Пари под омелой (ЛП)

Слава Богу, что я побрила все тело перед тем, как прийти сюда сегодня, иначе было бы неловко.
Паркер опускает голову между моих бедер и трется грубыми волосками своей щетины о чувствительную кожу, а затем проводит носом по моим складочкам и глубоко вдыхает.
— Ты так чертовски хорошо пахнешь, Квинн, — пальцами он раздвигает складки, обнажая мой пульсирующий клитор, и проводит по нему языком.
— О, Боже, — вскрикиваю я.
В ответ на это моя спина выгибается, а руки находят его волосы, чтобы притянуть еще ближе к себе. Без предупреждения он широко раздвигает меня и начинает пожирать, как голодный человек, съедающий свою последнюю пищу. Чередуя сильные и быстрые удары, он ласкает мой клитор языком, затем берет его между губами и сосет, расплющивая язык и облизывая меня от попки до клитора, снова и снова.
Ничто и никогда не доставляло мне такого удовольствия. Никто и никогда не доводил меня до оргазма так быстро, так легко.
Он проводит языком по моему входу, проникая внутрь, затем заменяет язык пальцем. Пока его язык двигается по моему клитору, он добавляет еще один палец и грубо трахает меня. Звук настолько эротичен, что мурашки бегут по моим рукам, а соски твердеют, пока он трахает языком мою влажную киску.
— Блядь, ты такая отзывчивая, любимая. Кончи для меня.
В тот момент, когда мне кажется, что я сейчас сгорю от давления его пальцев и ритма его языка, он поглаживает мою точку G, и мое зрение теряет четкость.
Черные точки мерцают у меня перед глазами, а мои руки отчаянно дергают его за волосы. Давление, это слишком сильно.
Я сопротивляюсь этому чувству, ощущению, что могу описаться, и позволяю оргазму взять верх. Внезапная мокрая струя вырывается из моего тела, я содрогаюсь, все мое тело дрожит от силы оргазма, а он все не прекращает атаковать мой клитор языком. Он доводит дело до конца, не останавливаясь. Только когда дрожь утихает, и я, задыхаясь, лежу на кровати под ним, он отстраняется, оставляя последний нежный поцелуй на моем чувствительном клиторе.
— Черт возьми, это было невероятно, — бормочет он.
Реальность ситуации накатывает на меня, и я сажусь прямо, готовая к бегству.
Боже мой, я только что… описалась? На Паркера? Когда его лицо было зарыто в моей киске? Впервые в жизни?
— Паркер, я… — я замолчала, не в силах встретиться с ним взглядом, — боже, мне так жаль.
— За что ты извиняешься, Квинн? Ты только что залила все мое гребаное лицо, и я никогда в жизни не видел ничего более сексуального. Тебе совершенно не за что извиняться. Как насчет того, чтобы сделать это еще раз? — он ухмыляется. Моя влага все еще блестит на его подбородке и губах, и все, что связано с этим моментом, заставляет мое тело работать на пределе возможностей.
Это так невероятно привлекательно, что он возбуждается от моего тела, от моего вкуса. Подбирая отброшенную рубашку, он вытирает рот и притягивает меня к себе для поцелуя. Я все еще чувствую свой вкус на его языке, мускусную сладость, которая, кажется, чувствуется в поцелуе.
Его поцелуи томительны и пикантны, а его язык танцует с моим. Каким-то образом мы снова оказываемся на его кровати, и на этот раз он между моими раздвинутыми бедрами. Головка его члена упирается в мой вход, и у меня вырывается стон.
Губы Паркера обхватывают мой сосок, посасывая и дразня чувствительную плоть, и этого достаточно, чтобы свести меня с ума.
— Ты нужен мне, пожалуйста, — умоляю я.
Он отстраняется, со звуком отпуская мой сосок, и его затуманенные похотью глаза встречаются с моими. Это происходит, моя голова ясна, помутнение от выпитого ранее гоголь-моголя прошло, мои мысли сфокусированы на нем.
Нет ничего, чего бы я хотела больше. Хочу, чтобы он был внутри меня. Я хочу быть наполненной им.
Паркер видит выражение моих глаз, лица. Должно быть, он видит мою потребность, потому что отступает назад и тянется к презервативу на прикроватной тумбочке рядом со мной, но моя рука на его предплечье останавливает его.
