Конец российской монархии

Весьма вероятно, что великий князь отрицательно относился к возможности успешного развития наступательных действий в этом операционном направлении, но, не наступи критический момент на нашем галицийском фронте, потребовавший его решительного вмешательства, вряд ли бы он уклонился от более энергичного давления на Германию в согласии с данным Россией и подтвержденным государем обещанием.
По получении в Ставке известия о катастрофе армии генерала Самсонова великий князь, сознавая опасность создавшегося положения (тем более что на правом фланге Галицийской битвы мы к тому времени не могли еще добиться решительного успеха), отдает приказ перебросить к этому фронту два корпуса из состава войск, группировавшихся в районе Варшавы.
Этим актом Верховного командования, предпринятым великим князем по личному почину, невзирая на повеление Николая II и давление на него представителей Франции, был в двухдневный срок достигнут решительный успех в ходе Галицийской битвы и миновала опасность, созданная поражением армии генерала Самсонова.
Это ясно показывает, что великий князь решительно руководил военными действиями, не поддаваясь никакому влиянию и давлению и принимая в критические минуты по собственному почину меры, вызываемые требованиями обстановки и имеющие целью обеспечить, невзирая ни на что, успех нашему оружию.
Впрочем, к этому моменту наступление наше на Восточную Пруссию и жертва армии Самсонова оказали уже желанное влияние на французский фронт, ибо Мольтке-младший, не добившись на этом фронте успеха, не выдержал и перебросил в Восточную Пруссию два корпуса, сняв их к тому же с самого опасного для французов правого, обходящего фланга.
Таким образом, отказ от развития наступательных действий в определенном направлении на Берлин после переброски части войск из района Варшавы в Галицию не мог иметь отрицательного влияния на обещание оказать поддержку Франции давлением на Германию, ибо это обещание было в достаточной мере выполнено наступлением русских войск на Восточную Пруссию, стоившим столь тяжелых жертв.
 КАТАСТРОФА АРМИИ ГЕНЕРАЛА САМСОНОВА 
Вскоре после первоначальных успехов армии генерала Ренненкампфа в Восточной Пруссии разразилась страшная катастрофа армии генерала Самсонова, которая чрезвычайно тяжко отразилась на настроении великого князя и его штаба. И никакие последующие успехи в Галиции не могли сгладить наложенный ею тяжелый отпечаток на ожидания и предположения Верховного командования.
Дабы ослабить губительное влияние этой катастрофы на дух армии и народа, Ставкой были приняты меры, чтобы скрыть ее размеры и условия, при которых она произошла. Но само Верховное командование ясно отдавало себе отчет в грандиозности этой катастрофы, яркой молнией осветившей крупные недостатки в подготовке русской армии к войне.
Изучение причин разгрома армии Самсонова привело штаб Верховного главнокомандующего к ряду печальных заключений.
Прежде всего выяснилась полная несостоятельность и неподготовленность большинства военных начальников к оперативному руководству крупными войсковыми соединениями.
Главнокомандующий Северо-Западным фронтом генерал Жилинский плохо разбирался в стратегической обстановке в Восточной Пруссии и не принял соответствующих мер для объединения действий армий генерала Самсонова и Ренненкампфа. Этим генерал Ренненкампф объяснял свое бездействие во время наступления армии генерала Самсонова. Бездействие, которое общественное мнение назвало преступным и усмотрело в нем даже признаки измены, ибо главным образом из-за него немцам удалось нанести столь тяжелое поражение армии Самсонова.
Известная доля вины, падавшая на генерала Жилинского, не освобождала, однако, генерала Ренненкампфа от ответственности за непроявление инициативы, пассивность, неумение оценить обстановку и недостаточное стремление к установлению оперативной связи с армией генерала Самсонова, в результате чего Гинденбург[35], оставив перед целой его армией одну лишь кавалерийскую завесу, беспрепятственно сосредоточил все свои силы против армии генерала Самсонова.
