Обещай мне эту ночь

Джеймс сам не знал, радовало его это или пугало. Он танцевал на балу с девушкой едва со школьной скамьи, девочкой, на которую всегда смотрел как на младшую сестренку, но не мог припомнить, когда чувствовал себя таким счастливым или испытывал столь сильное желание.
В соответствии с тщательно разработанным планом Иззи, когда танец кончился, Джеймс проводил ее к ужину. Он оказался превосходным кавалером: сначала удобно усадил ее, после чего заботливо наполнил ее тарелку соблазнительными лакомствами, а затем подал ей стакан лимонада, в то время как все остальные леди вокруг пили шампанское. Изабелла думала, что во время танца Джеймс осознал, что перед ним женщина, но он не мог бы показать яснее, что все еще видит в ней ребенка. Все ее надежды угасли.
Иззи очень хотелось остаться с Джеймсом, и она решила притвориться, что ей стало плохо, рассчитывая, что он галантно выведет ее из душной переполненной столовой. Впрочем, ей даже не пришлось притворяться. Как только она попыталась проглотить кусок, желудок ее взбунтовался, и у нее закружилась голова. Девушка покачнулась на стуле и почувствовала, как крепкая ладонь Джеймса сжала ей плечо, поддерживая ее сзади.
Иззи повернулась на стуле, чтобы взглянуть ему в лицо.
— Боюсь, меня сейчас стошнит!.. — выпалила она, в ужасе от собственного признания.
Джеймс тоже выглядел испуганным, леди, сидевшие напротив, поспешно отпрянули в стороны, с тревогой и жалостью глядя на Иззи.
Джеймс помог Иззи подняться со стула и поспешно вывел ее из столовой. Практически он наполовину нес, на половину волок ее, в то время как Иззи прилагала все силы к тому, чтобы ее не вырвало у всех на глазах. Такого позора она просто не вынесет.
Пока они покидали столовую, Иззи с благодарностью оценила силу его рук. Джеймс всегда был ей опорой, размышляла она, всегда оказывался рядом, чтобы поддержать ее. Любовь к нему стала ее путеводной звездой, смыслом ее жизни. Теперь ей необходимо, чтобы он любил ее так же, как она его.
Несмотря на продолжающийся бунт в желудке, Изабелла подумала, как ей повезло, что именно Джеймс вытащил ее из столовой, а не какой-то другой джентльмен. Никто не обратит внимания, что она осталась с Джеймсом; он практически стал членом семьи. Ведь они не подозревают, что Иззи полна решимости сделать упомянутого джентльмена членом семьи по-настоящему и что ее часто посещают не совсем пристойные фантазии о том, как он куда-нибудь ее затаскивает.
Джеймс уложил ее на скамью в коридоре и запрокинул ей голову.
— Дыши равномерно, — скомандовал он. — Медленнее, пожалуйста. Вдох — выдох. Вот так. Умница, девочка.
Иззи сосредоточилась на звуках его голоса. Этот низкий рокот ее успокаивал и одновременно завораживал. Тошнота у нее прошла, и девушку охватила дрожь предвкушения. Она осторожно села.
— Я уже чувствую себя гораздо лучше, — сказала она, вздохнув с облегчением.
— Ты думаешь, что с тобой все в порядке? — проворчал Джеймс. — Ты думаешь, все уже в порядке? Да ты едва не упала в обморок! Ничего подобного с тобой прежде не случалось! И ты говоришь «в порядке»? — Он взъерошил пятерней волосы, отчего они встали дыбом.
— Пожалуйста, не кричи. Я действительно чувствую себя гораздо лучше.
Джеймс устало опустился на скамью рядом с ней.
— Как же ты меня напугала!
Иззи пришлось отвести взгляд, чтобы скрыть улыбку. До чего же приятно, когда о тебе так беспокоятся.
— Прошу меня извинить, — сказала Иззи. — Ведь я не притворялась. — Я действительно плохо себя чувствовала.
Джеймс укоризненно посмотрел на нее:
— Ты ведь не превратилась в одну из этих пустых жеманных девиц, которые так туго затягивают корсет, что не могут как следует вздохнуть?
У Джеймса был такой растерянный вид, что Иззи невольно рассмеялась.
— Нет, и надеюсь, что никогда такой не стану. Просто я сегодня почти ничего не ела из-за всех этих приготовлений, и все такое. — «И из-за того, что я сильно нервничаю, когда ты близко», — добавила она мысленно.
— Ну, это очень легко исправить. — Джеймс встал и протянул ей руку. — Пойдем, я отведу тебя назад к столу, и ты сможешь есть, сколько твоей душе угодно.
 