— Я… я принимаю противозачаточные средства и на сто процентов чиста. К тому же, у меня давно никого не было, — говорю я, — если ты хочешь… ну, знаешь, обойтись без презерватива.
 
— Черт, Квинн. Нет ничего на свете, чего бы я хотел больше, чем трахнуть тебя без резинки, — он ругается, опускает голову, чтобы снова взять мой рот. Поцелуй становится неистовым, никто из нас не хочет отстраняться друг от друга. Мои руки сгребают его руки, а он перекатывает мой сосок между пальцами, грубо сжимая его.
— Сейчас, пожалуйста.
Потянувшись между нами, я впервые сжимаю его член в своей руке, мои пальцы едва обхватывают его длину, мягко, а затем сильнее, когда он упирается в меня бедрами. Я подвожу его к своему входу, и его рука накрывает мою. Вместе мы проводим головкой его члена по моей влажной коже.
Мой клитор пульсирует в такт с колотящимся сердцем. Каждый раз, когда он касается членом моего клитора, я сжимаюсь, отчаянно желая, чтобы он вошел в меня.
Паркер пристраивает свой член к моему входу и одним движением бедер вводит его в меня до упора. Я так наполнена его членом, что вскрикиваю, прижимаясь грудью к его жаждущим губам.
Медленно, мучительно медленно он выходит из меня, а затем снова входит, сильно двигая бедрами. Он подтягивает мою ногу к своему широкому мускулистому плечу, чтобы войти глубже, достигая той части меня, о существовании которой я не подозревала до этого момента.
Ничто и никто не сравнится с ним. Есть только Паркер.
Кладя мою ступню себе на плечо и поднимая мою ногу высоко в воздух, он начинает неистово трахать меня. Его толчки карающие и такие глубокие, что я чувствую, как его головка упирается в мою шейку матки. Настолько глубоко, что это причиняет немного боли, но в сочетании с наслаждением приводит меня к эйфории. Его сильное, мощное тело нависает надо мной, и он трахает меня так, что я нахожусь на грани очередного умопомрачительного оргазма, даже не прикасаясь к своему клитору.
— Я… — я даже не успеваю закончить фразу, как он входит в меня, с каждым толчком все сильнее и быстрее.
— Кончи для меня, Квинн. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь от моего члена, — он хрипит, вбиваясь в меня, его напряженные глаза смотрят в мои. Прежде чем он успевает опустить большой палец на мой клитор, я кончаю, фейерверки взрываются за моими веками во второй раз за сегодняшний день.
Я кончаю, пока он погружается в меня, мое тело бьется в спазмах, а спина отрывается от кровати, каждый толчок его члена в меня и из меня посылает все выше.
Другая планета. Альтернативная вселенная.
Это неописуемо. Идеально.
— Вот так, любимая, вот так, — его брови сосредоточено сдвинуты, и по его выражению лица, по тому, что он делает с моим телом, я понимаю, что Паркер еще не закончил.
Как только последние отголоски моего оргазма отступают, он выходит из меня, даже когда я протестую, и издает хриплый смех.
Я опускаю глаза на его член, блестящий от моих соков и все еще твердый, как никогда.
— Ты не кончил… — я задыхаюсь.
— Потому что я только начинаю, Квинн. Ложись на живот.
Его рука приземляется на мою задницу с оглушительным звуком, который эхом разносится по комнате и заставляет мою кожу гореть. Раз превращается в два, и не успеваю я опомниться, как он одним быстрым, не требующим усилий движением переворачивает меня на живот.
Я беру назад свои слова о том, что в его теле нет ни одной неджентльменской кости, потому что эта кость — определенно его член. Кто бы мог подумать, что он превратится в такого грязного… развратного мужчину.
Его пальцы обхватывают мягкую кожу на моих бедрах, подтягивая мою задницу вверх и назад, к тому месту, где он стоит на коленях позади меня. Ногой он раздвигает мои колени, а свободной рукой наматывает на кулак мои теперь уже дикие волосы. Все это, в сочетании с ощущением его члена, дразнящего мой вход, заставляет меня чувствовать, что я могу взорваться. Будто едва заметное прикосновение его пальцев может снова отправить меня за грань.