Песнь Морской Девы (СИ)

Русалка нежно поцеловала предателя, нашептала ему что-то на ухо. И человек, имя которого я больше никогда в жизни не произнесу, скрылся в темноте пещеры. А меня тем же способом, каким притащили сюда, теперь тащили обратно.
В конце концов я оказался в их бухте. На центральный остров привели мою рыжую знакомую. С нее ручьем лилась вода. Прищурившись, она взглянула на солнце. А на меня даже не взглянула. Тем временем меня втащили на тот же островок. Все еще связанный, я не мог стоять. Меня придерживали с двух сторон очень сильные для их телосложений дамочки. Всю бухту заполнили любопытные полурыбины. Крошку Анабель тем временем привязали к шесту. Было не похоже, что бы она как-то боялась предстоящего наказания. Вода прямо напротив нас вспенилась и забурлила. Из глубины вырвался водяной столб, его венчала главная русалка. Я уже видел ее, кажется ее звали Карамелия. Калерия… Или может Каралия… Впрочем не важно, тот момент я мог думать только о свей скорой кончине и судорожно искать хоть малейшую возможность на выживание.
— Полдень. — Провозгласила коронованная дельфиниха. — Анабель нарушила несколько законов нашего острова. Она встала на неверный путь, ведущий только к тихому шипению прибиваемой к берегу пены.
Некоторые русалки расшумелись. В особенности те, которые заняли первые ряды. Другие же просто ждали продолжения.
— Дабы уберечь нашу сестру от ужасной участи, уготованной каждой, кто полюбит смертного, мы сделаем все.
— Да! — завизжали дикие хвостоногие.
— Убить мерзкого пирата!
— Попрошу! — Такого обращения к себе я не потерплю. — Во-первых, благородного джентльмена удачи! Во-вторых… Что вы подразумеваете под «неверным путем»?
— Русалке нельзя любить! — Ответила атамаша.
— Любить? Да вы взгляните на нее. — Я взбрыкнул ногами и в прыжке обернулся к Анабель. В ее глазах горел зеленый огонь равнодушия. Обидно, конечно, но именно это меня сейчас может спасти. — Да ей же наплевать с высокой мачты. Такая стерва, как она, не способна на любовь. Да ей вообще не грозит это… как вы его там назвали… «шипеть морской пенкой»! Так что моя смерть не будет никаким наказанием. А по сему я могу быть свободен.
— Привести приговор в исполнение! — После недолгого молчания приказала королева.
Ну что ж, придется идти на крайние меры. Я, как мог сильно дернулся, вырвавшись из хваток стражниц. Поймал взгляд Анабель. Подмигнул, что бы она подыграла. Разорвал путы о чей-то трезубец. И бросился к виновнице всей этой неприятной ситуации.
— Любимая, не дай им убить меня! — Закричал я так, что эхо разлетелось по всей бухте. Как я и ожидал, Анабель сохраняла невозмутимость и полное равнодушие. — Сейчас, родная, я спасу тебя и мы убежим на край света. Мы будем вместе всегда!
Да уж, такой бред я даже проститутке в пьяном бреду не говорил. Импровизируя, я развязал крошку Анабель и быстро зашептал ей на ухо.
— Ударь меня и прикажи им убить меня.
Умничка, сделала все в лучшем виде. Даже по лицу пнула. Я вдруг понял, как благодарен, что русалки не носят туфель. Но, похоже, я переиграл. Меня обхватили несколько пар рук. А дыхание перехватило По животу и груди разлился могильный холод. Я опустил взгляд на свои руки, судорожно прижимающиеся к животу. По ним текла горячая кровь. Моя горячая кровь. Из раны, которую нанесли ножом под ребра. Все тело непроизвольно задрожало. Я рухнул на колени. На уровне моих глаз оказались чьи-то роскошные бедра. Из последних сил я поднял взор и встретился с изумрудом холодных глаз. Рыжие кудри, подсвеченные полуденным солнцем разлетались за спиной Анабель, придавая ей вид разъяренной фурии. В руке она сжимала нож, а с его лезвия на серый камень капала кровь.
Я не мог вдохнуть. И не мог отнять от нее взгляда. Перед тем, как встретить смерть, я увидел, как черты лица Анабель искривились. По щеке ее скатилась слезинка. Она закричала. И рассыпалась пеной по камню, на котором стояла.
Это было последнее, что я видел, перед тем, как тьма морской преисподней поглотила меня.
30 [Саманта]
 
