Остров Дохлого дракона. Часть третья (СИ)

— Энергии на самом деле потребуется много, но если мы впятером возьмёмся за руки, и будем держать все талисманы, то должно получиться.
Эльф только головой покачал, но перевёл своим соотечественникам слова Ивашки и первым протянул ему руки. Гном раздал эльфам талисманы, и все пятеро они взялись за руки, образовав круг. Астадамус стал читать заклинание, а Ивашка, вспотев от напряжения, старался не сбиться и повторить всё слово в слово. Заклинание кончилось на непонятной ноте, а Ивашка стоял и чувствовал, как сквозь него проходят волны энергии и изливаются в пространство. Но вот и последние крохи энергии исчезли. Гном себя чувствовал, как будто его выжали как тряпку. Голова кружилась. Весь мир кружился вокруг. Его подхватили под руки, прислонили спиной к мачте. А ветер, будь он проклят, как дул с севера, так и дует. Шкипер уже было, хотел обрушиться с бранью на Астадамуса. Но нет. Ветер начал стихать. Всё слабее и слабее. Скоро наступил полный штиль. А потом появилось первое дуновение тёплого южного ветерка. Всё сильнее и сильнее. Прямо до свиста в ушах.
— Перестарались! — заорал у него в голове Астадамус.
Ивашка и сам видел по тому, как ведёт себя корабль. «Идиот», — ругал он себя. Не удосужился сначала паруса спустить. Парусник сильнейший южный ветер разворачивал и заваливал на бок.
— Все к парусам! Снимать все прямые паруса. Ставить бом брамсели и остальные штормовые.
А тут ещё неудача, сам ведь всю команду удалил с палубы. Даже некому добежать, позвать всю команду наверх. Ну, тут с Ивашки всю усталость как рукой сняло. Сам бросился выгонять гномов на палубу и первым хватался за канаты, не забыл ещё свои матросские навыки. А поднявшиеся огромные волны перекатывали через палубу. Если бы это был не «Херне», а любой другой корабль, то Ивашка бы и гроша ломанного не дал за него после такой трёпки. Но «Херне», сделанный из очень лёгкой и прочной древесины, держался стойко. Волны и ветер не смогли его даже на бок положить. Он всё равно оставался на плаву с гордо поднятыми мачтами.
Гномы боролись за своё судно с остервенением, не жалея себя. Знали, что иначе потонут. Пропадут в пучине. Работали слаженно и быстро. Даже Толстун вышел из своего столбняка и хоть одной рукой, а тянул изо всех сил на себя канаты. Даже стал покрикивать на матросов, чего давно уже не было. Шкипер обрадовался, хоть одно полезное дело, а сделало это колдовство — Толстуна растормошило.
Наконец установили штормовые паруса и корабль, поймав ветер, рванулся вслед за бурей, чуть ли не перескакивая с одного гребня волны на другой. Ивашка проверил, как ведут себя мачты и как судно слушается руля, ведь «Херне» ещё ни разу не попадал в такой сильный шторм. Судно держало удары судьбы великолепно, и чтобы не терять с таким трудом доставшийся ветер, Ивашка решил увеличить парусность. Теперь бриг в прямом смысле летел над волной, делая не меньше пятнадцати узлов. Мачты поскрипывали, но держали, не гнулись, не трещали. Шкипер, вымотанный колдовством и борьбой за жизнь корабля, сдал вахту Сержу и буквально рухнул, еле добравшись до каюты.
Утром его Натали еле добудилась. Всё тело ныло, как и всегда после большой потери энергии из-за сеанса магии. Ивашка поел наспех и выглянул на палубу. Ветер дул на север. Уже не штормовой, выдохся немного, но всё-таки приличный. Серж поднял все паруса, и скорость не упала, а может, даже и выросла немного. Небо было совершенно ясным, что редкость при таком сильном ветре. Ну, дак и ветер не простой, магией вызванный. Ивашка зашёл проведать эльфов, те только что встали и готовились к своему вегетарианскому завтраку.
— Скоро приплывём? — сразу спросил его Золт.
— Точно не знаю, но если скорость не уменьшится, то завтра к утру доберёмся до баньшей. В обед точно определю наше местонахождение, скорость замерю, а то ещё пронесёмся мимо.
