Сто килограммов для прогресса. Часть четвертая (СИ)
Потом закончился парафин. Крахмал мы делаем сами, из картофельных очисток, формалина и канифоли у нас вдоволь. Мастер возился-возился: не получается нормальная бумага. Но тут сообщили, что мастера на Лампедузе научились проклеивать бумагу без крахмала и парафина, на одной канифоли с добавками. Ну формалин тоже остаётся, от него бумага лучше. Инструкцию для мастера два дня по рации передавали. Он читал, думал, но потом вышел и сказал, что без квасцов не получится. Будем ждать, Командор обещал прислать.
Еще у нас типография есть. Мастер-печатник сказал, что будет книгу Пушкина печатать. Но пока ничего не напечатал, хотя бумаги и чернил извел изрядно. Вот думаем просить Командора прислать еще одного мастера.
И ткацкое производство у нас есть. Два станка. Один, правда, сломался так, что мастер его починить не может. Но второй станок он приспособился чинить, хоть станок и часто ломается. Станок даже в ремонте дольше бывает, чем работает. Но работает иногда, и выдает хорошее полотно, не чета домотканому.
У порохового мастера порох стал получаться. Селитра и сера привозные, а угольный порошок свой, хотя там много хитростей. Сделал порох двух марок - револьверный и пушечный. Винтовочный даже не стали делать, оружейник говорит, что патрон слабый будет. Револьверный черный порох хоть и слабее нитропороха, но там гильза большая, можно сыпать полную. Для тренировок одобрили.
А для пушек дымный порох штатным является. Мы даже попробовали картечный выстрел сделать свой. Картечь и поддон кузнецы сами выковали, хотя картечь на Лампедузе льют из чугуна по многу. Но сделали почти полностью свой огневой припас, только капсюльная втулка привозная, да гильза латунная оборотная. Хорошо стрельнуло, крепко. Так что мы и порох и картечь сами делать, ежели что. Пока капсюли есть - воевать сможем.
И мастер готовится по теплу селитряные ямы открывать, свою селитру уже будет делать. Тогда у нас порох почти весь свой будет. Сера хоть и привозная, но ее в порох мало надо, и запас серы у нас хороший.
Но лучше всех работают химики, те что с углежогами. Углежоги загружают большие стальные кубы пнями, сосновыми да еловыми. А все что выкипает из кубов - забирают химики. Называется - лесохимия. Из смолы что только они не получают: скипидар, канифоль, фенол - всего не упомнишь. Большой склад уже весь заставлен их продукцией.
Из древесного спирта на другой установке формалин получают. Формалин ядовитый, но им хорошо обрабатывать шкуры, кожи, бумагу. И из формалина делают формальдегидную смолу. Эту смолу нигде в мире больше не делают, даже на Лампедузе, только в Воронеже! Жаль, только в мороз смолу можно получать, с теплом производство встало. Но мы очень много той смолы сделали, Командор особо за это похвалил. И химику нашему дал мастера пятого разряда. Теперь мастеру револьвер положен, выдали новый со склада. Пока единственный он с таким разрядом в городе. Справил тот себе чистый костюм, и по воскресеньям гуляет с женой по городу, а на поясе кобура с револьвером. Очень уважаемый человек стал.
Зимой тихо у нас. Редко какой человек до нас добирается. Среди зимы караван купцов приходил. И в марте, по последнему льду, к нам люди потянулись. А ведь ближе сотни верст вокруг себя мы поселений не знаем, хотя хутора в лесу где-то есть. И как они пешком по снегу дошли? Но голод и на мороз выгонит - уже все вокруг знают, что в Воронеже всегда еда есть. Но это люди шли заранее, пока еды своей хоть немного у них оставалось, совсем голодный тут не дойдет.
Но самое началось после ледохода. На плотах стали прибывать десятками. Семьями, с рухлядью и снедью, мужики с топорами. И такие сходу - "к грекам в закупы". Расселять их надо, уже общинные дома заселили, а тут еще приезжают. Стали ладить кровати в два этажа. Тут недолго переждать, пароход к нам уже собирается.
