Ошейник для валькирий (СИ)

"У-у-у" — подумала про себя рыженькая, когда краем глаза зацепила то, что сейчас происходило в каюте. — Я. эм. пожалуй пойду. Вы там это… Сами в общем, разберетесь. — Не став дожидаться ответа, Чиро стартанула подальше от того п*здеца, который творился в каюте у кэпа и возможно сейчас перейдет на новый уровень.
В нос Терезы, словно кулаком ударил запах жуткого перегара. Такое чувство, что здесь всю ночь квасила ее покойная подруга, но увы это не может быть она. Весь пол был усеян пустыми бутылками, на столе так же стоял дружный строй стеклотары.
— Это возмутительно. Не знаю, что за шалопай здесь за капитана, но ему придется выслушать о правилах при…личия. Это что? — Тереза заметила разбросанное по полу кружевное белье. — Недопустимо! Немыслимо! Разврат! Ну, я им устро-о-ою! — Преисполненная праведного гнева, валькирия наконец взглянула на постель, на которой под одеялом скрывались виновники торжества.
Резко сдернув одеяло, ожидая застать негодяев врасплох, произошло все с точностью наоборот. На постели мирно посапывало две валькирия, одна из которых числилась в пропавших, вторая определенно должна была быть мертва.
— Хи. меко? Киана? Но… как это возможно? — Это было настолько неожиданно, что валькирия ущипнула себя за щечку, что бы проверить — уж не привиделось ли ей.
Клоны? Приведения? Видение? Да, что же здесь происходит? — Тереза была в шоке от увиденного. Однако, как только голова начала соображать, она внимательней присмотрелась к композиции из тел.
Первое, что бросилось в глаза, на постели было трое. Две знакомые личности и абсолютно голый мужик. Впрочем на девушках одежды было отнюдь не больше. Кроме…Кроме ошейников, который был на каждой валькирии. — Что за вульгарность? Какой стыд! Какой срам! — Последней каплей стало, то, что пока Тереза осматривала обнаженные тела перед ней, она обратила внимание, что пространство между ножек у обеих девушек сильно измазано в чем-то белом. Нет, Тереза не была святой и прекрасно понимала, что это такое и что этот юноша, кем бы он ни был, абсолютно безнаказанно драл двух валькирий прямо в каюте капитана.
Нотка завести быстро растворилась в праведном гневе.
— Хм. Кем бы вы ни были, а дисциплину ни кто не отменял! — С этими словами Тереза пошла за инструментами для казни.
Десять минут спустя.
Тело Джека.
— О, боги, что вчера было? — уже второй раз я просыпаюсь в этом мире с жуткой головной болью. В голове не то, что бы колокола звонят, а скорее племя чингачкуков исполняет ритуальный танец под бой барабанов во имя страданий одного незадачливого капитана.
От каждого неверного вздоха или от малейшего движения, по вискам разносились адовые волны боли, а к горлу подступала тошнота. — Никогда…Никогда больше не бухать с валькириями. Это правило я занесу себе в ежедневник, который когда-нибудь заведу и еще набью татуировку, что бы уж точно не забыт.
Я попытался обхватить руками свою черепную коробку, да вот беда. Руки затекли и абсолютно не слушаются.
— Хмм. Так, вспоминаем, что вчера было… Была Киана, она пришла с подушкой, хитро пялила в мою сторону и потом…А-а-а…да. А бухло мы взяли…Точно! Химеко. Вот откуда спиртное и вот почему я сейчас не чувствую своих рук. Очевидно, что эти две красотки облюбовали мои плечи. Надо бы открыть глаза…
Слегка приоткрыв веки, увидел глюк ростом метр с кепкой одетый в одежду монашки и гаденько улыбающийся. — Так… Монашка на корабле. Все Джек, ты допился. К тебе пришла верующая белочка. Главное не обращать на нее внимание и она уйдет.
Я снова закрыл глаза и снова попытался их открыть. Однако монашка не спешила никуда уходить. С той же гаденькой улыбкой, она стала что-то доставать из-за спины.
— Уходи, глюк, уходи. — Я снова медленно закрыл глаза и так же медленно их открыл в надежде, что коротышка просто исчезнет, но она и не думала куда-либо деваться. Зато…Спустя пару секунд из-за спины гаденько ухмыляющейся монашки показалась кастрюля, которую она держала в одной руке, а в другой поварешка.
— …Ты же не собираешься? — В подтверждение моих слов глюк закивал головой продолжая заносить поварешку над дном кастрюли. — …Н-не вздумай… — На мою вялую попытку сопротивления, полторашка только сильнее растянула свою гаденькую ухмылку, а затем резко свела руки. Ожидая звонкий удар, который непременно бы заставил меня ощутить все краски головной боли утром с похмелья, я рефлекторно зажмурил глаза. На секунду мне показалось, что даже сердце пропустило один удар.
 
