Ты будешь моей (СИ)

Слёзы хлынули из глаз, сдавленные рыдания полились потоками отчаяния.
Опять истерика. Что бы сказал Кирилл? Что я слабая. А я не хочу быть слабой. Я включила свои праздничные фонарики. Гирлянда разноцветных огоньков осветила окно, а вместе с ним и меня. Штор у меня не было. Я не любила эти пылесборники. А опускать жалюзи мне совсем не хотелось. Пусть меня видно, да кому я нужна в три часа ночи. Все нормальные люди спят, а не спит только центр и клубный Питер. Здесь спокойно и тихо. Мне показалось, в машине напротив моего окна, какое-то движение в салоне. Но наверное просто игра воображения. Никому и в голову не придет наблюдать за мной. Да и кому. Незнакомец уже пожалел, что пригласил меня, а больше и нет никого.
Тут мне в голову пришла идея. Я не возвращалась к моменту аварии, только мысленно. А новости, тогда меня мало интересовало что либо. Я так старалась не впасть в депрессию, потом побег на остров, Рома, знакомство и побег с Тимом. Все закрутилось, я даже не была на похоронах. Они вообще были? Или как сейчас модно, брат кремировал его? А люди, стрелявшие в нас? Их нашли? Посадили? Почему все эти мысли начали приходить в мою голову только сейчас?
Я взяла комп и раскрыв, напечатала в поисковике: «Громов Кирилл Леонидович».
Он выдал много информации. Всякой разной!? Я пролистала новости и наткнулась, на интересующие меня статьи.
«Нападение на прокурора области…»
«…тяжелое ранение….»
«….прокурор в коме…»
Что?! Папа сказал, что все кончено. Неужели, он обманул меня? Я пролистала много много текста, вчитывалась как ненормальная, но нигде не находила ни слова об убийстве или смерти.
Не обращая внимания на время, я схватила телефон и набрала отца. Через три гудка, в трубке послышался сонный голос папы.
— Ало!? Диана?! Что-то случилось? — взволнованно произнёс он, начиная понимать кто звонит.
— Папа, он жив? — не стала даже вспоминать о приличиях. Отец молчал. Он не спросил кто? Значит понял о ком я.
— Доченька… — начал, но запнулся.
— Просто ответь на вопрос отец. — мои щеки промокли от слез, в глазах все расплывалось, а сердце сжало тисками ожидания.
— Да Диана, он жив.
Я прикрыла рот рукой. Мне не хватало воздуха, понимание услышанного постепенно приходило ко мне.
— Почему ты не сказал мне?
— Он просил не говорить, взял с меня слово. Диана я хотел, но сначала его брат, потом и сам Кирилл запретили. Только попросил твой номер.
О боже!?
Как же так?!
Он… мой незнакомец…они… не могу поверить!?
А папа продолжил.
— Два месяца он был в коме, потом пришёл в себя, но не мог ходить. Пуля что-то задела и пострадала способность передвигаться. — я закрыла глаза и провела рукой по волосам, заставляя себя успокоиться. Рука вернулась ко рту и я сильно прикусила кулак. Эта боль была каплей в море, по сравнению с той, что я сейчас испытывала.
— Долго понадобилось на реабилитацию, мы с мамой навещали его несколько раз. Врачи сказали, что шанс есть, но незначительный. Кирилл считал, что тебе лучше без него. Говорил, что возможно никогда не станет на ноги и не хочет обременять тебя инвалидом. Я не мог ему перечить. А потом в один из дней, я нашёл его, стоящим на тренажёре. Он решил бороться. Я не знаю, что изменилось, но он упорно, не жалея себя, стал бороться. Он заново учился ходить. Он очень сильный человек Диана, достойный уважения. — больно. Как же больно. Я должна была быть с ним, помогать и поддерживать. А я?
Вместо этого я жила, далеко, не была рядом. Все новые и новые уколы боли пронизывали моё сердце.
— Всего пол года ему понадобилось, чтобы встать на ноги. Да это не реально вообще. Не знаю, что им руководило? Только он смог.
Больше я не слушала папу. Моё внимание привлекла машина, что стояла прямо под окнами. В ней загорелся свет, когда дверца открылась.
— Прости, я перезвоню. — поспешила я положить трубку, присматриваясь к мужчине, выходящему из салона автомобиля.
Глаза тут же наполнились слезами, а ладони легли на стекло. Мой взор, мое тело, мой разум, все пыталось в мгновение оказаться рядом с этим силуэтом, на малоосвещенной, ночной улице Питера. Города любви и надежды.
