Танец с чудовищем (СИ)

— Энран, голубым! — подсказала-приказала она.
Сгусток огня превратился в ревущее ослепительным бело-голубым пламя, подошел к чудовищу, не упустившему возможность зарядить по нему щупальцем. Только вот щупальце словно прошло через изначального, не причинив тому ни малейшего вреда.
Да и что может противопоставить живое существо настоящей стихии?
Голубое пламя обняло голову жоорга, приказало: «Отпусти женщин».
— Не-е-ет! — заревел М-Шу визгливо и истерично. И не ясно было, то ли отказывал, то ли орал от боли.
— Да-а-а, — протянул изначальный, усиливая свечение.
Я зажмурилась, да только свечение было такое, что пришлось еще и отвернуться. Веки не спасали от разнообразной иллюминации. И только когда изначальные приглушили яркость, я рискнула подсмотреть, что у них происходит.
Жоорг казался пришпиленной к подушке бабочкой, только вот колотил щупальцами он не просто так. И заметила это не одна лишь я.
— Он ломает пол, — раздался холодный и спокойный голос Марна совсем рядом. — Убей его и дело с концом.
— Нельзя, — прошептала я. — Его нельзя убивать.
Мой голос казался тихим шелестом трав в охваченном ураганом лесу, однако его услышали все.
— Почему? — спросил Марн, присаживаясь рядом со мной на корточки. — Почему, Аделия?
— Потому что это единственный представитель вымирающей расы и он, она, оно… в общем, похоже, она беременна. Вот эти пятна в голове как отдельные существа. А еще, при тактильном контакте она легко читает мысли.
— Тем более нужно убить, — не согласился со мной Таронг, стоящий буквально в двух шагах. Они с Филом прикрывали императрицу, которая, как и Марн, присела ко мне, болезной.
— Но и ее легко прочитать, — в полнейшей тишине продолжила я.
— Исследовать? — спросила леди Эми у сына. Тот сжимал обессиленного монстра и молчал. Почему-то казалось, что он уже вынес жооргу смертный приговор и, кажется, ее величество тоже это поняла, так как перешла к убеждениям: — Вдруг он нам окажется полезным? И его технологии — тоже. Они весьма интересны. Он владеет телепортацией, переносом сознания. Наши ученые все это только исследуют, по большей части безуспешно. Думай. Тебе решать, сын.
Почему она не приказала? Почему не попросила? Она ведь мать. Он ведь не откажется матери, верно?
Мозг устало выдал: «Потому что в военное время командуют имеющие к этому отношение, и раз уж здесь нет императора, главный сейчас именно Энран. И все эти возможные технологии инопланетной расы могут оказаться огромнейшей ловушкой, которую далеким от войны женщинам не удастся разглядеть, даже протерев глазки кровью».
Если я саму себя ругаю, значит, жива, значит, способна на подвиги.
— М-Шу, превращайся назад в девочку! — крикнула я полуобморочному жооргу. — Тебе не привыкать жить в клетке, а так, может, мы найдем возможность тебя спасти. Изначальным можно доверять. Просто поверь.
Мы с императрицей переглянулись. Ага, как же! Аж сто раз мы хотим спасти эту тварюшку, едва нас не сожравшую по очереди для подзарядки. А вот то, что мы еще не всех предателей вычислили, стоит жизни этой… этого существа. По крайней мере, сейчас, временно.
— Принимай решение, жоорг. Мир или смерть? — спросил наследник. — Лично я склоняюсь к последнему варианту. Мы можем не представлять всю степень опасности, которую ты представляешь.
— Да что тут думать? — возмутился Марн, меняя ипостась.
Он посмотрел на наследника и тот кивнул.
Я не сразу поняла, что задумали мужчины, потому не догадалась зажать уши руками, да и вряд ли получилось с учетом полученных ранений. Кот заголосил дурным голосом, оглушив всех вокруг. Тонкий и звонкий кошачий ор едва не свел с ума уставшего от сражения и электрического голодания жоорга.
Когда я более-менее адаптировалась к этому воплю и смогла открыть глаза, увидела, что жоорг корчился на полу в предсмертных конвульсиях.
— Прекрати, — холодно и тихо произнесла императрица, и Марн тут же умолк. — А ты, М-Шу, трансформируйся в девочку и отпускай нас. Мы уходим домой. Вы же, — леди Эми обвела взглядом притихшую боевую пятерку, — доставите линкор жоорга на карантин, самого жоорга ни в коем случае не транспортировать на Даргасс, лучше — на лишенный природного электричества астероид или станцию, желательно, недавно построенную. Сами разберитесь, куда. Только вот, как вы его будете перевозить? Контакт с ним… или с ней, не важно, нежелателен.
 
