Взгляд со стороны (СИ)

В классе я одевалась всегда красивее всех. В меня была влюблена вся школа. Причём не только мальчики — сама в шоке оказалась, когда это выяснила. А по окончанию школьной поры, я уже твёрдо знала, как влюбить в себя весь мир. Это был большой труд, просто-таки каторжный! И много, очень много времени и денег. С деньгами помогали разные мужчины. Причём, по-моему, самым счастливым был Коля, который оплатил мне пластику груди. А вот накаченная попа, курсы обольщения, танцы, пилон, курсы актёрского мастерства, навыки макияжа, профессиональные навыки стилиста… Разносторонние знания о мире, умение поддержать беседу с любым мужчиной на интересующую его тему — этому пришлось серьёзно учиться. Чтобы каждый понимал, я — умная и интересная женщина, невероятного потенциала.
Кстати, обучение риторике принесло неожиданные дивиденды: выяснилось, что мужчины, во всяком случае, финансово благополучные, больше всего предпочитают политические темы для общения. И это привело меня к выбору профессии: ведь политология больше всего поражала моих собеседников. «Такая молодая, и так хорошо разбирается в политике!». А ещё, интересное хобби… И прочее, прочее, прочее… Это всё сама, долго, тяжело, но интересно. В целом, у меня всё получилось. Первую машину мне подарили на окончание школы. А квартиру после того, как я поступила в институт. Как выразился Миша, чтобы тебе было ближе и удобнее добираться на лекции. Он кстати был очень приятным парнем. И в отличие от большинства других мужчин, ему действительно повезло. В своей новый квартире, я и подарила ему свой первый раз. Ну как подарила — скорее уж расплатилась за квартиру. Надо быть честной хотя бы с собой. Не ответь я на его притязания и квартиры бы не осталось. Этот подарок был со смыслом и претензией. Такие нельзя оставлять без ответа.
Мне тогда не понравилось. И вскоре мы расстались. Он подарил мне Mercedes последней модели C-класса, не Е-шка, конечно, но тоже очень неплохо, после чего предложил выйти за него замуж. Я отказалась от этого глупого предложения. Зачем мне выбирать одного мужчину, когда в моём распоряжении все. Нельзя поступать так опрометчиво. И жизнь доказала правоту моего выбора, ведь Миша продолжает появляться в моей жизни до сих пор, разумеется не без подарков.
В институт я поступила сама. Хотя, если бы не поступила, то ректор моего факультета костьми бы лёг, но выбил мне персональную стипендию. Учиться было интересно, легко, и очень приятно. Собственно, я практически не училась, предмет очень лёгкий, а мужчины-преподаватели ставили пятёрки за красивые глаза. А чтобы не попадать к женщинам, я по возможности просила перевести меня в другие группы. Не по всем предметам так получалось, но ведь я сама вполне могу сдать, готовиться к сессии, в отличие от мужских предметов. В институте я серьёзно занялась общественной работой. Все были в восторге от моих инициативных начинаний. Ну как все, мужская половина нашего вуза. И всё что мне нужно было нужно сделать — обозначить задачу моим верным клевретам. «Мисс Студентка России» я стала легко, и там же получила прививку от модельного бизнеса. Конкуренток много, а мужчины из жюри не видели во мне чего-то уникального. Спать же с ними только за призрачную возможность продвижения — такого точно не будет, я себя не на помойке нашла! Да и вообще, я со школы привыкла к обожающим взглядам, а не к их холодным рыбьим и липким, даже в какой-то степени мерзким. Нет уж, не хочу я в этом участвовать, до сих пор как вспомню, так передёргивает.
К окончанию института я поняла, что быть преподавателем — это моё. Преподаватель, это не только свободное лето, не только обожающие взгляды сотен молодых мужчин, это ещё и статус. Статус состоявшейся в обществе умной женщины. К тому же писаной красавицы. Ещё бы не писанной, за такие-то деньги… Если бы в институте работали одни мужчины, был бы у меня красный диплом. Но эти грымзы из деканата, постоянно из зависти придирались, чувствуют гадины себя никчёмными на моём фоне! Пришлось даже слегка поунижаться по окончанию института, чтобы меня зачислили на должность преподавателя политологии. Хорошо хоть ректором и деканами у нас работают мужчины, потому мою кандидатуру легко утвердили. Это было не особенно сложно. Оценки-то хорошие, рекомендации со всех практик идеальные, руководство института и студенты от меня в восторге. Были правда потом некие намёки на интим, но я сделала вид, что в шоке от такого предложения, после чего меня быстренько отстали. Попробовали бы не отстать, в милиции тоже мужчины в основном работают и заявление на домогательство я бы точно убедила их принять.
