На самом дне (СИ)

— Пошли, — сурово приказал Ланс своей рабыне, которая сильно обрадовалась своему спасителю.
Но вскоре радость улетучилась, а улыбка исчезла с лица Ады. Девушка поняла, как сильно облажалась, когда увидела необычайно серьёзное лицо разозлённого хозяина.
По лицу рабыни текла кровь, но рана не была смертельной. Однако сотрясение всё же имеет место быть. Тем не менее, Ланс всё равно сурово тянул за собой Аду, которой от резких рывков становилось ещё хуже. Рвотные позывы усиливались, но девушка держалась.
— Садись, — уже в комнате Ланс произнёс своё второе слово.
— Я просто хотела сходить в лавку и купить трав да специй…
— Молчать.
— Но…
— Я сказал молчать.
— Нет, не буду молчать! — Сразу же последовали слёзы. — Я просто хотела сделать как лучше, а ты хочешь меня наказать! Я вижу это по твоему лицу!
Отказ исполнения приказа. Отпуск дерзких комментариев без разрешения. Так ещё и обращение на «ты».
От подобного заявления рабыни спокойное лицо аристократа побелело, что стало заметно даже с учётом и без того бледной кожи. Ланс оказался просто взбешён таким поведением. Вот к чему привело его мягкое обращение, вещь оборзела и забыла своё место. Такое бывает, такое вполне просто решается.
Ланс быстро взял себя в руки. Да, он не сорвался на крик, да и злость его проявилась лишь в изменении оттенка лица и не более. Но даже такое поведение недопустимо для аристократа. Всё из-за чёртовой работы с артефактами и отсутствия сна, что повлекло за собой напряжение. Даже сильным волшебникам требуется отдых, не столько физический, сколько психологический. А нагрузка на разум после резни в Эдеме ложилась тяжёлым грузом, стараясь сломить смертного.
Ада едва взглянула в резко изменившееся лицо своего хозяина, как тут же в страхе замолчала. Ланс же пока ничего не говорил, пусть эта наглая девка вспомнит его рассказы, осознает чем может закончиться подобное поведение: она прекрасно запугает себя сама и без лишней помощи. А аристократ тем временем уже вскипятил воду…
— Пожалуйста не надо… — Ада начала жалобно умолять и рыдать, хлюпая носом.
— На колени и согнись.
— Я больше не буду…
— На колени, — прошипел Ланс, вкладывая в слова силу.
Девушка не смогла сопротивляться столь властному тону и послушно исполнила приказ. После аристократ начал обрабатывать рану на голове девушки. Кипяток и экстракт корня земляного дракона обладал прекрасным обеззараживающим и заживляющим действием при этом не был токсичным, как большинство алхимический зелий, который могли использовать лишь маги. Обычный смертный даже от самого простого алхимического снадобья имеет шанс отправиться к праотцам из-за отказа печени.
— Ой! Не надо…
— Это не пытка, а лечение, дура.
— Я больше не буду… Лечение? Кипятком⁈
— О, смотрю, мозг у тебя не задет. Хотя возможно и задевать там нечего. Я же тебе запретил покидать жилище без разрешения.
— Я думала…
— Тебе нечем думать. А ещё ты ничего не знаешь об этом мире. Ты рабыня и должна слушать хозяина.
— Извините, хозяин, — опустив голову, смиренно произнесла Ада.
— О, ты вспомнила, как должна обращаться…
— Я больше так не буду, хозяин.
— Рана обработана, будет очень сильно зудеть. Но даже не думай прикасаться к ране.
— Да, хозяин, — последовал послушный кивок.
Рабыня считала, что таким послушным поведением сможет искупить вину. Но хорошие поступки не перекрывают плохих, как и плохие не перекрывают хороших. Этой простой истине младшего наследника Торвандори научил его отец, ещё в первый десяток лет. Сколько раз не повторяй «хозяин», за прошлый проступок рабыне придётся ответить.
— В угол, — сухо бросил Ланс.
— Но… — Ада всё ещё считала, что не заслуживает наказания. Ведь помыслы её были чисты: она просто хотела как лучше. Однако это не оправдывает вопиющего непослушания. И всё же девушка взглянула в глаза своего хозяина и как обиженный котёнок уже встала в углу.
— Лицом в угол.
Девушка повернулась, после чего последовало обиженное хныканье.
— И на колени.
