Забирая ее (СИ)

— Заур! — слетает хриплое с губ.
Он оборачивается, и в этот момент начинается стрельба.
— Ложись! — кричит он, и наваливается сверху.
* * *
Я уничтожал ее, каждый день уничтожал с упоением. Я ненавидел ее, ведь она предала. Угробила, искромсала все, что могло у меня быть. Готова ложиться под любого, лишь бы не под меня. Когда увидел ее с другим на танцполе, думал, разорву… Шею ее сжимал, а у самого мысли: лишь маленькое движение и ей конец, но закончится ли моя боль?
Играл с этой мыслью, брал ее, наслаждаясь видимой властью. Понимаю ведь, что при любом удобном случае, она всадит мне пулю в лоб и даже глазом не моргнет. Она так ненавидела меня, так яростно смотрела, с презрением, со злостью, и это заводило. Бесило и в то же время подливало масла в огонь. Мне нравилось ломать ее, а ее презрение в глазах усыпляло мое чувство вины.
Но когда увидел ее на парапете, на мосту. Мокрую, под дождем, думал в груди разорвется что-то. Первая мысль: Это не может быть она. За городом, совершенно одна. Алан бы ни за что не допустил такой косяк. Агата что-то говорила, но я не слушал ее треп, как и весь этот вечер. В мыслях только она. Сам не знаю, как не проехал мимо. Просто внутри щелкнуло что-то.
Тачку остановил и к ней бросился. Даже лица еще не видел, но знал, что это она. Такая злость на нее проснулась, когда понял, что действительно пытается это сделать. Испугался. Что без нее останусь, что уйдет. Так страшно стало, как давно не было. Себя не помнил, схватил ее, кричу, а она глазами заплаканными смотрит, и впервые в них нет ни презрения, ни ненависти. Сломанная, убитая. Не она рыдала, душа ее перемолотая.
А потом перестрелка. Как только выстрелы услышал, понял, что это конец. В голове ни одной мысли, кроме — защитить. Спрятать, чтобы ни одна падла не достала, чтобы боли ей не причинила. Навалился на нее, достал из кармана пистолет, а сам понимаю, что п*здец… Их было много, считаные секунды перестрелки в моей голове длились долгие часы. Машина уехала, а я все на ней лежал, не мог подняться.
— Ты как? — лицо ее обхватываю, осматриваю судорожно.
Слышу как со спины подбегает Алан. Где его только черти носили?!
— Заур, ты в порядке? — его голос будто сквозь туман, как и все происходящее.
Вижу на ее руке краснее пятно, и внутри все дрожит
— Кровь. Бл*ть, Алан у нее кровь, давай машину!
Смотрю ей в глаза, перепуганная, жмется ко мне. А мне рыдать хочется, как мальчишке. Я ведь мог потерять ее… дважды.
— Сами, не переживай, все будет в порядке, слышишь? Сейчас я помогу тебе, иди сюда, — она стонет, а я пытаюсь ее поднять. Но вдруг сильная боль сгибает пополам. Я падаю на асфальт, и снова тянусь к ней. Мне нужно увезти ее в больницу. Как можно быстрей. Это единственное, что сейчас беспокоит.
— Заур, — она зовет, я поднимаю на нее глаза. Читаю испуг в ее.
— Заур, эта кровь твоя, тебя ранили…
Опускаю глаза и виду как по рубашке расползается красное пятно. В глазах темнеет, и это последнее, что я помню. Кровь… серость дождя и ее глаза, полные животного страха.
  
Глава 22
 
Самира
Он даже не смотрит на меня. Ходит взад- вперед, мелькая перед глазами. Алан зол, и я его понимаю, но сейчас мне нужно узнать, что с ним, иначе я с ума сойду.
— Алан…
Он выставляет руку вперед.
— Уже полчаса прошло…
— Ты можешь, бл*ть, заткнуться, Самира?!
В моих глаза слезы.
— Я волнуюсь…
Он мечет в меня взглядом. Знаю, что хочет сказать. Что придушить готов, и если бы не Заур, сделал бы это раньше. Но как я могу сидеть молча? Он закрыл меня собой. В той жуткой перестрелке мы чуть не погибли. У него было так много крови, он потерял сознание на мосту. Я не видела его с тех пор как его забрала скорая. Сейчас Зу на операции, и я молюсь богу, чтобы с ним все было хорошо.
В кабинет заходит врач. В его руках несколько документов, которые он с интересом рассматривает.
— С девушкой все в порядке.
Алан мечет в него взглядом.
 
