Мутное дело (СИ)

Вместо ответа вор решительно взял договор из шкатулки, перо и не глядя поставил размашистую подпись.
Герцог прикрыл глаза, вор подумал, что удовлетворённо, но ошибся: герцог общался по ментальной связи.
— Твою сестру перевезут в герцогство. Через пару-тройку недель ты её увидишь.
Вор в прострации смотрел на камин, словно не слыша герцога:
— Почему я?
— Удача, — пожал плечами герцог.
— Удача? Что это значит, Ваша Светлость?
— Я бы мог тебе рассказать длинную теоретическую часть об удаче, как базовом, неизменном свойстве Искры, но это слишком долго, да и ты мало, что поймёшь. Поэтому кратко: ты удачлив. Мне нужна твоя удача для одного дельца.
— Не уверен, что я настолько удачлив. Я сижу здесь, Ваша Светлость! Продав себя.
— Это и есть удача. Или ты думаешь, что я каждому встречному предлагаю такую сделку? У тебя появился шанс помочь любимому человеку, да, возможно, ценой своей жизни, но всё же. Это лишь в сказках стоит пожелать и перед тобой могущественный серый демон, готовый предложить все блага мира за паршивенькую душонку. В жизни такого не бывает. Даже смерть Сумеречного Джи — это удача. Для тебя, конечно, для него это прошло не очень. Без его информации ты бы не попал в моё поле зрения. Твоя сестра медленно умирала, а ты бы брался за всё более рискованные дела, пока риск не перевесил удачу.
Вор молча размышлял над словами герцога, тот решил добавить ещё несколько грузиков на весы:
— Та сексуально озабоченная брюнетка, что тебя перехватила… Вижу, помнишь. Также вижу, что ты считаешь её не особо опасной. Зря. Одна из самых результативных и эффективных убийц на континенте. Она никогда не позволяла своим странным сексуальным фантазиям мешать делу, а с тобой… Даже не знаю. В сексуальных связях с женщинами до встречи с тобой она замечена не была.
— И что это значит?
— Что толкает людей на странные, безумные поступки? — усмехнулся герцог, намекая на что-то. Но Доран пропустил намёк!
— Ваша Светлость? — вор продолжал смотреть на пламя камина. — Эта деревянная подделка разве должна быть устойчива к огню?
Герцог проследил за взглядом вора и широко улыбнулся.
— А ты ещё спрашиваешь про удачу, — герцог собственной рукой вытащил фигуру уродца из камина и осмотрел со всех сторон, — не знаю как, но, похоже, ты добыл подлинник.
— Стоп, — резкая команда Вероники с примесью непонимания, — ничего не ясно. Какие-то лесбиянки теперь появились. Надо с самого начала. Настройки. Повествование — прямое. Флэшбэки — минимум. Посмотрим, что тут у нас.
Нейросеть ушла в глубокую задумчивость, перестраивая и перерисовывая повествование.
Вероника качалась в силовом каркасе. Что-то происходящее мало похоже на план какого-то игрового квеста. Да, следователи из безопасности обманулись, подумав, что это была колючка. Но девушка чётко помнила странные, ужасающие образы. Хорошо хоть весь страх принял на себя погибший имплант. Этот образ — всё что угодно, но никак не колючка. Что же это?
— Страшно-то как! — мысли Вероники пытались выстроить логическую цепочку. — Северному затворнику, конечно, приписывают многое, но нет никаких упоминаний о том, чтобы в игре была какая-то избыточная жестокость. Здесь же — материализованный образ сухого текстового описания способен сжечь мозги! Как это вообще возможно? Если это не игровой квест? То что?
Доран сидел у мольберта и рисовал собор святого Фрауза. Не то что бы юноша (по меркам Северной Империи тридцать лет — ещё самый разгар юношества) испытывал особые чувства к святому Фраузу, сказать честно, он и к церкви Триединого особой симпатии не питал, как и к остальным религиям. Так, кидал иногда монетку-другую Фрее — покровительнице его второй «специальности».
Зато теперь у студента Высокой Академии Изобразительных Искусств был законный повод болтаться на площади Зелёного Плюща несколько дней. И никто бы не заподозрил, что этот рассеянный хрупкий художник с заляпанными краской руками — действующий член столичной гильдии воров. И сейчас он прикрыл глаза, словно пытаясь понять, как лучше перенести на холст прекрасные барельефы собора. Вот только вместо этого он тщательно впитывал магические искажения из здания, справа от себя. Старинный трёхэтажный особняк из красного кирпича, весь увитый бордовым плющом, вызывал желание постоять около него и впитать немного благородной старины. Владелец этого образчика архитектуры был под стать зданию — высокий, статный мужчина в возрасте, всегда с гладко выбритыми щеками и аккуратной стрижкой, он был холодно вежлив и чопорно учтив. Благородный виконт Боркуа торговал специями, а как известно, этот род степенной деятельности не приемлет спешки и неаккуратности.
 