Казалось бы, такой серьёзный проступок и такое нелепое наказание. Будто не раба наказывают, а ребёнка. Однако подобное суждение слишком поверхностно и упускает детали.
 
Да, во многих мирах в угол обычно ставят детей. И Ада это знает, и Ланс это знает. Тем самым сам факт нахождения в углу лучше всего демонстрирует, кто тут хозяин, а кто раб. Это крайне унизительное наказание особенно для относительно взрослого человека. Ада ещё молода, но уже давно не ребёнок, она взрослая совершеннолетняя девушка, так что это сильный удар по гордости. А стояние на коленях является вишенкой на торте.
Ланс пока не считал нужным прибегать к более суровым методам, в том числе и физическим. Ада ещё совсем недавно в этом мире. Все рабы по началу сопротивляются. Но смирение достигается лишь через время. А если начать сейчас бить Аду, забирать еду и прочее, то она лишь затаит злобу, станет бояться. Это хорошо для обычного раба на, скажем, каменоломнях. Но задачей Ланса было подготовить верного раба для более деликатной работы, где мотивация в виде страха обязательно обернётся боком.
— Можешь подойти, — через шесть часов тишина оказалась разорвана голосом Ланса, который закончил создание простого артефактного кольца с защитными чарами.
— Спасибо, хозяин, — смиренно опустив взгляд в пол, произнесла рабыня, которая уже перестала хныкать.
— Почему ты так долго там стояла?
— Потому что была непослушной.
— Верно. Почему важно быть послушной?
— Потому что слово хозяина — закон, — Ада прекрасно понимала, что от неё хотят услышать и говорила слова, не особо веря в них.
— Верно, — аристократ всё же принял не самый искренний ответ. — Но я проясню ещё некоторые моменты. Я понимаю, что твои помыслы были чисты, и ты не хотела сбежать. Подобная инициатива даже иногда может быть похвальна. Но мои приказы тебе — не результат прихоти. Ты ещё ничего не знаешь об этом мире и его опасностях. И даже если я начну сейчас читать долгую лекцию, то всё равно даже за ночь не успею объяснить всех нюансов. Поэтому тебе следует слушать меня. Думаю, ты уже это поняла.
— Поняла, хозяин, — грустно вздохнула Ада, которая из-за своей дурости чуть не погибла.
— Тебе следовало спросить разрешения.
— Да, хозяин, я понимаю. Просто вы так были заняты работой, я не хотела вас отвлекать такой мелочью, — произнесла девушка, после чего замялась, но всё же решилась продолжить. — И честно говоря, мне как-то неловко было просить вас ещё и провожать меня до лавки. Вы и так постоянно работаете без сна и отдыха. Я думала хоть как-то вам помочь и отплатить за… за всё это. Знаете, пусть вы и постоянно говорите о низком качестве пищи, но… Наша деревня была маленькой, рук постоянно не хватало, земля не отличалась высокой плодородностью, приходилось работать за четверых, чтобы не умереть от голода следующей зимой. Мы выращивали серые клубни. Они не столь привередливы, называют их серыми из-за вкуса, который напоминает скорее почву. Иногда отец ходил на охоту, но всё мясо приходилось засаливать, оно становилось буквально деревянным и очень, очень солёным. Но зато хранилось долго и помогало не умереть в тяжёлые года. А эта бадья… Я думала, что в тёплой воде моются только дворяне, богатые рыцари в замках и короли в своих дворцах. Мне просто хотелось отплатить чем-то взамен. Думала, ничего плохого не случится, я ведь только туда и обратно…
— Послушание будет лучшей платой. Но, должен сказать, я бы не назвал подобное заслугой. Я твой владелец, аристократ, хозяин, а ты рабыня. Твой долг слушаться и исполнять мою волю. Но и у меня есть долг. Ведь только не уважающий сам себя господин посмеет содержать свои вещи в грязи, холоде и без еды. Мой удел быть властителем и заботится о своих вещах, а твой удел быть рабыней и приносить пользу хозяину.
Ланс ни капли не кривил душой. Аристократ ещё и крайне обрадовался внезапным откровениям девушки. Не часто рабы сами начинают рассказывать про прошлый мир. Но Ада не врала и говорила честно, без принуждения, что давало основание полагать о появлении зачатков некоторого доверия. Это очень хорошо, как и то, что девушка не наглеет и ценит то, что ей дают.