Бывшему посвящается... (СИ)

— Я рада, сахарок.
— Сахарок? — слышу удивлённый голос.
— Да, такой же сладкий, — смеюсь. — Тебе не нравится?
— Мне всё нравится, что произносят твои сладкие губки, малышка, — с нежностью в голосе отвечает парень.
Снова вспоминаю его поцелуи, его ласковые руки.
— Лога-ан, — тихо произношу, закусив нижнюю губу, — ты любишь массаж?
— Очень, особенно эротический.
— Возьму на заметку, — смеюсь я. — Та-ак, где мой блокнот?
Логан смеётся и неожиданно спрашивает:
— Мелл, расскажи мне о самом романтичном своём воспоминании?
— Ты уверен, что хочешь знать это? — смеюсь я.
— Да. Даже, если он связан с Фредди.
— М-м, — задумываюсь, — а вот однажды в детстве, когда нам с Элли было по двенадцать лет, её родители взяли нас в Чикаго. И вот там, — делаю паузу, улыбаясь, — там в небольшом уютном парке были качели и красивый фонтан. Это был День Святого Валентина и вечером влюблённые пары запускали в фонтан плавающие свечи и целовались, а за ним складывали камешки с высеченными на них своими именами. Не знаю откуда пошла такая традиция у них, но из этих камешков там была целая стена. Было уже темно, я качалась на качели и как заворожённая наблюдала за горящими огоньками на воде. Не знаю почему, но меня это сильно впечатлило. Что-то волшебное было в этом ритуале, — мечтательно тихим голосом говорю я и ложусь на кровать.
— Должно быть очень красиво, — тихо говорит Логан.
— Ты, наверное, думаешь, что я глупый романтик, — усмехаюсь я и переворачиваюсь на живот, подперев рукой голову.
— Вовсе нет.
— Именно романтики мне и не хватало с Фредди, — вздыхаю я. — Он не делал мне милых сюрпризов, у нас не было романтических вечеров с гулянием по пляжу под звёздами, посиделок у костра. Он слишком приземлён, ему гораздо интереснее было проводить вечера за просмотром сериала или настольной игрой. А я очень люблю природу. Кстати, — приободряясь говорю я, — на Уолден Понд очень красиво. Ты там был?
— Очень давно. Ещё в детстве.
— А ты любишь природу?
— Да. Но последние годы моя жизнь закрутилась так… так бурно, — Логан усмехается. — Учёба, съёмки, тренировки, матчи…
— Вечеринки, — продолжаю за него. — Понимаю.
— Всё не так, как, казалось бы, малышка, — грустно вздыхает парень. — Я просто боялся остаться наедине с собой. Заглушал боль, чтобы она меня не съела изнутри.
Неожиданно. Вспоминаю слова Бетанни о Джинни, которая «разбила сердце» Логану. Значит он когда-то был сильно влюблён и болезненно переживал расставание. «Неужели Логан Харпер, известный на весь Гарвард любитель девочек был безнадёжно влюблён?» — удивляюсь я.
— Джинни?
Пауза. Логан молчит, а потом тихо спрашивает:
— Откуда ты знаешь?
— Я ничего не знаю, Логан. Просто твоя мама сказала, что Джинни разбила тебе сердце.
Он снова молчит, и я слышу его дыхание в трубке. «Неужели до сих пор эти воспоминания причиняют ему боль? Значит чувства ещё не прошли?» — думаю я с сожалением.
— Прости. Это не моё дело. Если не хочешь, не говори.
— Нет. Ты же сказала, что между нами не должно быть секретов и недомолвок, — серьёзно произносит.
— Тебе до сих пор больно?
— Нет. Просто я не… — немного мнётся, — не очень люблю говорить об этом.
— Почему? Боишься показаться слабым?
Логан вздыхает.
— Ты права. В старшей школе я влюбился как наивный мальчишка. В то время как все парни самоутверждались сексуальными победами, я любил как сумасшедший романтик и практически боготворил её. Джинни ненавидела спорт и ради неё я бросил бейсбол на два года. Надо мной даже друзья подшучивали, но мне было всё равно. Я верил в любовь, — он шумно вздыхает. — Тогда секс без чувств я даже не рассматривал возможным. Я даже не замечал прелестей других девчонок. Для меня она была единственной, с кем мне хотелось проводить всё время.
Харпер смолкает, и я слышу только его дыхание. В этот момент мне очень хочется обнять его, прижаться к его плечу, почувствовать тепло и запах его тела.
