Шеф-повар придорожной таверны (СИ)

— Он может говорить от имени семьи? — игнорируя меня, повернула голову Аста к отцу.
— Со вчерашнего дня — может, — хмуро ответил отец, которому моя идея поехать не понравилась, но мешать не стал.
— А-а, вот почему вы такие помятые, — махнула рукой стражница, оглядываясь на подходящую маму, — Ну наконец то!
Маша шепотом, обойдя стойку и не скрывая испуга начала снова уточнять у меня.
— Я не понимаю, пришли незнакомые мне люди, говорят, что про меня что-то знают и требуют ехать с ними и все с ними согласны? Это по вашим обычаям нормально?
Ответить я не успел, за девочкой следом подошел Ивер, слыша ее слова
— Маша, все в порядке, для страха нет причины, — он успокаивающе положил ей руку на плечо, — Храм у нас — это символ честности и порядка, они не обидят тебя. Другое дело, что вот так неожиданно — тоже не делается. Должны прислать приглашение на специальном листе, очень красиво оформленном, за двадцать дней до встречи, чтобы счастливчик мог подготовиться…
— Надо ехать? — грустно проговорила Маша, с обидой в голосе, поняв из речи разговорившегося дяди самое важное..
— Туда ехать два дня, завтра вечером уже приедете. денек там и обратно. Попутешествуешь, посмотришь наши края. Может найдешь новые темы для рисунков! Посмотришь картины в храме.
— Ладно, уговорили… — услышав про новые темы для рисования и немного успокоилась Маша, — а что мне брать?
— Ничего не надо, — внезапно у стойки оказалась льера Аста, я даже не понял, как она подошла, да еще и со сбитнем и куском пирога в руках, — разве что сменную одежду возьми в дорогу. В Храме тебе все дадут. Это ты нарисовала?
Женщина махнула куском пирога на стену с картинами и Маша несколько раз кивнула, подтверждая
— Талант. Думаю с Миверой у тебя найдется о чем поговорить, — и повернув голову ко мне, — Если есть приличный эль, то налей по кружечке, если самодельное пойло, то лучше бутылку вина, если есть нормальное.
— Принеси иргитанское, — тут же подал голос отец, и потом шепотом добавил, — эль им не давай.
Я кивнул и пошел в погреб. Иргитанского у нас было несколько бутылок, держали специально на случай появления в таверне благородных, считалось оно довольно хорошее. маша пошла со мной, но в коридоре свернулся к своей комнате. Прибывшие стражники ее заметно встревожили, хоть я не понимал почему.
Когда я вернулся в зал, то обнаружил, отсутствие отца и Ивера, да и за столом стражников не было двух мужчин.
— Пошли повозку из сарая откапывать, — жуя разогретое мясо пояснила льера Аста, — она хоть точно доедет, не рассыплется? Не похоже, что вы тут часто на двуколках катаетесь.
— Льер, проезжавший несколько лет назад, сломанную оставил. Мы починили, и теперь по осени, когда обычные телеги из-за распутицы не проходят, пользуемся. Пока не ломалась.
— Ну давай вино и вали собирайся. Хватит нам и одной ночевки в лесу, надо доехать завтра засветло. Спальный мешок возьми. На девчонку у меня есть.
С этими словами льера переключилась на еду, не обращая на меня внимания. Не теряя времени я пошел к себе, достал большой заплечный мешок, с которым ездил в прошлом году в город и взял запасную рубаху, штаны, скинул сандалии и вынул из сундука свои сапоги. Они мне уже были маловаты, скоро Янику отдам, но если портянку намотать потоньше, вроде еще нога терпит…
Собрались быстро. Отец со стражниками подготовили двуколку, мама насобирала еды, а дядя выдал мне кожаную куртку, ремень, который помимо того, что охватывал пояс, еще проходил через плечо, наискось груди, для того, чтобы оружие не оттягивало на поясе и выдал один из своих топоров, тут же показывая, как его носить на поясе и как быстро выхватывать. Мама по этому поводу попыталась было оспорить, но Ивер шикнув на нее, пояснил, что не думает, что понадобиться, но пусть парень привыкает. Вид у меня получился грозным, даже жаль, что не через деревню поеду, ни кто из друзей не увидит…
Маша поначалу ехала насупившись, но надолго ее не хватило и пару часов спустя она начала по своему обыкновению заваливать всех вопросами. Сначала вполголоса меня, а после не стесняясь и стражников. Льеру Асту я никак не мог понять: она отвечала на все вопросы, причем довольно развернуто, но делала это с таким видом, словно ей на все плевать и сказанное слово последнее, что на скажет за сегодня. Но следовал следующий вопрос и от нее шел ответ точно с такими же интонациями. Точнее вообще без них. Любому было бы понятно, что если тебе отвечаю таким тоном — значит человек не настроен на разговор, но Маша то ли не понимала, то ли так мстила ей за вынужденное путешествие.