— Мы это и так знали. Что с Зауром?
Он хмурится. Док старше Алана лет на двадцать, и ему явно не нравится то, каким тоном тот разговаривает с ним. Но посмотрев на пистолет в поясной кобуре мужчины, он не решается спорить.
— Операция прошла успешно. Пуля застряла в нескольких сантиметрах от важной артерии. Ему повезло.
— Я могу его увидеть? — слетает тихое с губ.
Все поворачиваются ко мне. В эту минуту в кабинет входит Агата. Заплаканная, с потекшим мейк апом, и с пиджаком Заура на своих плечах. Я не хочу на нее смотреть, отводу взгляд.
— Он пока под наркозом. Как только придет в себя, вы сможете увидеть.
Док выходит. Оставляя нас наедине.
— Это все ты, сука! Мало тебе одного мужика, так еще и Заура подставила! — она шипит, набрасываясь на меня кошкой. Буквально в нескольких милиметрах от моего лица пролетает ее ладонь. Алан вовремя хватает девушку.
— Успокойся, она тут не при чем, — рычит на нее мужчина.
— Конечно, не при чем! Если бы она не решила покормить рыб собой, Заура бы не оказалось на том мосту!
Мне и так больно, а ее слова вколачивают гвозди. Я не знаю, что на меня нашло. Я люблю жизнь и так поступить с собой я бы ни за что не смогла. Но в тот момент казалось, что тьма навсегда поглотила меня. Заур сделал мне так больно, я просто не видела другого выхода…
Слезы стекают по лицу, я вытираю их украдкой рукавом.
— Плачет она… — не унимается Агата, но послушно отсаживается подальше, как того велит Алан.
Несколько десятков минут мы сидим в полной тишине. Ни один из нас не знает, что делать дальше.
Алан выходит за кофе. Агата, воспользовавшись случаем, подсаживается ко мне.
— Слышишь, Самира, — толкает ногой мою. Я поднимаю на нее глаза. Мне плохо, я не хочу ее видеть.
— Уйди Агата, и без тебя тошно, — хрипло, сдавленно. У меня совершенно не осталось сил. Успокоительное, которое дал мне док начало свое действие и сейчас все происходящее кажется мне туманной дымкой.
— Ты же так сбежать от него хотела, так чего сидишь?
— Я не пойму, что ты хочешь.
Она усаживается у моих ног. Смотрит мне в глаза.
— Я не скажу ему, слышишь? Ничего не скажу, ты просто дверь сейчас открой и уходи, — ее руки дрожат. Она тянется к сумке, вытаскивает свой кошелек
— На, бери — хватает мою ладонь и буквально впихивает его в нее. — Забирай все, Самира, вот карта, я пришлю тебе ее пинкод, там около пятисот тысяч. Я вышлю тебе больше! Два миллиона, слышишь?! Тебе хватит на первое время, потом вышлю еще! Только уходи, оставь нас, пожалуйста…
Я смотр на нее. Косметика потекшая, а в глазах боль вселенская. И следа от былой стервы не осталось. Чувствует и понимает все, что не ее он. Что ко мне тянется, несмотря ни на что.
Ее кошелек все еще зажат в моей руку. А это ведь правда вариант, это шанс. Только сколько людей еще пострадает? Что будет с Аланом, если я сбегу? Третьей ошибки он ему просто не простит. Возвращаю ей кошелек.
— Мне так жаль тебя, Агат, правда…
Она щетиниться. Отскакивает от меня, волком смотрит.
— Разве ты не видишь как убиваешь его?! Разве не видишь, до чего довела?!
Я не хочу слышать от нее оскорбления.
— В любом случае, это не твое дело…
Я вижу, как ее лицо искажается в гневной гримасе. Буквально в секунду из жалкой и заплаканной, она превращается в злобную фурию. Девушка бросается на меня. Ее удары летят без разбора. Не ожидая такой агрессии, не успеваю защититься. Она хватает меня за волосы, и стаскивает со стула. Я лечу на пол, а она на меня. Я закрываю лицо ладонями, а она бьет меня. Мой скальп горит, кажется, она сейчас оторвет мои волосы, я кричу, я прощу о помощи. Не знаю, сколько это продолжается, но когда Алан наконец-то стягивает ее с меня, мой голос становится хриплым.
 
— Не трогай меня! — кричит ему Агата.
— Успокойся!
Алан отвешивает ей пощечину и эта безумная наконец-то приходит в себя.