Мое желание было воспринято не так радостно, как я ожидала. Сирены буквально пришли в ужас от моего заявления.
— Русалки не общаются с нами. — Заламывая руки проговорила Аврора. На ее милом личике отразился такой страх, будто я в пасть акуле хотела кинуться, а не подругу повидать.
— Но я должна ее увидеть! Мы были очень близки с ней. Уверена, она не даст меня в обиду русалкам. Мы только пообщаемся и все. Если она не захочет меня видеть, я уйду.
Девушки замолчали, переглядываясь. Наконец Мария сказала:
— Хорошо. Доротея тебя проводит.
— Почему это я? — Возмутилась брюнетка, смахнув со лба непослушную прядь. — Я вообще-то теперь для них враг. Растерзают, не успею я и до бухты доплыть.
— Только ты знаешь путь до их острова. — Спокойно пояснила Мария.
— Ты тоже. — Вспылила Доротея.
— Ты знаешь почему я не могу сделать это. — В умиротворенных глазах королевы сирен помелькнула холодная, строгая злость. Лишь на мгновение, потом она снова стала такой же безмятежной.
— Хорошо. — Плохо скрывая раздражение, согласилась девушка.
— Отправляйтесь завтра утром.
— А сейчас давайте подберем тебе наряд! — В унисон воскликнули Фиона и Фаина.
Близняшки схватили меня за обе руки и потащили в воду. Мы вернулись во дворец. Они кружили вокруг меня, что-то вереща. Таких болтливых девушек я еще не встречала. Они весело обсуждали какой из нарядов мне подойдет. Я в их болтовню перестала вслушиваться уже через минуту пребывания в их компании. Остальные сирены куда-то пропали. То ли она остались на скалах наблюдать за закатом, то ли мы разделились уже где-то в коридорах подводного замка.
Мы втроем оказались в апартаментах, очень похожих по убранству на покои Анабель в ее семейном особняке. Как две капли похожие сирены открыли дверцы шкафа, сделанного, похоже, из белых кораллов. Одна из них сорвала с меня старую рубаху, в которой я провела все то время, что служила на "Акульем зубе". Я осталась совершенно нагая, но ни смущения, ни какого-то неудобства не почувствовала. Вторая из близняшек стала вытаскивать из шкафа причудливые наряды. Ни один из них не был похож на одежду, в какой ходят на поверхности. На первый взгляд такая одежда могла показаться слишком откровенной. Но потом я заметила, что все сирены носят такое. Что-то из предлагаемых одед едва прикрывало грудь, другое было длинной до бедер. Но все неизменно были легкими, однослойными и почти прозрачными. Как плавники на наших хвостах.
Я выбрала голубое платье на бретельках с плотным бюстгальтером. Его подол был короче с правой стороны, чуть ниже груди, и длиннее с левой, до бедра. Он был украшен причудливым узором, который очень походил на морские волны.
— Откуда такие платья? — Восхищенно прошептала я.
— Мы сами их делаем. — Ответила Фиона. Я наконец нашла одну особенность, благодаря которой смогла различать двойняшек. У Фионы на щеке была родинка, которой не было у Фаины.
— С помощью магии преобразуем морские безделушки в наряды. — Подхватила мысль сестры Фаина.
Они вновь о чем-то защебетали, творя что-то с моими волосами.
— Ну вот, теперь ты готова. — Выдернула меня из забытья Фаина.
— К чему?
— К посвящению, конечно. Ты что нас не слушала? — Ответила Фиона.
Они буквально вытолкали меня из покоев. Провели по коридорам, потом по "улице". И мы оказались в красивом заливе. В небе уже мерцали звезды, отражаясь в гладкой, не потревоженной ветром воде. В воздухе звенела нежная песня. Фаина и Фиона присоединились к сиренам, выстроившимся живым коридором. Между ними светились голубоватые фонарики в воде. Только приглядевшись, я поняла, что это медузы. В конце коридора стояла меня ждала Мария. Она поманила меня рукой.
 
Боясь нарушить хрупкую ауру волшебства, я медленно двинулась к беловласой сирене. Она тоже пела. Ее мотив звучал ровно. Остальные сирены пели совершенно другие мелодии. Кто-то тревожно пропевал какие-то слова на непонятном языке, словно читая заклинание. Кто-то тянул одну ноту, а кто-то эхом повторял мотив Марии. Все это сплеталось в единую симфонию, необычайно красивой. На священники земле эту песню назвали бы дьявольской. Ее звучание очаровывало.