Затем Ивашка нашёл Толстуна. Вчерашний порыв прошел, и боцман снова помрачнел, в себе замкнулся. Ивашка задал ему пару вопросов, чтобы отвлечь от невесёлых дум, но Толстун только головой кивал, мол «да» или «нет». С тем и оставил его шкипер. Потом он отправился к жёлтым баньши, но, увидев их измождённые лица и боль в глазах, сразу покинул их. Вышел на палубу, подставив лицо первым солнечным лучам, ещё не обжигающим, а ласковым, тёплым.
 
— Греешься, — хмыкнул у него в голове Астадамус.
— Греюсь, — вздрогнул от неожиданности Ивашка.
Он всё ни как не мог привыкнуть к тому, что в его голове поселился чужой.
— Может, займёмся учёбой. Я думаю, что ты уже оправился после битвы с гоблинами и изменением направления ветра. Учти, что чем быстрее ты наберёшься опыта, чем лучше овладеешь магией, тем быстрее я с тобой расстанусь.
— Да, до обеда у меня есть время. Слушай, а есть такая магия, при помощи которой можно вернуть руку, новую вырастить? — Ивашка, конечно, в первую очередь Толстун со своей отрубленной рукой волновал.
— Есть. Но ею я владею не очень хорошо и без книг твоему другу помочь не смогу. Зато могу дать совет. Мы плывём к жёлтым баньши. Их маги должны уметь такие вещи.
Ивашка усмехнулся.
— В чём дело?
— Дело в том, что самый и, кстати, единственный их маг — мой друг Хулкур, а он только что и знает, что два заклинания.
— А что случилось с их настоящими колдунами?
— Погибли все в битвах с драконами и гоблинами.
— Ладно, приплывем, посмотрим, что можно будет сделать для Толстуна. Может у них есть древние книги. Эх, мне бы попасть в мою Чёрную башню. Там в тайнике у меня хранятся чудесные манускрипты, — размечтался вдруг маг древности, по своим древностям соскучившись.
— Чёрная башня сейчас на территории троллей, — охладил его порыв гном.
— Хм, троллей. Ладно, пойдём в укромное местечко, я обучу тебя там нескольким заклинаниям.
Они прозанимались до обеда. В полдень Ивашка определили местонахождение судна. Ветер по прежнему был попутным и «Херне» нёсся по морю как стрела, поглощая милю за милей. Шкипер пометил место на карте и даже сам не поверил, хотел выйти на палубу и произвести замеры ещё раз, но потом остановил себя. Ивашка привык себе доверять. До куста, что вырастил Хулкур, оставалось всего с десяток миль. При такой скорости судно на месте будет через час. Капитан поспешил на палубу, пора было ложиться на новый курс, на запад. Да и к высадке пора готовиться, проверить шлюпки. Ещё нужно дать баньшам время собраться, привести себя в порядок. Нужно так же отобрать гномов, которые первыми сойдут на берег. Дел, в общем, оказалось невпроворот. Еле успел всех оббегать и отдать команды. Ивашка даже вздрогнул, когда вахтенный закричал:
— Земля на горизонте, прямо по курсу!
Всё-таки немного промахнулись. Куста не было видно. Но по знакомому ориентиру, огромному дереву на много возвышающимся над остальными, Ивашка легко наметил курс. Проплыли ещё милю на север и вот он куст посреди моря — всё, что осталось от гоблинской лодки. Не мешкая, спустили шлюпки и опустили в них еле живых жёлтых баньши. Хорошо ещё, что всех живыми довезли. Могло быть гораздо хуже, если бы не помог Астадамус со своей магией погоды.
— Поплывёшь, Толстун, Хулкура проведать? — спросил капитан у стоящего на носу «Херне» боцмана.
— Поеду, — коротко бросил гном и полез в лодку.
На «Херне» было всего четыре шлюпки, и каждая оказалась переполненной. Ещё бы — двадцать четыре жёлтых баньши, четверо эльфов, матросы-гребцы, Ивашка с Натали и детьми, Толстун. Решили свозить к баньши и освобождённых из плена гномов, так сказать, подлечить. Так что народу уйма набралась — на корабле толком никто не остался. За сборами время пролетело быстро, и пока ещё до берега добрались, солнце уже спряталось за деревья. Вечер наступал. Первым делом вынесли из лодок и отнесли к клёнам едва живых жёлтых баньши. Ивашка сразу отметил, что весь лес буквально напичкан великанами клёнами, значит Хулкур не сидит без дела, а выращивает вокруг посёлка всё новые и новые деревья, следуя любимой гномами поговорке — «Запас карман не тянет».