Всё нормально на Кубани в конце восьмидесятых (СИ)
— Даже на бананы не тянет, — резюмировала Мадонна.
— Ну да, — вяло согласился я, — фигня выходит я в них как настоящий Данила.
— Да ты итак ёпть Данила, Андж, носки вон под шлепанцы и спортивные трусы носишь.
— Ну, блин. В душ бы пошёл, снял, а теперь вон вода в баки уже полчаса заливается, — отбрехался я, — кто-то по полчаса моется и воду не выключает.
Ради прикола, я заправил широченные брючины в носки, напялил курточку и панамку начал бродить из угла в угол, бормоча:
— Курей резать пора, квохчут чо-та громко, Борьку колоть пора. Навоза завезтитонны полторы. Охо-хо.
Мадонна заржала и внезапно замолчала. Опрокинула рюмку. Подцепила на вилку сочный ломоть розового помидора, истекающий соком и постным маслом. Смачно закусила. Прищурилась глядя на меня и вдруг бросила:
— Футболку белую одень под куртку.
Я, пожав плечами, достал белую вьетнамскую бамбуковую футболку и одел под куртку.
Машка начала судорожно листать журналы и прикрикнула на меня:
— Ну- ка тащи карандаши цветные или фломики.
Бля, ну теперь ей порисовать вздумалось. Я притащил сеструхины рисовальные принадлежности. Мадонна, прямо в журнале начала рисовать на фотке какого-то парня, черным фломастером. Рисовала она очень даже хорошо. Видно, что опыт есть.
«Одела» она мужика в чёрный комплект в шароварные штанцы с брючинами в виде колоколов. Добавила жёлтых линий на местах швов. Ну, неплохо так — то. Чувачок на разрисованной фотке выглядел. Необычно!
Но очень интересно!
Машка, уже закусив удила, что черкала на журнале, и отдавала мне указания.
— Так, резинок, толстых поясных ищи, у тебя были, я видела. Заклепки с пуговками вроде оставались тоже тащи. Ага, ага! — она потерла затылок.
Давай вытирай на этой робе, на куртке вот на локтях пятна, и на швах делай вот эту желтизну, обесцвечивай. Но только швы! Тащи вашу машинку, ножницы портняжные и газеты. Походу, чутка выпив, Мадонна нащупала какую-то идею. Работа закипела. К вечеру мы не справились, когда приехал Витёк, Машка заканчивала встрачивать резинки в манжеты брюк.
Куртка, которую я уже обработал на швах, была готова, и я уже вовсю наклепывал пуговки, и заклепки в отмеченных местах.
Витька, махнув на нас рукой, взял под мышку Тихона завалился на раскладушке в саду и захрапел.
Глава 14
Закончили только под утро. Приходилось снова натирать швы и промазывать, так что бы швы стали нормального цвета, по мнению Машки. Панамку тоже обработали на швах.
Манька пошарилась по сеструхиным заначкам, нашла коробку с лейбами, долго их перебирала.
Нашла какие то красные флажки с непонятной надписью на арабском. Настрочила один флажок на лоскуток (в армии это называется нарастить шеврон). Пристрочила на левое плечо одну, и на лоб панамки другую. Потом я долго орудовал утюгом отпаривая. Убирал лохмушки лоскутков и ниток. Да блин, как же я устал то! Ни хрена себе! А как портнихи то работают. Спину ломит, а ведь основную работу делала Мадонна. Итак получилось!
И это был совсем другой костюм, в отличие от предыдущей партии.
В городе, я таких не видел ни у кого и по телику тоже. Я примерил, комплект под белую футболку. ОФИГЕННО!
Нет ни у кого такого. Как же Машка додумалась до такого фасона! Наверное, потому, что накатила. А в нулевых появятся рэперы. И суки в точно таких же костюмах.
Грёбанный Эминем, как он спёр нашу идею?
— Андж давай одевай, посмотрим, что получилось и как сидит, — прихлёбывая индийский кофе, скомандовала Мадонна.
Пришлось в сотый раз одевать робу и крутится, изображая модель.
Машка не выпуская кружки, обошла меня кругом. Хмыкнула:
— Необычно смотрится, манжеты на брючины усилим на других комплектах, кокетку здесь по-другому можно обыграть. В принципе летучую мышь на рукаве, можно такой оставить. Показная модель для серии, хули тут.
— А чё? Я ни хрена не понял, Маш.