— Но всё разбилось вдребезги, когда стал выбор между мной и Гарвардом и её учёбой в Лондоне, — снова вздыхает. — А самое болезненное было, что она даже и не ставила перед собой такой выбор. Она считала, что я должен поехать с ней, а когда я отказался, то она даже не рассматривала вариант остаться.
 
Он смолкает и нависает пауза.
— Мне жаль…
— Не стоит жалеть, Мелл. Всё давно в прошлом, — слышу по голосу, что он улыбается. — Всё что не делается, делается к лучшему. Теперь у меня есть ты, — приятное тепло от его слов и голоса разливается в моей груди. — И я тебя не потеряю, малышка.
— Уверен? — смеюсь я.
— Как никогда, — серьёзно отвечает. — Я теперь не отпущу тебя.
Мои щёки вспыхивают от его слов, сердце ускоряется и трепет щекочет моё нутро. Осознаю, что ужасно хочу его поцеловать. Хочу целовать его до потери пульса, всего, слиться с ним воедино, отдаться во власть его жарким объятиям, ласкам… «О, боже, как же я хочу его!» — мысленно восклицаю.
— Тогда держи крепче, сахарок, и будь со мной всегда честен. Не обмани меня.
— Мне до сих пор страшно Мелл. Я боюсь отдаться чувствам полностью, но я хочу этого. Хочу всем сердцем.
— Ты сказал она не любила спорт. Она пыталась подстроить тебя под себя?
— Да.
— Так вот, если тебя это пугает, то расслабься. Я этого никогда делать не стану. Ты нравишься мне таким какой ты есть Логан.
— Честно?
— Честно. Я буду поддерживать тебя во всём и всегда буду рядом, чтобы не случилось. Мы будем искать выход вместе, всегда.
— Как же я хочу тебя сейчас прижать к себе и поцеловать, — томно говорит низким голосом.
— И я.
— Правда?
— Хочу тебя, — шепчу.
— Мелл… — тихо выдыхает в трубку.
— Подожди, — останавливаю его и встав с кровати подхожу к зеркалу.
Поворачиваюсь спиной, поднимаю майку и спускаю шортики на пояснице, открывая свою тату на копчике. Этот символ Инь Янь в замкнутом круге с разветвляющимися от него завитками, которые напоминают стилизованные волны солнечных лучей. И нижний из них прячется в ложбинку между ягодицами. Эту тату я набила перед окончанием старшей школы, когда была одухотворена мечтами о будущем. Как символ своей гармонии, чтобы она сопровождала меня и помогала не терять равновесие в жизни. Фотографирую её отражение и отправляю Логану.
Минуту он не отвечает, и я начинаю немного волноваться, не зря ли я это сделала. «Может поторопилась? Твою мать, я сегодня делала ему минет в машине, чего я испугалась?» — смеюсь сама с себя.
— Вау! Круто! — наконец-то восклицает. — Я засмотрелся.
— Красиво?
— Твоя попка прелестна, малышка.
— Лога-ан, я о тату, — смеюсь я.
— На твоём теле всё прекрасно, — тихо говорит он. — Хочу поцеловать её.
— Обязательно поцелуешь. Когда-нибудь… — смеюсь я.
— Ах, ты шалунья! Дразнишь меня.
— Смотри дисплей не затри до дыр, — падаю на кровать, улыбаясь как довольная кошка, получившая сметану, и слышу сигнал о поступившем файле.
— Это тебе от меня на сон грядущий, чтобы мы приснились друг другу.
Открываю файл — профессиональное студийное фото со съёмок, на котором позирует Логан. Его кожа влажная, в мелких капельках воды, словно он только вышел из душа. Мокрая чёлка падает ему на лоб, прикрывая слегка глаза. Засматриваюсь на его идеальное, атлетически развитое тело. Любуюсь рельефными мышцами на руках, груди, прессе. Мой взгляд скользит по профилю идеальных ягодиц, потому что он в кадре стоит вполоборота и полотенцем прикрывает свою достоинство, словно хочет обернуть его вокруг бёдер. Возбуждение охватывает меня, когда я представляю как целую его, ласкаю руками и прижимаюсь к нему голым телом, ощущая своей кожей. Во рту бешено выделяется слюна, а в трусиках чувствую влагу. К моему клитору от возбуждения приливает кровь и пульсирует мучительным томлением.
— Один-один, сахарок, — смеюсь я. — А теперь представь, как я вырываю из твоих рук это полотенце и вместо него облизываю язычком, снимаю губами все капельки воды с твоего тела.