытаращился на него. — Вы так шутите?
— Просто прошу вас посмотреть на вещи непредвзято. Чтобы мне помочь.
— Я не могу вам помочь. Ни одна из них на нее не похожа.
Разумеется, он прав. Кэффри отчаянно хватался за соломинку. Что могло быть у нее общего с этими женщинами? Джэнис Костелло, румяная, безоговорочно хорошенькая. Роза Брэдли, на пятнадцать лет старше и на двенадцать с лишним килограммов тяжелее, совсем другой цвет кожи. Исключительно ухоженная Симона кажется бескомпромиссной блондинистой версией Джэнис, это правда. А Лорна Грэм, единственная, с кем он не встречался, вообще чернокожая. Если уж быть до конца откровенным, со своими броскими ноготками и наращенными волосами она бы хорошо смотрелась под ручку с каким-нибудь челом, запавшим на ритм-энд-блюз.
Ну а как насчет супругов? Он поднес маркер к Кори Костелло. Хотелось бы ему знать, что произошло между Джэнис Костелло и Полом Проди в ночь, когда в квартиру залез Мун. Вряд ли он когда-нибудь узнает. Может, зря он так накинулся на Проди? Но сам факт, что Кори Костелло кадрит женушку Проди! Интересный тип этот Проди. Скрытный. Из общения с ним даже в голову не придет, что у него может быть семья. Он вглядывался в лицо Кори, в очередной раз. В его глаза. А про себя подумал — любовные интрижки.
— Мистер Мун?
— Что?
— Скажите — это останется между нами, обещаю вам, — у вас были романы на стороне? Когда еще Соня была жива.
— Бог ты мой. Нет. Разумеется, нет.
— Разумеется? — Одна бровь у Кэффри полезла вверх. В шаге от ответа. Он где-то там, у Питера Муна на языке. Притаился. — Вы уверены?
— Да. Я уверен.
— Вы не встречались с матерью Шэрон Мейси? Хотя бы эпизодически?
Питер Мун открыл рот, закрыл, снова открыл. Кожа на лице натянулась, а голова вытянулась вперед. Как у ящерицы. Словно он пытался избавиться от мозгового спазма.
— Кажется, я ослышался. Что вы сказали?
— Я спросил, вы не встречались с матерью Шэрон Мейси? До того, как Шэрон была убита?
— Знаете, что? — Он на мгновение сжал зубы, как бы пытаясь взять себя в руки. — Вы себе не представляете, правда, не представляете, как у меня чешется кулак вам врезать.
У Кэффри бровь снова поползла вверх.
— Я просто пытаюсь найти связь, мистер Мун. — Он надел колпачок, бросил маркер на стол. — Найти ниточку, соединяющую эти семьи. Мейси и всех остальных.
— Мейси? Этих распутников? При чем тут Мейси и эта история? Тед убил Шэрон вовсе не из-за ее распутных родителей.
— А из-за чего же?
— Ни черта подобного! Из-за пожара. Из-за того, что она сделала с Соней.
— Что Шэрон могла сделать с вашей женой?
Мун переводил взгляд с Кэффри на Тернера и обратно.
— Так вы ни черта не знаете? Это ее рук дело. Шэрон, маленькая сучка, устроила чертов поджог. Неужто вы даже этого не знаете?
Кэффри глянул на Тернера, который тихо покачал головой. Психиатрические заключения из тюремной больницы и отчеты по УДО на Теда Муна пока не пришли. В протоколе допроса в качестве подозреваемого Мун отказался говорить о причинах, побудивших его убить Шэрон Мейси. Он даже не открыл рта, чтобы отрицать свою причастность.
А его отец сейчас откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Полная никчемность полиции вызывала у него откровенное раздражение.
— Долбаная система. Толку от вас никакого. Все равно нас отымеете: не спереди, так сзади. Как тогда нас отымели. Ни один нам не сказал, что у Теда с этим проблемы. — Он постучал себя по виску. — Шизофрения. Все считали его просто недоумком. Безмозглый Тед. Вот Шэрон Мейси и решила над ним поиздеваться. А он не выдержал и ее обложил. Вот тогда она и подлила бензинчику в почтовый ящик. Подожгла нас к чертовой матери. Поначалу мы грешили на китаёз этажом ниже, но тут Шэрон начала насмехаться над моими ребятами — вот, мол, так вам и надо. Само собой, в суде никто бы не присягнул, что это она. Почему? Знай вы ее и ее семейку, не задали бы такого вопроса.