Невеста одержимого (СИ)
— Твой отец не даст тебе сесть в тюрьму, Юля, — задумчиво тянет. — Он слишком дорожит своей репутацией, а ты её часть. Давай сейчас о другом: ты уже познакомилась с женихом? — деловито интересуется, всё так же продолжая размышлять над ситуацией.
Только толку? Я сама уже несколько дней думаю, как избежать свадьбы. Даже монастырь кажется не такой и уж плохой идеей сейчас. Марк каждый вечер звонит. Предлагает какие-то выходы из ситуации, но ничего не подходит. Отец перестал выпускать меня из дома. Лишь к тёте отпустил и то, потому что она настояла.
— Да, познакомились, — отвечаю недовольным тоном. — Крайний наглый, отвратительный и мерзкий тип. Ещё строит из себя благодетеля перед моими родителями. Те смотрят на него влюблёнными глазами, не замечая того, что он придурок.
— И кто он? Имя знаешь?
— Адам Мюллер какой-то, — безразлично кидаю. — Вбила его имя в поисковик. Информации мало получила. Бизнесмен какой-то. Богат. Умён. Ничего такого за что можно было бы зацепиться и сделать своим спасением.
— Адам Мюллер… — задумчиво тянет. — Довольно известная фамилия в нашем городе. Особенно после громкого и успешного проекта с «БравСтрой». Строительная компания «МайнХауз» принадлежит семье Мюллер. Он их единственный сын, наследник и именно он сейчас сидит в кресле генерального. Очень богатый мужчина, Юля… Хмм, получается родители тебя ему продали… Как всегда, деньги.
— В смысле продали? — непонимающе переспрашиваю.
— Ты что не знаешь?! — удивлённо оборачивается ко мне. — Он ведь давно искал себе невесту из приличной семьи, с хорошей родословной, красивую, молодую и яркую. Если не ошибаюсь, он предлагал около десяти миллионов семье, которая отдаст ему свою дочь, — рассказывает, а я медленно прихожу в ужас, что семья так могла со мной поступить.
— Десять миллионов?! — вскакиваю, закричав и заплакав одновременно. — Я стою десять миллионов, тётя? Они меня продали! Меня! Свою дочь… незнакомому, но богатому мужику! Тётя, они что… я для них, что вещь, лошадь, которую можно продать?! Кто я для них? Разве так можно?
— Девочка моя, успокойся, — просит меня сестра моего папы, встав и обняв меня. — Попробуй поговорить с этим Адамом, — ласково предлагает. — Может он войдёт в твою ситуацию, и сам отменит помолвку.
— Я уже пробовала, — говорю и обессилено падаю обратно на диван. — Но может… ещё раз попытаться? — воодушевлённо спрашиваю у её. — Может, войдёт в положение? Я на всё ради этого готова.
— Если с первого не получилось… Попытайся вновь, но мне кажется, шансов очень мало, — виновато отвечает, тяжело вздохнув. — Ты первая за три года, кого я знаю, он согласился взять в жены. Думаешь, он откажется от тебя? Скорее всего, он уже заплатил деньги твоим родителям. И дороги назад нет.
— Должен согласиться! Я всё для этого сделаю! — решительно заявляю. — Я другого люблю! С ним хочу быть, но мои родители против! То есть… деньги важнее моего счастья? Прекрасная семья! Гнилая и лживая! — откровенно уже рёву.
— Юля, — неожиданно обращается. — Я, наверное, плохая тётя и советчица, но может тебе сбежать? Я помогу тебе! У меня есть деньги и я могу устроить твою жизнь где-нибудь в другом месте.
— Сбежать? — переспрашиваю. — Ты думаешь, получится?
— Я устрою твой побег. Но ты должна понимать, что тогда ты лишишься всего. Богатой жизни, друзей, связей и всего того, что есть сейчас. Я, конечно, куплю тебе квартиру и подышу работу, но тех денег, что были раньше — ты вряд ли больше увидишь.
— Я… мне надо подумать…
— Подумай. Но недолго! Свадьба, как я понимаю скоро?
— Через несколько дней.
Глава 10
Со всех ног бегу в больницу, из которой мне позвонила мама Марка и сообщила, что её сын в реанимации. И надежд, что он выживет практически нет. Кто-то ужасно избил его, ограбил и выкинул на трассе. Благо там проезжали другие автомобилисты, они подобрали его и отвезли в больницу, а дальше полиция установила личность и нашла контакты Тамары Геннадьевны. Позвонили матери Марка, а та потом рассказала мне, когда я, не сумев связаться с другом, набрала её.
