Я ничья?...
— А как же… Мы так и не успели поговорить. Ведь нужно решить, как быть с Лолли и…
— Не волнуйся, я все улажу. Как только у меня появится свободная минутка, я позвоню тебе, — пообещал он, бросив взгляд на часы. Затем поцеловал Элин и поспешил к выходу.
Что ж, видимо, больше я никогда не увижу этого изворотливого негодяя, мрачно усмехнулась Элин, сидя дома на кухне за утренним кофе неделю спустя.
Говорят, что с каждой минутой на свете становится одним дураком больше. Если это утверждение верно, то сейчас как раз настал черед Элин выступить в подобной роли. Надо же было такому случиться! Как, должно быть, теперь веселится этот мерзавец. На всякий случай попытался соблазнить Элин, а она как будто только того и ждала — свалилась ему прямо в руки словно спелая груша!
— Господи, ну почему ты такая дура? — спросила себя Элин, морщась от досады.
Разумеется, сколько ни посыпай голову пеплом, это горю не поможет. И все же Элин никак не могла смириться с тем, что Джеймсу, похоже, снова удалось внести в ее жизнь полный хаос.
Какой-либо посторонний человек или одна из ее подруг, не привыкшая отягощать себя вопросами морали, могли бы прийти к заключению, что Элин во всей этой истории проявляет излишнюю чувствительность. Что ж… Возможно, если бы Джеймс не оставил ее девять лет назад в столь раздавленном и униженном состоянии, она бы сделала над собой усилие и смогла бы легче взглянуть на проблему как на мимолетное приключение.
Но на ее сердце до сих пор окончательно не зарубцевались шрамы, оставленные случившейся в Испании историей. Обнаружив, что ее юношеское увлечение переросло в серьезное чувство и она страстно влюблена в Джеймса, Элин поняла, что находится в отчаянном положении. Потому что если бы он действительно беспокоился о ней — как утверждал во время своей «исповеди», — то непременно нашел бы за последние несколько дней возможность позвонить ей.
Впрочем, нужно отдать ему должное, ибо один звонок все же был, хмуро напомнила себе Элин. В высшей степени странный звонок! Джеймс позвонил ей на работу.
Она находилась в монтажной и просматривала отснятый материал, содержавший интервью с первыми двумя парами влюбленных, когда Патси позвала ее к телефону. Элин, полностью сосредоточенная на своем занятии, даже не сразу поняла, кто говорит. Тем более что слышимость была отвратительной, а время от времени голос Джеймса вообще пропадал. Элин с трудом улавливала смысл сказанного, пытаясь разобрать слова сквозь сильный треск и шум на линии.
— Где ты находишься?.. Что? Пожалуйста, говори громче!.. — кричала она в телефонную трубку.
— Не кричи, я тебя прекрасно слышу, — с трудом разобрала Элин в ответ. При этом у нее создалось такое впечатление, что Джеймс находится едва ли не на Луне.
— Я совершенно не могу разобрать, что ты говоришь. — Она взглянула на часы. К часу дня ей нужно было показать подготовленный материал Дику Бартону. — Послушай, назови мне твой номер телефона, и я позже перезвоню.
— …Невозможно… — прошелестело в трубке. — Лолли… мои дела. Поэтому… не смогу быть на балу в…
— Великолепно! Только этого мне недоставало! — возмущенно воскликнула Элин. — Джейми, ну я очень тебя прошу, не подводи меня! — добавила она, страдая, что ей приходится умолять того, кто даже из вежливости не соизволил справиться о ее самочувствии после совместно проведенной ночи. Элин ни за что не унизилась бы до этого, если бы речь не шла о ее работе.
— Прости, но… причины… Понимаешь… Лолли…
— Нет, я ничего не понимаю! — крикнула Элин.
В ответ послышался щелчок, а затем раздались короткие гудки, свидетельствовавшие о том, что связь прервалась. На этом все и завершилось. Первая часть передачи вышла в эфир, как и намечал Дик Бартон, однако ни Джеймс, ни Лолли не позвонили Элин и не связались с ней каким-либо иным способом.
