Пустотник (СИ)
Просидев еще час, я стал собираться в дорогу. Пора совершить еще один забег. Выбрался из здания и уже почти добрался до нужного дома, когда навстречу мне выбежала толпа людей.
— Беги парень! — проорал пузатый мужик, облаченный в спортивный костюм, возглавляющий всю толпу. — Шакалы идут! — и пролетел мимо меня.
А навстречу мне неслась испуганная и не помышляющая ни о каком сопротивлении почти безумная орда людей. А ведь могли бы, и сопротивляться, оружие было у многих мужиков. Только вот никто о таком даже и не думал, все старались спасти свои шкуры. Они и правильно, ведь кроме мужиков в этой самой толпе были и женщины. И дети тоже были. И вот именно этот фактор и заставил меня не отступить в сторону, спрятавшись от угрозы, а наоборот шагнуть вперед. Я не самоотверженный безумец, вовсе нет. Просто я не сомневался. Не сомневался в том, что если все пойдет не туда, я сумею скрыться. В городской застройке с заклинанием Мерцание уйти от любой погони легче легкого. Пробежать насквозь дом за девять секунд я точно успею. А там уж ищите меня хоть до второго пришествия.
Правды ради надо сказать, что я все-таки отступил в сторону. А как иначе? Толпа снесет и не заметит, так что пришлось. А уже по стеночке, прижавшись к дому, стал продвигаться вперед. Встал между домами в ожидании противников. Моя задача заключалась в задержке загонщиков, я не планировал их всех убивать, силенками я еще не оброс настолько, чтобы такое планировать. А так дам беглецам лишнюю минуту-другую, может это и спасет их. Главное, чтобы они не выбежали к направлению, где засел мой отряд. Сорвутся еще, бросятся помогать сломя голову, и свою потеряют. Нет уж, лучше я тут как-нибудь сам.
Первый псеглавец показался ровно через одну минуту после того, как мимо меня пробежал последний беглец. Двухметровый гуманоид, обросший пятнистой шерстью с головой шакала, все так, как и описывали. В руках у шакала находились два клинка, которыми он начал поигрывать, как только меня увидел. Вернее он сначала меня увидел, резко остановился, и уже после этого вразвалочку стал медленно подходить ко мне, поигрывая кинжалами. Облачен кинокефал был в костяную броню, покрашенную в серый цвет с множественными остроконечными шипами по всей её поверхности. Сама же броня состояла из сегментированных кусков, скрепленных между собой кожаными ремнями. Открытых участков кожи я насчитал немного, сама голова, не прикрытая ничем, брюхо и ноги ниже колен.
Дальше разглядывать смысла не видел. Скинул автомат и выдал очередь, которую мой противник с какой-то показушной легкостью пропустил мимо себя. После чего разразился лающим смехом, который тут же прервался, потому как стрелять я не переставал. А ему все же было тяжело одновременно смеяться и уворачиваться от пуль. Как он это делает? Скорость пули метров семьсот в секунду вроде как?
Додумать мысль я не успел, в мою защиту впились оба кинжала до этого находившиеся у псоглавца в руках. Впились и беззвучно упали к моим ногам, вызвав гневное рычание со стороны псины. Тот рванул на меня, только вот скорость, с которой он приближался, даже близко не равнялось той, что он показывал до этого. Навык свое действие завершил? Разбираться я не стал, некогда было.
Навстречу псоглавцу полетела Игла Пустоты, без труда преодолев защиту нагрудника. Шакала скрючило, он пошатнулся и умер. Тяжело жить, когда твою голову разрывают пули из автомата. Кости черепа оказались не такими прочными, как сама броня шакала. Ну а я не таким глупым чтобы перестать стрелять.
Обрадоваться победе я не успел, перед глазами тревожно вспыхнул маячок алярма, настроенного на появление в тот момент, когда моя защита переставала работать. Тут же в левом верхнем углу обзора загорелся таймер обратного отчета, когда истечет время до выстрела накопившейся энергии Щита Пустоты. Дожидаться окончания таймера я не стал и сразу же отдал приказ на выстрел. Мои глаза в этот момент смотрели прямо на лучника, что разрядил мой Щит своими выстрелами. Того снесло выстрелом энергии, а я уже активировал Гнев Богини, на бегущих ко мне между домами шакалов.
