Обещай мне эту ночь

— Вот что случилось сегодня ночью. Ваша дочь каким-то образом ухитрилась пробраться из своей спальни в мою. Что затем произошло?.. Скажем так, она применила достаточно убедительную тактику…
Мать Иззи застонала.
— Во всяком случае, наше бракосочетание стало вопросом насущной необходимости.
— Ты! — обратился отец к Изабелле. — Отправляйся к себе в комнату! А ты, — он повернулся к Джеймсу, — в мой кабинет! Немедленно!
  
Глава 12
 
 
 Сообщаю тебе последние сплетни. На прошлой неделе леди Частити Ашуэрт застали в компрометирующей ситуации с сэром Эдвином Горшемом, с мужчиной, чей вкус и чувство стиля оставляют желать много лучшего. Я однажды видела его в горчичного цвета камзоле, расшитом розовыми горошинами. Короче говоря, этих двоих застали, когда сэр Эдвин был в самом шокирующем положении, то есть раздетым, хотя, на мой взгляд, без одежды он скорее всего имеет менее шокирующий вид, чем полностью одетый. Мне очень жаль бедняжку леди Частити  [3], над которой подшучивали бы гораздо меньше, если бы ей при рождении дали любое другое имя. 
 
 Из переписки мисс Изабеллы Уэстон, семнадцати лет. 
 
 Письмо к тетушке Кэтрин, маркизе Шелдон, не содержащее ничего важного, однако полное восхитительно пикантных слухов. 
 
 Август 1795 г. 
Упрямо сжав губы, Джеймс решительно последовал за лордом Уэстоном в его кабинет.
— Садись, — приказал отец Иззи, указав на кресло.
Однако Джеймс остался стоять.
— Прежде чем вы достанете дуэльные пистолеты, — сказал он, я хотел бы отметить, что не имею к этому никакого отношения.
Лорд Уэстон недоверчиво приподнял бровь.
— Ну ладно, я действительно был вовлечен, — признал Джеймс, — но я этого не хотел.
Лорд Уэстон продолжал смотреть на него с недоверием.
— Хорошо! Вы правы. Я хотел этого. Я хотел ее.
Лицо лорда Уэстона приняло нормальное выражение.
— Но, — мрачно добавил Джеймс, — я не хотел на ней жениться.
Лорд Уэстон нахмурился.
— Это не имеет отношения к ней, — поспешил объяснить Джеймс. — Я не собирался жениться. Ни на ком. Никогда, — пояснил он.
— А теперь?
Джеймс вздохнул и опустился в кресло.
— А теперь у меня нет выбора. Мы должны пожениться по специальному разрешению и как можно скорее.
Наступило тягостное молчание. Наконец лорд Уэстон сердито произнес:
— Не к лицу тебе разыгрывать пострадавшего. Может, это ускользнуло от твоего внимания, но такой поворот событий весьма выгоден для тебя.
— Ах да, я получаю назад свое драгоценное наследство.
— Я имел в виду, что ты получаешь в жены мою дочь! Появление в кабинете леди Уэстон избавило Джеймса от необходимости отвечать.
— Ну и ну! Хорошенькие дела! — сказала она, задыхаясь от возмущения.
Джеймс отступил назад, подняв вверх руки, как преступник. Он допускал, что виноват. Ведь он лишил невинности младшую сестру своего лучшего друга. Для таких, как он, наверняка приготовлен специальный круг ада. Но с другой стороны, возможно, «лишил» не совсем точное слово. Изабелла сама предложила ему себя. Будь он проклят, если не является потерпевшей стороной в этом происшествии. У него тоже кое-что отняли — его чертову свободу. К несчастью, в сложившейся ситуации он чувствовал себя нашалившим школьником, что и объясняло отчасти, почему он произнес классическую фразу, обычно используемую перед лицом недовольных взрослых:
— Я не виноват. — Едва сказав это, Джеймс тут же бросил настороженный взгляд на лорда Уэстона, который уже сел за письменный стол, очевидно, довольный чем поможет передать полномочия жене. Проклятие! Его чертова бровь опять поползла вверх.
Джеймс задумался: будет ли он выглядеть так же высокомерно, если сделает то же самое?
Скорее всего нет.
Проклятие.
Леди Уэстон принялась нервно расхаживать по комнате.
— Надо же! Я не могу поверить. — Она остановилась прямо перед Джеймсом. — О чем ты только думал?
 