Однако, звона не последовало. Слегка приоткрыв один глаз, я увидел, что это маленькая гадина остановила поварешку буквально в сантиметре от кастрюли. Да она бл*ть издевается!?
Оставшись довольной от моей реакции замученного котенка, она с чувством и улыбкой палача снова стала разводить руки. Мне оставалось только молить о пощаде.
— Не…надо. — Мой хриплый голос было еле слышно.
— На-адо.
— Не надо.
— Это поможет. — С этими словами этот маленький гремлен с такой силой долбанул черпаком по кастрюле, что по ощущениям у меня душа вышла и зашла обратно. Сигнал мгновенно переместился от ушей в прямо в мозг вызвав целый вулкан удивительных и невероятных ощущений. После удара обе валькирии, которые мирно спали до этого момента у меня на руках, резко открыли глаза и если Киана, была полностью дезориентирована, то судя по реакции Химеко, которая из положения лежа выстрелила собой в сторону двери, могу предположить, что для нее это не в первый раз и этой действие доведено до автоматизма.
Но мелкая пакость не унималась и стала долбить бедную посудину с особым усердиям повергая нас в пучины ада.
Мы с Кианой приняли положение сидя зажав уши руками. Только на секунду я позавидовал Химеко, но стрельнув глазами в сторону огневласки, понял, что ей не легче. План побега через дверь не удался в силу того, что дверь находилась левее от траектории полета и бедолага сейчас сползала по стене на пол жалея, о том, что она сейчас вообще жива.
Спустя какое-то время, удары о порядком погнутое дно кострюли, порядком погнутой поварешкой наконец прекратились, но вот звон из головы уходить отказывался, продолжая словно червяк ползать от одного виска к другому.
— Жду вас через пятнадцать минут в столовой… И вас молодой человек тоже. У меня есть к вам пара вопросов. — С этими словами чекушка в монашеской одежде развернулась и ушла, оставив три хныкающих и стенающих от головной боли тела, томиться в каюте.
— Это что, мать твою, было такое!? — Моему возмущению не было предела.
Потирая ушибленный лоб, мне ответила Химеко.
— А это…Это была Тереза Апокалипс…Твою же…Я ведь так точно все рассчитала.
Киана, в свою очередь обняв голову зашипела сквозь зубы — Я слышала, как она проворачивала это с другими студентками, но самой не доводилось это ощутить. Какая ужассс…ата-та-та…ужасная пытка.
— Ладно, девчата, собираемся. Нам с вашей тётей есть о чем поговорить.
Писюха встала с кровати и абсолютно не стесняясь своей наготы побрела в сторону туалета.
— Я…первая.
— Тогда я с капитаном в душ. Джек, ты потрешь даме спинку? — с улыбкой сквозь маску страдания и боли произнесла огневласка.
После ее реплики из умывальника послышался глухой удар и недовольное бухтение.
— Я протестую!
— Зато, я за! Кто раньше встал, того и тапки. — Химеко хитро улыбнулась. — Я пошла, а ты Джек догоняй, а то у нас не так уж и много времени. А нам нужно многое успеть. — Еще раз бросив на меня озорной взгляд, огневласка вышла из каюты.
— Киана, с тобой все в порядке?
— А? Да, все отлично. Идите без меня я скоро догоню.
 
Немного приодевшись и взяв с собой все необходимое, я тоже направился в сторону душа. Он сейчас мне просто необходим.
Каюта капитана Джека.
Киана.
Киана наспех умылась и стояла перед зеркалом рассматривая свое отражение. Организм валькирии, достаточно быстро начал справляться с последствиями алкоголя. В связи с чем головная боль постепенно стала уходить на задний план. Еще несколько минут и она будет в полном порядке.