Еще и кормить такую толпу надо. Половодье - рыба хуже ловится, про дичину и разговора нет. Зато картошки в избытке. Пришлось вводить еще категорию питания. В обычное время у нас все в столовой едят одинаково, за деньги в лавке можно сладостей и выпечки купить. Бабам на сносях и кормящим - доппитание, малым детям - специальное.
Сейчас пришлось ввести пятнадцатый гражданский класс, для новоприбывших. Он и раньше был, но на это внимание не обращали. Теперь так - в столовой сначала едят все от четырнадцатого класса и выше, то есть "старые" жители Воронежа. Еще и спецкатегории - малята да непраздные, даже если они из приехавших. Уже после заходят пятнадцатого класса, у них еда попроще. Каша и кусочек хлеба, на обед рыбный суп с картошкой - картошки много, от рыбы только дух. Но и такая еда им за счастье.
Только если мужики на работы идут, тогда им временно дают четырнадцатый класс. Но сейчас ранняя весна, из простых работ только бревна для плотов ворочать. Земля в поле подсохнет, начнем под картошку копать, в этом году еще больше посадим. Ох, сколько мороки с этими прихожими, скорей бы уж пароход пришел.
Наконец-то на Лампедузе металлургический комплекс заработал в полную силу. И вагранка, и конвертор, и прокатный стан. Пошел прокат и продолжилось строительство плавбазы "Атлас".
Поторопились мы немного со спуском на воду недоделанного корпуса. Теперь надо приваривать листы обшивки, и при этом нижний шов находится менее чем в полуметре от воды. А ведь еще есть волны, хоть и небольшие они в бухте. И сварной шов надо сразу зачищать и закрашивать - ржавеет от морских брызг моментально. Пришлось закачивать балласт в цистерны одного борта, чтобы другой борт максимально вышел из воды. Корабелы ходят и ворчат: "Работали на стапеле с дифферентом - не понравилось. Теперь работаем на воде с креном и качкой".
Проварили один борт, стали перекачивать балластную воду на другую сторону. Но только что приваренные листы обшивки и шпангоуты тоже весят немало. И крен стал таким, что нижний шов свежего борта ушел под воду сантиметров на двадцать. Заодно и проверили герметичность этого шва - все нормально, заметных протечек нет. Еще бы - лист толстый, разделка кромок, по три прохода сваркой с каждой стороны. Сварочных электродов кораблестроение поглощает уйму. На участке производства электродов работает уже три человека и они не простаивают. Еще и химики напрягаются с поставками силиката натрия для обмазки электродов.
Из-за этих манипуляций строительство плавбазы немного замедлилось, причем часть сварщиков даже осталось незадействованными, и это на таком большом объекте. На авизо сварщики давно не нужны, там монтажники уже работают - опять простой получается. А у меня еще один проект на столе лежит - очень небольшой, правда.
Воронеж давно просит еще один катер, это единственный способ дойти до верховий Дона без гребцов. Да и как жить на стрелке без такого транспортного средства, паровой катер там - "король пространства". Еще им понравилось ходить сквозь осенний тонкий лед задним ходом. Гребные колеса размалывают лед и катер спокойно продвигается. Задним ходом, но зато потом передним ходом возвращаются по своему "каналу". Весной, правда, такой фокус не прошел. Льдины толстые, и, помяв немного борт, катер спрятался от льдин за причалом.
Полностью копировать прошлую модель не будем, к тому же накопилось множество замечаний и пожеланий от "эксплуатирующей организации". Главное пожелание - увеличить грузоподъёмность. Тут сложно: корпус стальной, гребные колеса, паровая машина и котел весят много. Осадку увеличивать нельзя, даже с этой осадкой в тридцать сантиметров катер доходит только до епифанской деревни. Еще два километра до Рыбалей он может подняться, но для этого надо высадить всех пассажиров и выгрузить груз - смысла в этом продвижении мало. Жители Рыбалей даже собрались летом углублять дно реки, чтобы катер смог ходить к ним нормально. Пошлем им десяток стальных лопат в помощь.
Осадку увеличить нельзя, длину тоже. Единственный способ перевозки катера в Воронеж - поднять на шлюп-балках на носу баржи поперек. Катер при этом прилично торчит в обе стороны, мешает обзору и всему чему только можно. Ладно, увеличим длину на метр - будет шестнадцать.