— Разберемся, — ответил наследник. — Уходите. Здесь не место дамам.
Жоорг вернул привычный мне облик девушки, только очень бледный и потрепанный. Волосы Морганы Шуейн были полностью седыми, а кожа — дряблой и обезвоженной, светло-серой. А ведь мы с Мо одного возраста. Вот, что делают эти пиявки со своим носителем.
— Я выполнил свою часть договоренностей. Рассчитываю, что и вы не обманете, сохраните жизнь.
Он говорил с леди Эми, не обращая на остальных никакого внимания. И хоть лежал на полу, обессиленный, жалкий, а голос звучал гордо, уверенно.
— Не сомневайся, жоорг, жизнь мы тебе сохраним, однако ты выполнил не все наши требования. О них мы поговорим отдельно, когда тебя разместят в комфортной среде, — сообщила императрица. И уже сыну: —Жду к ужину.
Она подошла ко мне, взяла за руку и чуть потянула на себя. Я застонала, и очнулась на том же диванчике в покоях императрицы.
— Что там можно было делать почти целый час? — возмутился император. Всего час? Я-то думала, прошло как минимум часа три, если не больше. — Ты чего такая бледная?
— Потом. Аделия, ты как? — озаботилась леди Эми.
— Тело болит, кости словно выламывает, голова раскалывается, тошнит, но жива, так что все относительно хорошо.
— Патриция, ее срочно в восстановитель, — приказала императрица. Затем подумала секундочку. — И меня тоже. И тоже срочно.
— Доктор Орса как обрадуется! — Леди Рос расцвела улыбкой.
— Эми? — всполошился император и, не обращая ни на кого внимания, подхватил жену на руки и понес, по всей видимости, к тому самому восстановителю.
— Леди Шур, идти можете? — тут же подлетела ко мне и поинтересовалась Патриция Рос, светясь от радости. Как же, снова ее любимый пациент требует внимания и заботы.
— Нет, — простонала в ответ. — Простите, не могу. Я там все кости переломала, а болит здесь. Думаете, это фантомные боли? Давайте я попробую вста-а-а-а! — Из глаз брызнули слезы и я рухнула назад на диванчик, сжимая зубы из-за неприятных ощущений.
Меня ощупали, но не нашли реальных повреждений. Патриция не стала ничего мне объяснять, возможно, сама не понимала, что со мной и как это лечить, но умела пользоваться восстановителем и окружающими на отлично.
— Дедушка, отнеси ее, а? — попросила она первого советника.
Я так удивилась, что даже на несколько секунд перестала сходить с ума от головной боли и ломоты во всех костях. Чего-то я не понимаю в субординации, вот вообще. Странные эти изначальные. На всю голову.
— Ай, — хоть и приготовилась терпеть, но не выдержала, когда меня подхватил на руки огромный мужчина в красно-синем одеянии. Советник. Первый. — Извините, что доставляю, ой, неудобство, ах, — морщилась я от каждого его шага.
— Солнышко, может, ей обезболивающее ввести? — спросил внучку дедуля. Мамочки, не просто дедуля, а первый советник императора, несущий меня на руках как маленькую девочку! Если бы не было так больно, я бы долго переваривала эту мысль! — Если она будет так стонать, меня жена выгонит из дому, — пошутил изначальный.
— Нельзя. Сейчас немного потерпит, зато потом как новенькая будет. Аппарат ориентируется на болевые ощущения, там и лечит в первую очередь, а если мы купируем симптомы, то…
 
— Достаточно. Не нуди, — тут же проявил непоследовательность дед помешанной на медицине внучки.
Если бы могла, точно засмеялась бы. Но не могла. Изо всех сил терпела жуткую, выворачивающую наружу организм тошноту. В гортани стояла горечь и активно просилась наружу.
«Потерпи, еще немножко», — уговаривала я организм. — «Ну что же здесь такие длинные коридоры? Скорее!»