Непростительно красива, или Лекарство Его Высочества (СИ)

Тельмар опустил веки, будто воспоминания вызвали резь в глазах как от яркого света. Из нищеты бродячей жизни попасть в сверкающий роскошью дворец. Но стал ли мальчик-горбун там счастлив?
– Конечно, Саафедий решил скрыть моё происхождение. Никто бы не позволил ему готовить в преемники выходца с Севера, да ещё и представителя одного из опальных родов. Он обесцветил мне волосы и велел не стричь и не расчёсывать. Косматые пряди должны были скрывать лицо. Он опасался, что кто-то мог опознать во мне мальчика-горбуна из бродячего северного цирка или того хуже, разглядеть черты, присущие нашему роду. По его задумке я должен был прослыть при дворе чудаковатым неопрятным подростком. Он был уверен, что за мой дар мне простят любые причуды.
– Вы не держите на него зла?
– Нет. Я ему благодарен. Он был строгим и суровым наставником. Не всегда справедливым. Со своими слабостями и недостатками. Но он открыл для меня мир целительства. Дал почувствовать, что я могу быть нужным людям. Что моё предназначение спасать жизни, а не быть посмешищем в цирке.
– Вам не было горько, что вы спасаете жизни тем, чьи предки, по сути, виноваты в вашем безрадостном детстве?
– Мой наставник научил меня, что высший долг целителя – помогать всем. Любому, кто нуждается в помощи. Не важно, из какой он провинции, не важно, какого он возраста, женщина или мужчина, король или нищий. Не важно, на чьей стороне воевал, не важно, друг или враг… но… но, конечно, я не мог забыть того, что произошло с нашим родом. Нет, я никогда не думал о мщении. Если ты дал клятву целителя, должен забыть о низменных чувствах. А жажда мести – один из самых грязных пороков. Но я мечтал продлить наш род. То, что я остался единственным представителем, накладывало на меня ответственность. Я очень хотел обзавестись семьёй. Хотел личного счастья. Хотел, чтобы у меня появился наследник… Странные мечты для горбуна, правда? – Тельмар невесело усмехнулся. – Кто согласится выйти замуж за уродца?
– Поэтому вы и стали проводить опыты со змеиным ядом? Хотели найти средство, чтобы выпрямить горб?
– Да. Когда моего наставника забрал к себе все-Творец, я решился раздобыть чёрных кобр и начать эксперименты.
Тельмар замолчал, но Снежана уже знала, что произошло дальше. Однажды целитель недосмотрел за одной из своих змей. Она выбралась на свободу и заползла в королевский сад. Именно она и напала на королевскую семью, отдыхавшую под тенью фруктовых деревьев.
– Я не знаю, как такое могло произойти. Я всегда плотно закрывал крышку. Но в тот раз, она оказалась чуть сдвинута. Ровно настолько, что более тонкая молодая кобра смогла проскользнуть наружу, – Тельмар сделался чёрным от горького раскаяния. – Это я виноват в том, что произошло с королевой и принцем.
Он обхватил голову руками, согнулся пополам в скорбном отчаянии.
– Мне было бы легче, если бы я смог тут же признаться королю в своём грехе, но я не мог. Король бы немедленно приказал меня казнить. Но кто бы тогда боролся за жизнь его супруги и сына? Я знал, что являюсь самым сильным целителем королевства. На тот момент не было никого, кто мог бы стать моим преемником.
Снежана ощущала его боль как свою. Огромная саднящая язва в его горбу, напитанная чёрной эоллой – это не проходящее чувство вины, это накопленная годами скорбь и досада на самого себя.
Он действительно виноват. Его преступная небрежность забрала как минимум одну жизнь. Но все имеют право на прощение.
– Целитель, вы уже искупили свою вину. Честным служением долгу, спасением десятков жизней.
Он долго молчал. Потом взял себя в руки. Распрямился насколько можно.
– Мне станет легче, только когда я смогу сознаться королю. Но пока не время. Ты тоже молчи. Сначала мне нужно подготовить преемника. Этим преемником станешь ты. Надеюсь, проявишь должное усердие, – последнюю фразу Тельмар произнёс уже своим привычным въедливым голосом.
Снежана не знала, что и ответить. Ей льстило, что целитель считает её способной. Но она всё ещё сильно тосковала по дому, чтобы строить какие-то планы на свою жизнь в этом мире. Она хочет вернуться в привычную среду.
 