Доран знал о старике чуть больше остальных — в своих грузах тот отправлял и получал не только специи, поэтому приходилось всегда держать в особняке немалое количество императорских облигаций на предъявителя. Только таким образом можно легко и незаметно проплатить крупную контрабанду, чтобы не таскаться с чемоданом золота.
Конечно, не дело думать, как обнести действующего члена двух теневых гильдий, но как говорится, не пойман — не вор. Иначе зачем переходить на другую сторону от закона, чтобы соблюдать ещё более идиотский свод правил? Таким нехитрым образом вор пытался морально оправдать свои действия.
Мысли никак не мешали продолжать исследование здания, только это уже была не первая и не вторая попытка юноши составить план проникновения внутрь особняка старика Боркуа. У того наверняка всегда в оперативном резерве лежит облигаций на сотню золотых, а то и на две. Вот только намётанный глаз и «аура» вора чувствовали множество изощрённых ловушек, приготовленных специально для таких, как он. Судя по всему, старый не полагался в своей защите только на членство в гильдиях, видимо тоже не верил в честность воров.
Мазок за мазком и день прошел, а плана так и не появилось.
Доран на ходу соскочил со ступеньки пассажирского дилижанса, не дожидаясь следующей остановки.
Район Балоло, восточная часть Арконии. Не шибко люксовое место, но значительно лучше южных кварталов столицы, значительно лучше. Здесь даже по ночам можно гулять. Иногда. И осторожно. Но можно. В общем, приличный район для среднего класса и состоятельных воров, к каковым и относил себя Доран.
Вор специально вышел за шесть кварталов до своего дома: в этом районе проживала Вилия, текущий объект воздыханий Дорана. Объект пока сопротивлялся переходу в более активную фазу, но знаки внимания благосклонно принимал. Заскочив к уже знакомой цветочнице и купив букет ярких полевых цветов, вор заглянул к Вилии. Пару часов нежных разговоров, держания за ручки и нежных, практически детских поцелуев, сгладили досаду юношу на бессмысленно проведённый день, но в очередной раз заставили злиться. Злиться на то, что Вилия так и пресекла его поползновения. Двадцать семь лет, а ломается как целка двенадцатилетняя, и между прочим долгое воздержание крайне плохо сказывается на мужском здоровье. Но злился вор тихо, про себя, сезон ухаживаний длился два месяца, и он был готово потратить на Вилию ещё столько же — очень уж ему нравились шатенки такого плана. Ну и чего греха таить? Вилия ему нравилась как человек, с ней было интересно и комфортно. К юноше даже иногда забегала мысль о детях, ненадолго конечно и очень-очень скромно, но всё же. Вилия работала клерком в одном из человеческих банков и параллельно пыталась учиться магии земли в одной из локальных школ. Без особого успеха, вору казалось, что причина медленного прогресса девушки в том, что обучение магии — навязанное желание со стороны родителей. Их влияние буквально пронизывало всю жизнь Вилии, та всего лишь как год смогла вырваться и начать жить отдельно. Но воли перестать учиться нелюбимой магии девушке не хватало.
 
Получив крепкий поцелуй (надо сказать, весьма обнадеживающий), вор покинул свою пассию и неспешно двинулся в сторону дома. Район Балоло издавна отличался обильной зеленью, хотя в последнее время местные власти повадились сокращать зелёные насаждения, чтобы впихнуть очередной гетто-шедевр в добрые двадцать-тридцать этажей. Не то что бы вор был противником высотной застройки, те же башни архимагов представляли собой настоящее воплощение изящества и магической мощи, но местные высотки являлись дешёвым жильём, с отвратительным магическим фоном, и рано или поздно это аукнется жителям района.