Кстати, идея главного редактора, принявшего решение разбить передачу на две части, увенчалась полным успехом. Опрос показал, что зрителям очень понравился сюжет о трех парах влюбленных, относящихся к разным слоям общества, но охваченных одним и тем же чувством. Рейтинг коммерческого телеканала начал расти — к ярости посрамленной старой девы мисс Хорн, — и не в последнюю очередь благодаря этому обстоятельству Дик Бартон пребывал в отличном настроении.
Остальные две пары созвонились с Элин. Все четверо молодых людей пришли в полный восторг от просмотренной передачи и с нетерпением ждали съемок финала всего сюжета. Поэтому Элин решила, что ей не стоит волноваться по поводу отсутствия реакции со стороны Ньюмарка и Лолли Чемберс.
Однако что бы Элин ни говорила или делала, она не могла забыть о молчании Джеймса, которое расценивала не иначе как предательство. Ей никак не удавалось отвлечься от самоуничижительных мыслей о собственной глупости. За последние семь дней и ночей не было минуты, когда бы она не изводила себя запоздалым раскаянием.
Надежда утолить печаль работой не оправдалась. Элин по-прежнему продолжала тосковать по ласкам крепких рук Джеймса, нежно исследовавших той памятной ночью ее тело, которое сейчас вновь казалось ей сиротливым и невостребованным.
Как ни парадоксально, несмотря на полный успех передачи, Элин сейчас как никогда была близка к потере места. Она настолько была истерзана своими личными проблемами, что даже ответила дерзостью на какое-то замечание главного редактора. Конечно, это явилось большой ошибкой. Если она еще раз позволит себе подобный срыв, ей несдобровать!
И сейчас, допивая на кухне вторую чашку кофе, Элин размышляла о том, что угнетает ее больше всего. Впрочем, долго гадать тут не приходилось, ведь сегодня должен состояться благотворительный бал, посвященный Дню святого Валентина. Только остатки гордости удерживали Элин от того, чтобы снять трубку, позвонить Джеймсу и попытаться упросить его прийти на прием. Финал передачи несомненно будет скомкан, если вместо трех пар влюбленных на экране появятся только две. Можно, конечно, как и в первой части, показать фотографии Джеймса и Лолли, но эффект будет не тот.
— Ну и что с того? — сердито проворчала Элин, отодвигая пустую чашку.
Она уже по горло сыта этим сюжетом, и ее даже перестал волновать вопрос, потеряет она работу или нет. Возможно, ей вообще не место на телевидении и пора заняться чем-нибудь другим. Она могла бы, к примеру, устроиться стюардессой на морской пассажирский лайнер — как можно дальше от Джеймса!
В эту минуту мрачные размышления Элин прервал громкий звонок в дверь.
Проверив, на месте ли дверная цепочка, — ибо она не собиралась впускать Ньюмарка, если тот вдруг пожелает явиться к ней, — Элин чуть приоткрыла дверь и выглянула наружу.
— А, это ты, Рита! — удивленно произнесла она, увидев на пороге невесту Фрэнка Кросби, дантиста. — Прости, я еще не одета. — Элин указала на свой длинный халат и тапочки с меховой отделкой. — Выпьешь со мной чашечку кофе?
— Да… спасибо, — запинаясь, поблагодарила Рита, снимая в прихожей шубку. И неожиданно расплакалась. — Мы с Фрэнки вчера поссорились, — сообщила она сквозь слезы участливо обнявшей ее Элин. — Он разорвал помолвку, а я сказала, что больше не желаю его видеть!
8
— Ах, Рита, как жаль! — воскликнула Элин, мгновенно позабыв о собственных невзгодах. Она проводила всхлипывающую девушку на кухню и предложила ей сесть. — Но я уверена, что все поправимо. Скорее всего на вас с Фрэнком сказывается предсвадебное напряжение. Расскажи-ка мне подробнее о том, что произошло.
— Не знаю. — покачала Рита головой несколько минут спустя, после того как она поведала Элин о причинах разрыва. — Я до сих пор не могу поверить, что Фрэнки мог быть так груб с моей мамой. Разумеется, она не должна была говорить ему все эти ужасные вещи, но все равно я считаю, что он во всем виноват.
— Как сказать. — произнесла Элин, ставя перед гостьей чашку свежее сваренного кофе.
Терпеливо выслушав душевные излияния Риты, она без труда догадалась, что основная причина размолвки влюбленных кроется именно в будущей теще.