Снежана не стала заверять Тельмара, что будет пытаться оправдать оказанное ей доверие. Но может, у неё всё-таки есть, чем порадовать целителя. Пока слушала его рассказ, у неё всё время в голове проскакивала шальная мысль: а что если Капля Захра – это артефакт рода Тельмара? Вероятность не так уж низка. Есть несколько совпадений, которые могут оказаться не случайными.
– Целитель, как называется ваш род?
– Зачем тебе? – проворчал Тельмар недовольно.
О, уже и вредность ему вернулась.
– Надо, – бросила Снежана загадочно короткую фразу.
– Дидрей-л’Захра, – снизошёл он до ответа.
У Снежаны от волнения руки задрожали. Она отвернулась от Тельмара и расстегнула верхние крючочки блузы, чтобы можно было пробраться за пазуху к потайному карману бюстье. Целитель, конечно, недоумевал, что затеяла Снежана. А она так спешила, что пальцы плохо слушались. Ей не терпелось как можно скорее показать ему Каплю. Как будто секунды что-то решают.
Она, наконец, смогла ухватить артефакт и вынуть наружу. Вложила его в руку Тельмара. На мгновение ей показалось, что перед ней не умудрённый опытом седовласый мужчина, а маленький растерянный мальчик-горбун. Сирота, потерявший всех родных, настрадавшийся от насмешек и унижений. Оставшийся один в огромном неприветливом мире. И вся его связь с близкими сосредоточена в этой маленькой вещице.
Капля, ожившая в его ладони, таинственно заблестела, заискрилась магическим светом. Из глаз Тельмара покатились слёзы...
  
Глава 71. Самый сложный пациент
 
Глава 71. Самый сложный пациент
Несколько минут в кабинете целителя стояла тишина. И Тельмару, и Снежане – им обоим нужно было время, чтобы пережить нахлынувшие эмоции. Но она ни на мгновение не забывала разговор с королём и своё обещание сегодня же осмотреть принца. Ей пришлось нарушить молчание.
– Целитель, расскажите мне о болезни Твинсена.
Тельмар встрепенулся. Слёзы в его глазах в момент высохли. Взгляд сделался сосредоточенным. Профессионал всегда остаётся профессионалом.
– Я тщательно собрал все упоминания о случаях нападения чёрной кобры. У подвергшихся отравлению её ядом, болезнь протекает одинаково. Как только яд попадает на кожу, человек испытывает сильный шок и теряет сознание. Но когда шок проходит, наступает стабильный бессимптомный период. В течение нескольких месяцев, в редких случаях даже нескольких лет, больной не ощущает ничего необычного. Однако по прошествии времени неминуемо наступает обострение. Начинаются приступы слабости, лихорадка, жар, и больной умирает.
Яд с отсроченным действием? Снежана о таком не слышала.
– Я проводил опыты на мышах. Мне удалось найти зелья, которые продлевали бессимптомный период. Но рано или поздно болезнь всё-таки брала своё.
Тельмар перечислил, какие использовал травы и коренья. Конечно, многих названий Снежана не знала. Но она поняла, что зелья в основном обладали общеукрепляющим действием. Кроме того, Тельмар заметил, что хорошее питание и повышенная подвижность тоже продлевали мышкам жизнь. Вот он и прописал Твинсену усиленные занятия спортом и, говоря земным языком, высоковитаминную диету.
Это действительно помогло. Бессимптомный период растянулся на несколько лет. Но, как показали опыты на мышах, болезнь неотвратима. Как только появятся первые приступы слабости, дальше счёт идёт на недели, в лучшем случае на месяцы. И у Твинсена уже заметны первые признаки обострения.
– А что насчёт ментальных приёмов целительства?
Почему-то Тельмар перечислил пока только методы природного лечения.
– В бессимптомный период я не смог найти очаги чёрной эоллы у Твинсена. То же было и у мышей. Зато когда болезнь начинает наступать, чёрной эоллы становится очень много. Она не концентрируется в каком-то одном месте. Она повсюду. Она течёт вместе с кровью и лимфой, она в каждом органе, в каждой ткани. Она рассеяна, и её невозможно вывести вовне ни одним известным мне приёмом.