Тёмно-фиолетовый луч энергии ударил с небес и расширился, поглощая в себе стаю шакалов. Но на этом я не остановился, а призвал Стража Богини. Давно хотелось посмотреть на него в действии. Когда, если не сейчас?
Возле меня во вспышке той же темно-фиолетовой энергии материализовался Воин. Мельком взглянул на него и кивком головы указал направление на врагов. Шлем двухметрового детины закованного в латный доспех чуть кивнул мне в ответ, сообщая, что приказ понят и принят, а потом он размазался от скорости влетая в уже многочисленную толпу набежавших псоглавцев.
Я хоть и успел буквально пару секунд понаблюдать за Воином, но мне этого хватило чтобы понять одну простую вещь: у шакалов просто нет шансов против него. Тяжелый Воин в темно-желтом латном доспехе, который совершенно не мешал ему двигаться со скоростью гоночного болида. Его меч, если то, что он держал в правой руке, можно было так назвать, крутился со скоростью пропеллера геликоптера, разрубая все на своем пути, включая и хваленые доспехи псоглавцев. Широкое и толстое лезвие, длиной не меньше метра, заточенное с обеих сторон до бритвенной остроты крепилось на очень длинной рукояти. Очень длинной, не меньше семидесяти сантиметров. Зачем ему такой конструкции меч я в душе не понимал, но видимо, зачем-то все-таки нужен. Не мне судить о холодном оружии и в частности о клинках, я в этом деле тот еще специалист.
Отдельного упоминания требовал и щит Воина, который он держал в левой руке. Выполненный из того же темно-желтого метала что и сам доспех, формой он напоминал неправильный прямоугольник. Почему неправильный? А сами посудите. Вот возьмем, к примеру, прямоугольник, затем приделаем к нему два треугольника снизу и сверху. А сами эти треугольники будут с изогнутыми гранями, вот такой вот щит и был у Воина. Хотя положа руку на сердце, я бы от такого щита тоже не отказался бы.
Помимо оравы псоглавцев-воинов, стрелков и копейщиков в стане врага еще присутствовали шаманы. Тройка низеньких, почти седых шакалов с посохами в руках, облаченных в хламиды, не создавала впечатление сильных противников. Ровно до того момента пока они не нанесли свой удар. Единый, слитный и явно не раз тренированный. Над их головами образовалась грозовая туча искрящаяся молниями, которая спустя секунду реального времени выстрелила тугой, ветвистой молнией ослепительного белого света в Воина Богини.
Скорость движения, как и скорость реакции у Воина была просто космической. Он спиной почувствовал удар и успел подставить свой неправильный щит, который и принял на себя весь удар молнии. Запоздало громыхнуло, да и только. Воин без каких-либо повреждений продолжил громить псоглавцев, с каждой минутой уменьшая их поголовье. Но и шаманы оказались не так просты. Поняв, что голой силой Воина не пронять, решили пойти по другому пути.
Снова вскинув одновременно посохи над головой, они речитативом затянули рваную мелодию, от которой Воину заметно поплохело. Движения, ранее казавшиеся чем-то неуловимым, замедлились и Воин начал пропускать удары от напирающей толпы шакалов. Прошло всего пять секунд и Страж вовсе замер, а вот шакалы наоборот только усилили натиск, пытаясь достать Воина в сочленения доспехов.
Прошла еще секунда и латы Стража вспыхнули ярко-желтым, а сам он, размазавшись от скорости, в мгновение ока оказался возле шаманов. Неуловимый взмах странного меча и тройка перерубленных пополам шаманов валится на асфальт простого русского города Норильска.
Добить оставшийся десяток шакалов много времени у Воина не заняло. Секунд пять, может шесть. Покончив со своей работой, он подошел ко мне, кивком шлема сообщил, что закончил и стал у меня за спиной. А я смотрел на таймер оставшегося времени, что он проведет в нашей реальности. Еще пятьдесят четыре минуты.
— За мной! — скомандовал я, разворачиваясь и устремляясь в обратном направлении.
На бегу открыл отрядный чат и быстро напечатал: «Выходите на улицу! Быстро!». Когда я добежал до дверей, ведущих в подъезд дома, где находился мой отряд, никого на улице еще не было. И только тут я сообразил, что планировку дома они ведь не знают. Это я поднимался ножками, они-то сразу на крышу переместились. Ждать пришлось еще долгие две минуты.