— Да тебе и не надо, самому как? Думаю на подклад суконки белой надо, для фирмовости.
Костюм был удобен, но не для лета. Жарковато в нём. Хотя приезжие модники из автобусов вываливаются и в джинсовых комбезах и в вельветовых куртках.
Поспали часов до двенадцати. Витька, отлично выспавшийся в саду, от нечего делать, полил грядки, собрал падалки, набрал огурцов. Кто-то припирался стричься, но был послан нахер. На вопросы, куда я делся, Мадонин хахаль сказал, что меня загребли менты. Что впоследствии породило множество слухов и способствовало поднятию цен на самогон у конкурентов (я, правда, ни одного из них не знал).
Надо было показать, комплект, специалисту. Хотя Машка сказала, что если будем делать серию, то качество будет намного лучше, потому что будут шить на своих электрических машинках в паре с Веркой, а у нее, как я уже убедился «шикарная строчка». В самую жару, мы опять незамеченными выехали из станицы и помчались в Краснодар. Мне надо было на Вишняки, найти того самого продавца, который дал контакты Оксанки — кооператорши.
Машке не терпелось прикупить себе какой-нибудь херни. Странные существа бабы. Получила деньги и вместо того, чтобы отложить надо сразу их потратить.
На этот раз я оделся как местный в футболку да шорты, дабы не привлекать внимания. Только напялил новую чёрную панамку (чуть ветром не сдуло, на этом грёбаном «ишачке»). Напялил очки и нормально. Костюм закинул в пакет «Идаха» и все сложил в обыкновенный пластиковый пакет с «Модерн Токингами». Продавец был на месте.
— Шо хотите, молодой человек, интересуетесь костюмами брючками? Сестре вашей шикарную пиджачную пару?
Витька с Мадонной тащившиеся за мной хрюкнули.
— Да это сын наш балбес, в школу хотим пораньше собрать, а то в августе не укупишься, — прикололась Машка.
— Я вижу одно лицо! Парень, а вот ваша физия мне весьма знакома, отоваривались у меня?
— Вы у меня отоваривались вчера, — ответил я, озираясь по сторонам. Опять армяне, цыгане и шныри «синих» прочёсывают свои районы. Ну, мы так, особо и не выделяемся, поэтому внимания к нам никакого. Да, а вот вчера я с Воробьём засветился.
Мужик достал из нагрудного кармана очки, нацепил на переносицу, присмотрелся:
— Ой, вот теперь узнал ваш комплект молодой человек не далее как сегодняшним утром уехал в столицу, с наилучшими пожеланиями! — мужик затащил меня за прилавок и потряс руку.
Мадоннас Витьком, не обращая внимания на мои разговоры с мужиком, рассматривали строгие костюмы делового стиля, в полголоса переговариваясь между собой. Хозяин отправил к ним помогайку девчонку моих лет, стрельнувшую в меня глазками.
— Шо как у вас прошло? Получилось? Ксения мне звонила, про вас спрашивала, характеристика выдана положительная.
— Да всё хорошо, я к вам как к специалисту. Как вам моя панама?
— Ну, таки рад за вас, панама хороша, продаёте?
— В комплекте с этим, — я кивнул на пакет.
Торгаш понятливо кивнул головой и пригласил меня за ширму в глубине прилавка.
— Это совсем не то, что было намедни, — хмыкнул мужик, — но вы знаете, я такого даже не видел. Необычно так. Крой интересный, фасон необычный. Зину кликну? У неё глаз намётан. Сразу соображает, что в моде будет, а на что внимания не обратят.
— Это вчерашняя?
— Ну, так она и есть. Звать?
Я кивнул головой. Зина пришла через пару минут, жуя на ходу жирный пирожок.
— Чо ты там Моисеич?
— Зина золото моё, твой меткий глаз и чувство стиля нам сейчас понадобятся.
Мужик кивнул мне, развернул костюм. Зина склонила голову и доела пирожок:
— Пусть оденет!
Я пулей облачился и напялил на голову панаму. Зина подошла вплотную и, обдав меня запахом пота и пирожков, начала щупать материал, выворачивать швы.
— Пятьсот и прямо сейчас заберу, — пошла она в атаку, — Моисеич ты вчера хипповый комплектик, отработал, этот- то отдай? Фасон хорош, но видно же что это пробник.
— Зина золотце моё, к сожалению не продается. Модельер передал на оценку. На выставку пойдёт на конкурс частных ательеров кооператоров.