 
Скажу честно, преподавать политологию — это не совсем работа мечты, но и здесь есть возможность развернуться. Свита делает королеву, а воздыхатели делают царицу. Пусть молодые девочки будут королевами курса. А я буду скромной царицей института. Не просто красивая, не просто популярная, не просто умная, не просто уважаемая. Просто… Просто главная женщина в институте. Цель амбициозная…Ну так мне всего-то 25 лет. Успею ещё и профессором побыть, и деканом, и ректором, и, дай бог, академиком. Есть в этом некое проявление силы: женщина-профессор, женщина-руководитель, женщина-академик! Чтобы уважали и даже чуть-чуть побаивались. Конечно, многие мужчины не подвластны моим талантам, но это матёрые хищники, а не травоядные профессора-ботаники и уж тем более не студенты.
Вот есть среди моих студентов спортсмен, здоровый, накаченный, сильный, девочки таких любят. А он ещё и с ухватками джентльмена — совсем ядрёный коктейль. Если бы такой устоял бы передо мной, это было бы понятно. Есть просто очень взрослый парень, у него кличка интересная: «Мозг», умненький мальчик. Но он, я узнавала, вообще все лекции пропускает, работает где-то. Да и девчонка у него — староста группы. Неприятная девочка, что он в ней нашёл? Тут понятно, он специально на моей лекции не ходит, чтобы скрыть от своей девушки интерес ко мне. Но «отшельник» — это очень неприятная аномалия. И гораздо печальнее будет, если это не аномалия, а звоночек. Если это так — то вообще гаси свет. Значит что-то у меня пошло совсем не так и я теряю хватку, а этого очень бы не хотелось. А ведь всего меньше месяца назад, был точно такой же, как и все остальные студентики. Взгляд масляный, глаза стеклянные, смотрит только на мои ноги… Ну или не только. В этом тоже есть своя власть. Я управляю их взглядами. Одену короткое, смотрят на бёдра. Одену чулки, весь институт, будет выглядывать край их резинок. Хотя это конечно перебор, кумушки в деканате такой мой демарш будут целый год обсуждать, и может быть даже не один. Нарисую родинку над губой, на следующий день мне «случайно» попадётся потный листок бумаги со стихами, посвящёнными этой мушке.
Но тут что-то произошло, и Агапов перестал меня желать. Я это сразу почувствовала, чувствовать мужчин — это обязательное условие управления их инстинктами. Вначале даже сама себе не поверила, не может такого быть. Хоть на следующую их лекцию и оделась получше. Ну как получше, у меня и так всё идеально! Скажем так, более вызывающе оделась. А он сидит и лекции пишет, на меня вообще не смотрит, да ещё ухмыляется, гад, этак снисходительно. Как будто я глупости какие-то диктую. И даже на прикосновение не среагировал. А уж когда я с ним напрямую заговорила — это было просто оскорбительно. Как будто в упор во мне женщину не видел.
Потом его где-то избили, и он в таком виде заявился в институт. Подарок судьбы. Когда я облизала его палец, мне показалось у половины группы сердца остановятся, а у другой брюки порвутся. Один так и вовсе в обморок упал, его еле подхватить успели одногруппники. И тут я поняла, что как женщина я его всё-таки привлекаю, трудно было не заметить кол в его штанах. Можно было бы назвать это своей победой, но нет. От этого только хуже всё стало. Если раньше я могла себя убедить, что у него проблемы с либидо, или он выяснил про себя, что его ориентация не совсем традиционная, то после этой моей последней выходки стало с железной очевидностью понятно, что он меня всё-таки хочет. Ну по крайней мере, некоторые его части. Хочет, зараза, но никак не реагирует. Почему? Что я делаю не так? Может быть это его староста мозги ему промыла? Я видела, она с ним общается. Хотя с ним все очень уважительно стали общаться, после того как он начал меня игнорировать. Как будто я какой-то рабовладелец, а один раб взял я освободился из-под моего контроля, отчего все другие рабы его зауважали за это.