 
Бездействию армии генерала Ренненкампфа много способствовали и невероятная его метода командования армией, и хаос, царивший в его штабе. Однако он не был тогда же сменен отчасти вследствие его настойчивых ссылок на вину генерала Жилинского, отчасти вследствие симпатий, которыми пользовался в придворных кругах, и отчасти вследствие опасения, как бы его немедленная смена не послужила подтверждением слухов о его измене, тем более что он носил немецкую фамилию.
При дальнейшем изучении причин катастрофы самсоновской армии выяснилось, что генерал в самый критический момент выпустил из рук оперативное руководство армией.
Не имея почти никаких сведений о противнике вследствие плохо организованной армейской разведки и расходясь во мнениях о ведении операций не только с главнокомандующим фронтом, но и с собственным своим начальником штаба, он, когда его присутствие в штабе армии было особенно необходимо, отправился на фронт, предоставив начальнику штаба оперативное руководство армией. Вследствие этого начальник штаба, не пользовавшийся достаточным авторитетом у командиров корпусов, лишился возможности прибегать для принятия быстрых оперативных решений к авторитету уехавшего на фронт командующего армией, сношения с коим часто прерывались по причине плохо налаженной связи и постоянных его перемещений с места на место.
Между тем в той обстановке, в которой происходило наступление армии генерала Самсонова, от быстроты оперативных решений командования армией зависел не только успех наступления, но и безопасность самой армии: корпуса, расходясь веером и постепенно ослабляя между собой оперативную связь, быстро двигались вперед навстречу неизвестно где находящемуся и что-то предпринимающему противнику. В таких условиях в любой момент могло внезапно создаться критическое положение, из коего армию возможно было вывести без катастрофы лишь быстрым и твердым оперативным руководством. Для этого прежде всего было необходимо постоянное, ежеминутное присутствие командующего армией в штабе.
Оторвавшись же от своего штаба и переместившись на один из участков фронта, генерал Самсонов утратил возможность лично влиять на общий ход операций и оказался беспомощным зрителем разгрома вверенной ему армии, что и привело его к трагическому решению свести счеты с жизнью.
Между тем корпуса, полагаясь на оперативное руководство командования армии и на армейскую разведку, быстро двигались вперед, часто утрачивая связь со штабом армии и с соседями не столько из-за недостатка средств связи, сколько вследствие неумения эту связь организовать. Не ведя впереди себя дальней разведки, они шли вслепую, как обреченные, прямо в пасть неприятелю.
Трагизм ситуации усугублялся еще и тем, что штабы некоторых войсковых частей, стремясь с помощью беспроволочного телеграфа восстановить утраченную связь, посылали депеши с точным указанием своих мест и оперативных предположений открыто, без шифровки, что в значительной мере содействовало окружению и разгрому немцами самсоновской армии. Беспроволочный телеграф позволил обнаружить крупный недостаток в подготовке войск к использованию современных боевых средств и низкий интеллектуальный уровень тех, кто ими пользовался.
При выяснении причин разгрома самсоновской армии Ставкой было обращено особое внимание на действия командира 1-го армейского корпуса генерала Артамонова, того самого, карьера коего была основана на ханжестве, хвастовстве и низкопоклонстве. Этот левофланговый корпус армии генерала Самсонова играл чрезвычайно важную роль в ее наступательной операции, так как помимо защиты фланга представлял точку опоры всего ее маневра.
Войдя в соприкосновение с противником, не превосходящим его в силах, генерал Артамонов совершенно растерялся и, несмотря на благоприятную боевую обстановку, оттянул без всяких оснований весь свой корпус на целый переход назад, не предупредив своевременно об этом ни штаб армии, ни своего соседа. Этим он внезапно обнажил фланг армии и дал немцам возможность пройти в глубокий тыл ушедших далеко вперед ее главных сил.