— Э-э, — только и смог произнести Джеймс.
— О, не утруждай себя. Совершенно ясно, что ни ты, у ни моя дочь не способны действовать разумно.
Джеймс сдержался и не стал объяснять, что мозги у мужчины, когда он пьян, работают лишь частично, едва шевелятся, когда он спит, и полностью отключаются, когда в его постели появляется обнаженная женщина. Учитывая, что вышеозначенная обнаженная женщина была дочерью лорда и леди Уэстон, Джеймс сказал язвительным тоном:
— Это не я проник в чью-то спальню. — И на всякий случай добавил: — Я не виноват.
Возможно, думал Джеймс, если он будет повторять это много раз; ему удастся себя убедить. А сейчас чувство вины буквально снедало его. Он не мог отрицать того, что Изабелла ни за что не задумала бы столь скандальную выходку, не говоря уже о том, чтобы на нее решиться, если бы он не посвятил ее в тайны страсти. Это он вверг ее в огонь, разгоревшийся между ними. Мог ли он винить ее за то, что она искала большего, подобно мошке, неудержимо стремящейся к свету?
Если кто и был виноват во всей этой истории, так это его дед, который манипулировал людьми, как пешками на шахматной доске, заставляя их делать то, что он пожелает. Разумеется, теперь шла уже совсем другая игра. Приговор вынесен, и нельзя ничего изменить.
Словно прочитав его мысли, леди Уэстон, тяжело вздохнув, сказала:
— Не важно, кто виноват, если вообще можно кого-то винить. Что сделано, то сделано. Нам остается только двигаться вперед и уладить все наилучшим образом. — Она поморщилась, затем криво улыбнулась Джеймсу. — Все получилось не так, как я хотела. Ты знаешь, что я не желала себе лучшего зятя, чем ты, но…
— Мы предпочли бы, чтобы венчание предшествовало постели, — сухо закончил ее супруг.
— Оливер! — ахнула леди Уэстон.
Джеймс сосредоточенно разглядывал ковер у себя под ногами.
— Что делать, это правда, разве не так? — вздохнул ее супруг.
Джеймс испытал облегчение, заметив, что лорд Уэстон обрел присущее ему спокойствие.
— Д-да, — неохотно признала леди Уэстон. — Но нет никакой необходимости действовать столь опрометчиво. Поспешная женитьба вызовет кривотолки, особенно когда Джеймс в трауре. Люди станут предполагать самое худшее.
— И будут правы, — любезно заметил ее супруг.
Леди Уэстон взглянула на него с раздражением.
— Сейчас нам необходимо, — продолжила леди Уэстон, — придумать вескую причину для незамедлительного венчания.
— А что, если один из них — Джеймс, например, — внезапно подхватил смертельную болезнь? — предложил лорд Уэстон, постукивая по столу костяшками пальцев.
В глазах его появился подозрительный блеск, заставивший Джеймса забеспокоиться. Сильно забеспокоиться.
— Нет, это не годится, — проворчала леди Уэстон.
Джеймс вздохнул с облегчением, но заметил, что лорд Уэстон разочарован. Джеймс нахмурился. Его взаимоотношения с будущим тестем складывались не лучшим образом.
— Тем не менее, — продолжала леди Уэстон, снова принявшись расхаживать по комнате, — если мы объявим, что граф Данстон перед смертью пожелал, чтобы Иззи и Джеймс немедленно поженились, наверняка никто не найдет ничего странного в том, что свадьбу сыграли безотлагательно.
Даже Джеймс вынужден был признать, что иногда лучше всего говорить правду. Он бросил взгляд на леди Уэстон, которая, вытеснив мужа из-за стола, быстро писала что-то на листке бумаги.
— Теперь, когда мы все уладили, на какой срок назначать свадьбу? Полагаю, можно управиться за две недели. Хмм, нет, лучше все-таки три, — сказала она как бы самой себе.
— Я предпочел бы несколько раньше, — вмешался Джеймс.
— А как быть со всеми приготовлениями? Обслугой? Цветами? Платьем? Свадебным завтраком?
Джеймс встал и невозмутимо посмотрел на нее.
— Я полагаю, все это, равно как и предложение, официальное оглашение и помолвка, попадает в категорию событий, которым не суждено осуществиться, — заявил он.