 
Глава 18
Бывает, что ты просто не можешь забыть человека, он не выходит из твоей головы и мыслей. Ты не находишь себе места от тоски и грусти о нем, потому что крепко запал в твою душу. Поселился внутри тебя. Сделался неотъемлемой частью твоей жизни, самой тебя, всего что любишь и о чем мечтаешь… И вдруг, вселенная услышала тебя… Вот он здесь, рядом, снова близко. Что ты сделаешь тогда? Уйдешь с головой в обиду за его отсутствие? Или просто будешь с ним, жить дальше и не оглядываться на прошлое?
Похудевший, немного осунувшийся, но все такой же родной, мой.
— Кирилл!? — я выдохнула его имя, ещё не веря глазам. Трубка выпала из рук, а я прислонилась к окну, будто хотела спрыгнуть в его объятия.
— Родной!
Мой прокурор поднял голову и в свете фонаря я увидела его гипнотизирующий взгляд. Чуть отросшая щетина, нисколько его не портила. Безумно красивый, безумно желанный. Мой! Он смотрел на меня с нежностью, как и тогда, до трагедии, разделившей нашу жизнь до и после. Его руки были спрятаны в карманы брюк. Кашемировое черное пальто подчеркивало широкие плечи и крепкое телосложение. Все такой же большой и подтянутый, не смотря на произошедшее.
Как же так? Столько упущенного времени, столько ночей одиночества и безысходности. За что? Почему никто не сказал? Он не сказал.
Сначала пришла злость, потом ярость, после радость и надежда.
А что он? Думает, что я предала его? Или знает обо всем? Может обижен? Но тогда не искал бы встречи… Да будь, что будет…
Я схватила ключи и в чём была побежала на улицу, к нему. Сбежала по лестнице, распахнула дверь подъезда и очутилась во дворе. Кирилл стоял прислонившись спиной к капоту машины, со сложенными руками на груди. Голова была чуть наклонена набок, что придавало взгляду откровенно вопросительный вид. Он ухмылялся, но не зло. А как-то по доброму. С интересом. «И что ты будешь делать девочка?» Как будто задавал мне вопрос. «Ты рада мне?» Конечно, конечно… я счастлива, что ты жив. Таким был мой немой ответ ему во взгляде.
Осторожно, боясь, что это мираж и он сейчас исчезнет, я приближалась к нему. Мои ноги проваливались в уже достаточно глубоких сугробах, которые не успели убрать с тротуаров. Мне стало зябко и я поёжившись, обняла себя, продолжая идти к любимому мужчине, не отрывая своих глаз от его. Он вздохнул как-то с облегчением и раскрыл объятия. Не раздумывая ни секунды я ускорила шаг и в итоге побежала к нему. Впечатавшись всем своим телом в его, обняла его крепко, на сколько хватало моей девичьей силы. Он обнял в ответ и тоже крепко сжал меня. Мы не проронили ни звука, просто стояли и наслаждались моментом. Осознание и волна счастья накрыли меня. Я в объятиях того, кого думала что потеряла. Боясь что это очередной сон, ещё крепче прижалась к нему. Уткнулась носом в его шею и разрыдалась.
— Кирилл!? Любимый!? — я покрыла его заросшую скулу россыпью мелких и быстрых поцелуев. Дальше я не могла достать из-за большой разницы в росте. Он взял меня за затылок и наклонился ко мне.
— Да принцесса, это я!? — он притянул меня к себе и поцеловал так жадно и требовательно, что равновесие нарушилось, земля ушла из под ног и я повисла на мужчине моей жизни. Он подхватил меня и приподнял над землёй. Волшебный момент, о котором я не могла даже мечтать. Долгий, сладкий и такой долгожданный поцелуй прервала моя дрожь. Все таки не май месяц… Как-то холодновато.
— Ты совсем замёрзла, пойдём в дом, родная.
Подхватив меня на руки, он уверенно зашагал к подъезду. Попав в комнату, мне пришлось скинуть с себя мокрых зайцев. Кирилл тоже снял обувь и пальто. Ничего не замечая больше вокруг, я провела рукой по его лицу, словно не веря в происходящее. Взяла за ворот его пиджака и повела к кровати. Быстро сняла его с мужчины, после то же произошло с рубашкой и наконец я добралась до его голого торса. Изголодавшаяся по родному телу, я страстно целовала, стараясь не пропустить ни миллиметра, гладила его грудь и плечи, боясь что он передумает и не даст насладиться им в полной мере.