Какую боль и ужас я испытала, когда обо всём узнала, лучше и не рассказывать. Врагу не пожелаешь узнать, что человек, которого ты любишь, страдает и может вообще умереть. Но страшнее всего от мысли, что это возможно из-за тебя.
Позавчера вечером, когда мы разговаривали с Марком, он сказал, что завтра, а точнее уже вчера, друг собирался поставить все точки над «ё» в деле о моём скором замужестве. И идею с побегом друг, к слову, тоже поддержал. Предложил даже помочь, только я не хочу его в это втягивать. В какой-то момент я даже решила попросить его поехать со мной, но он никогда не оставит свою маму одну.
А если мой отец поймёт, что я уехала с Марком, то начнёт угрожать матери моего друга и одновременно любимого человека. Да и согласится ли Марк бросить всё ради меня? Не уверена… Мать всегда была ему дороже.
— Тамара Геннадьевна, — шепчу, влетев в палату и сразу же взглядом наталкиваюсь на бессознательное тело друга, лежащее на койке. — Тамара Геннадьевна, как он? — спрашиваю, направившись к ним.
— Жив, Юленька… Жив! — проговаривает со слезами на глазах. — Мой мальчик жив и это главное. Бог сжалился над ним.
— О боже, — выдыхаю, оказавшись рядом и взглянув на забинтованное лицо Марка. Словно спящее, но нет… он не спит. Или в таком состоянии они именно спят? Не знаю. Не по доброй воле он сейчас такой. Это точно.
— Что говорят врачи? Нужны лекарства, операции? Скажите, я всё оплачу! — клятвенно обещаю. — Только скажите, чем я могу помочь? Деньги? Другие врачи? Что?
— Впереди будет всего одна операция, — начинает рассказывать. — Но я не знаю, платная она или бесплатная. Квартиру продам. Всё продам, но лишь бы мой Марк вновь оказался собой. Здоровым и целым. Эти уроды сломали ему руки! Будь они прокляты! А ты ведь знаешь, что он спортом и этими руками зарабатывал деньги. Как он теперь? Без своего спорта? Без бокса? Беспомощный? Ох, боже… как мы теперь? Что будет, когда он узнает о сложности переломов? И тому, что возможно никогда больше его жизнь не будет прежней.
— Я помогу вам, пока он не восстановится! Я… я дам денег столько нужно, но пусть он дома остаётся и восстанавливается! Нельзя ему работать сейчас, Тамара Геннадьевна.
— Зачем ты так, Юля? Я тоже не дома сижу и могу обеспечить нас. Я о другом, что он так не сможет. Он же упёртый! Весь в отца!
— Мы ему поможем, Тамара Геннадьевна! Вылечим! Я вам обещаю, что всё будет хорошо! Мы ещё будем болеть на соревнованиях за нашего чемпиона.
— Главное, чтобы выкарабкался сейчас, — шепчет мама Марка. — Я чуть позже в церковь пойду. Помолюсь за него. Останешься с ним? Не хочу, чтобы он один был, когда очнётся. Надо чтобы рядом кто-то родной и любимый был.
— Да, побуду! — ревностно отвечаю и мы с Тамарой Геннадьевной оборачиваемся к двери, услышав, что кто-то её открывает.
В палату входит молоденькая медсестра с капельницей. Приветливо нам улыбнувшись, здоровается и закрывает дверь.
— По расписанию пора, — произносит и направляется к Марку. — Вы Юлия? — спрашивает она меня и я, подозрительно нахмурившись, киваю. — Вас за дверью мужчина ждёт. Попросил вас выйти.
— Папа?
— К сожалению, не знаю.
— Спасибо, — отвечаю и, обернувшись к матери Марка, обращаюсь к ней. — Я выйду. Посмотрю, кому я здесь понадобилась. Вернусь быстро.
— Иди, Юленька. Я буду здесь. С Марком.
Глава 11
— Ты, — гневно заключаю, и сделав два шага, оказываюсь перед ним. — Я не выйду за тебя. Никогда! Особенно после того, что ты сделал с моим другом, — произношу, подойдя к названному жениху вплотную. — Слышишь? Никогда! Ни за что!
— Именно поэтому ты за меня и выйдешь, — спокойно проговаривает, смотря на меня безразличным взглядом. — Я дал ему шанс уйти целым. Предупредил, чтобы он не вмешивался в наши с тобой дела. Но… он меня не послушал. И был за это наказан.