— Я не могу, — сказала Иззи, покачав головой.
— Не можешь есть? Но почему, ради всего святого? — удивленно воскликнул Джеймс.
— Это смешно, конечно, я понимаю, но все будут на меня пялиться. Юным девушкам не пристало демонстрировать хороший аппетит.
Джеймс немного подумал, затем усмехнулся и щелкнул пальцами.
— Я знаю, что делать. Я положу в тарелку еды, и так, чтобы никто не видел, принесу ее тебе.
— Согласна. — Изабелла на мгновение задумалась. — Но не могу же я есть в коридоре!
Джеймс нахмурился, явно раздосадованный тем, что в его блестящем плане обнаружилась брешь.
— Ну ладно, — сказал он после короткого раздумья. — Встретимся в библиотеке через пять минут.
— Да благословит тебя Бог! Немного шампанского тоже не помешает, — сказала Иззи.
Она встала и провела ладонью по рукаву его фрака, с изумлением наблюдая, как Джеймс пошатнулся и отступил на шаг. Он повернулся, чтобы уйти, встряхивая головой, словно пытаясь избавиться от наваждения. И Иззи захотелось повеселиться.
— Джеймс!
— Да? — Он обернулся, с подозрением глядя на нее.
— Пожалуйста, скажи маме: если кто-нибудь спросит, у меня отпоролась кайма на подоле, и вскоре я снова вернусь к гостям.
Джеймс кивнул и двинулся дальше.
— Да, и еще, Джеймс!
Он остановился и вопросительно поднял бровь, явно разрываясь между желанием рассмеяться и мрачными предчувствиями.
Изабелла одарила его своей самой соблазнительной улыбкой, которую она долгими часами отрабатывала перед зеркалом.
— Это платье не носят с корсетом.
Он сердито сверкнул глазами и, пробормотав что-то себе под нос, стремительно ринулся в столовую. Как только он скрылся из виду, Иззи в восторге подпрыгнула и, пританцовывая, побежала в библиотеку. Все ее существо пело и трепетало от возбуждения.
Скоро они окажутся вдвоем.
Наедине.
В комнате с задвижкой на двери.
С задвижкой, которой она намеревалась воспользоваться.
Вечер, похоже, складывался удачно. По крайней мере ей так хотелось думать.
  
Глава 4
 
 
 Миссис Дэниелс сказала мне, что я делаю большие успехи в музыке. Таким способом она дала понять, что я играю лучше, чем Оливия. Когда я рассказала об этом маме, она заметила: «Гордыня всегда приводит к падению». Я думаю, ожидание еще одного ребенка немного сбивает ее с толку. Кто хоть когда-нибудь падал, играя на пианино? 
 
 Из переписки мисс Изабеллы Уэстон, девяти лет. 
 
 Письмо к ее тетушке Кэтрин, маркизе Шелдон, в котором отмечается губительное воздействие беременности на умственные способности. 
 
 Ноябрь 1787 г. 
«Пытаться открыть дверь библиотеки, одновременно балансируя двумя переполненными тарелками с едой и бокалом шампанского, не так-то просто, чего и следовало ожидать, когда имеешь дело с Изабеллой», — раздраженно размышлял Джеймс. Утешало лишь то, что по ту сторону двери, как ему было известно, всегда имелось в наличии бренди. Приятно получить вознаграждение за решение сложной проблемы!
Проявив чудеса ловкости, он все же ухитрился отворить дверь… и едва не выронил из рук свою ношу.
Изабелла восседала на длинном письменном столе посреди комнаты, покачивая ногами, и — помоги ему Бог! — Джеймс мог бы поклясться, что вырез kb платья опустился еще на один дюйм.
Он судорожно сглотнул, отчаянно пытаясь отогнать мысли о том, чтобы отбросить проклятые тарелки с едой и шампанским в сторону, опрокинуть плутовку на спину и задрать ей юбки.
Джеймс неуверенно шагнул вперед, и она сразу же спрыгнула со стола, положив конец всем этим неуместным тревожащим и возбуждающим фантазиям.
Слава Богу!
Изабелла торопливо подошла к нему, взяла из его рук тарелки и отнесла их на стол. Затем она снова вернулась к нему, но вместо того, чтобы взять у него бокал с шампанским, прошла мимо, направляясь к двери.