 
— А почему вас такие плохие дороги? Это же просто мокрая и перемешанная глина с колеей от колес? Да, вон, по лесу и то удобнее идти!
— Идти, может и да. А ехать — там деревья мешают.
— Так почему бы дороги не сделать сухими? У нас тоже не везде асфальт, но есть нормальные грунтовые дороги!
— Ты знаешь, как их делают? — внезапно задала первый вопрос льера Аста.
— Ну песок сыпят. С камушками.
— То есть не знаешь. Потому, как если бы знала, то не задала очередного глупого вопроса.
— Обычный вопрос… — надула губки Маша.
— Глупый. Чтобы сделать сухую, как ты говоришь дорогу, надо вынуть вот эту глину, почти на человеческий рост выкопать. затем нанести несколько слоев камней крупного размера, потом более мелкого, потом песка, все утрамбовать, пролить водой и так сделать несколько раз. Поднять это выше чем текущая дорога на локоть, а по краям сделать дренажные канавы, для отвода воды.
— И почему глупый? — все еще обижаясь, но заинтересованно, видимо впечатленная уровнем знаний льеры, спросила Маша.
— Деньги. Все упирается в деньги. Вот ты можешь представить, сколько нужно человек, чтобы выкопать такой объем грунта? Сколько нужно подвод камня, песка, воды? Как далеко везти? За стоимость одной версты такой дороги — вся деревня этого парнишки может существовать целый год! Поэтому дороги делают там, где вложения в нее окупятся. Где ходят купцы, которыек за эти дороги платят налоги…
— А кто вы? — неожиданно без малейших признаков обиды спросила Маша, поворачиваясь в повозке, чтобы видеть лицо стражницы.
— Я Старшая стражница Храма Льера Аста. Ты даже такое не запомнила?
— Я не про это спрашивала. Я уже несколько часов задаю разные вопросы с разных направлений. Строительство, рисование, экономика, логистика, кулинария, — посыпала Маша незнакомыми словами на своем языке, — и на все вы знаете ответы. Развернутые ответы. Слишком круто для просто стражницы. Так кто вы?
Впервые за весь день, я увидел живые эмоции на лице льеры Асты. Легкое удивление по мере слов девочки сменилось откровенным изумлением, а после на лице впервые заиграла улыбка.
— Ладно, признаю. Не глупая девочка. — После чуть пришпорила коня и поехала впереди.
А на лице Маши заиграла удовлетворенная улыбка и она замолчала. Правда ненадолго.
— А можно я спою?
— О, давай! Было бы не плохо! — тут же обрадовались стражники, ехавшие за нами, до сих пор молчавшие.
И Маша запела. Жаль на своем языке, я не понимал слов, но просто звонкий голос, звенящий над дорогой словно сгладил ее, мысль унеслась далеко-далеко, неровности и грязь ушли на другой план, а я словно погрузился в свои мечты. Под такую песню мечталось особенно сладко.
В мечтах я был конечно же дружинником, в доспехе как у Ивера, с настоящим мечом и блестящим шлемом. У льера, которому служил, огромный дом, почти как здоровая усадьба, что я видел в городе, где жил бургомистр. Я статный воин, у меня в подчинении десяток воинов, мы осматриваем территорию, готовясь к нападению…. кого… Да просто врага. Не важно кто, все равно мы его победим…
— Карш, проверь, — услышал я приказ льеры Асты и словно вернулся в повозку, из своей мечты, где мы добивали вторую сотню нападающих.
Стражник стукнул пятками своего коня и помчался вперед, где деревья особенно близко подходили к дороге и кустарник оказался изрядно густым. Да еще дорога делала небольшой изгиб. Точно, когда мы осенью ездили в город, отец рассказывал, что в этом месте пять лет назад шайка бандитов делала засады, пока их всех не поймали и сослали в каменоломни.