Драконий чих, или Отскребайте мага! (СИ)

— На занятия ходим! Не пропускаем! — слышалось вдогонку.
Но нас было уже не остановить. Едва ли не с криком «Шевабода!» мы выламывали дверь в коридор. И ритмично стучали ногами в разные стороны.
Дирижер свернул партитуру и растворился. 
Я вздохнула и похвалила себя. За то, что приобщилась к прекрасному. Лучше поздно, чем никогда!
Абсолютно спокойно я дошла до своей комнаты.
Я поймала Фуфлыжника прямо на пороге и закрыла ему пасть рукой.
Во мне ворочалась совесть. И пыталась меня укусить.
То, что я задумала было воистину ужасным!
Пока дирижер выгуливал ругательства, а мы мучили таланты, ко мне в голову пришла мысль. Чудовищная и жуткая.
Меня даже холодком обдало на словах «И мы, и мы, ее выпускники!»
Если кратко, то все хорошее, как, например, музыка, рано или поздно заканчивается. Кровь перестает идти из барабанных перепонок. Нервная система собирает выжившие нервные клетки. И так далее.
Но сказка не должна заканчиваться.
Вот что может делать с виду милая отличница в свободное от уроков время? Конечно же слушать расслабляющую музыку. Тем более, что мы тут всеми силами создаем себе имидж очень музыкальной девушки.
В комнате царил бардак. Сокровищница пополнилась моим носком с золотыми звездочками.
Я дошла до полки и достала магический диск.
Мне его дал послушать Ион.
Но я так и не рискнула. Хотя при встрече сказала, что это лучшее, что я слышала в жизни.
Чтобы Ион не расстраивался.
Ион наоборот очень обрадовался. И наказал меня целым ворохом дисков на Хэллоуин. Требуя от меня счастливых глаз и радостных повизгиваний в сторону любимых групп.
У нас с ним музыкальные вкусы не сходятся.
Я не могу любить группы с названиями «Развратные мертвые девственницы», «Зомбодятлы», «Кишечные демоны», «Труп, танцующий на могиле вампира» или «Тролли — дефлораторы». А он может. Еще как!
Я вообще как-то к музыке равнодушна. Но сегодня я твердо решила стать меломаном. До конца. До инквизиторского победного конца.
Чтобы в следующий раз, когда он захочет поставить на меня прослушку, его рука дрогнула. А из ушей полилась кровь.
Заодно громкая музыка, которую благодаря заклинаниям не услышат соседи, сможет прикрыть любые шалости Фуфлыжника!
Меня так и подмывало вслух объявить: «Эта песня, посвящается тебе, любимый!».
— Нифига себе денечек был! — демонстративно зевнула я, глядя на свирепую зажатую рукой морду Фуфлыжника. — Нужно немного расслабиться и отдохнуть!
Кстати, кого я тут первым схватила? «Тролли-Дефлораторы»! Отличный выбор. Сейчас проверим заклинание слышимости. Не хочу, чтобы кто-то пострадал, кроме нас!
Диск на столе ожил, завертелся волчком и … меня едва не сдуло от ударной музыки. Не знаю, то там происходит у Инквизитора. Но у меня глаз дергается. Фуфлыжник сполз на кровать. И возмущался.
Однако, его возмущений я не слышала!
С каждой секундой я убеждалась, что есть такие группы, которые чаще заказывают убийце, чем по магическому радио.
Мне искренне хотелось не только разобрать, что они там поют. Но и самих участников группы на запчасти. Солист пел не ртом. А чем-то другим. Складывалось впечатление, что я не хочу знать, какие органы способны издавать этот звук.
Поначалу я не могла понять, на чем они играли. Потом бросила это гиблое дело. И решила, что есть такой инструмент «нервы». Так вот, они играли на них виртуозно!
Я была не уверена, что это именно куплет. Но слов я разобрать не смогла. Зато припев был понятен.
— Пусть крестьяне схватятся за вилы! Я достану труп твой из могилы! — повторял сверхъестественный, с позволения сказать голос.
Я прибирала в комнате, пока Фуфлыжник постигал прелести тяжелого магического рока.
— А теперь ударим тяжелым заклинанием! — произнесла я. Но меня, разумеется никто не услышал. Скоро я мало кого слышать буду.
И недрогнувшей рукой я поставила песню с начала. Зациклила ее. Ведь ни что так не выводит из себя, как песня, играющая по сотому кругу.
Сначала я была уверена, что не переживу. Потом наступило смирение. Под конец я стала даже подпевать.
 
— Пусть крестьяне схватятся за вилы! Я достану труп твой из могилы! — подпевала я, чувствуя синдром «Принцессы».
Именно так называли у нас состояние, когда тебя похитил дракон. А ты начинаешь понимать, что он милый! Спустя месяц обитания в его пещере.
— Пусть крестьяне схватятся за вилы! — пела я, быстро делая домашнее задание за завтра.
— Хе! — выдал Фуфлыжник, глядя на меня перепуганными глазами.
 — Что? — едва слышно спросила я. Раз соседи еще не прибежали, видимо они не слышат. Или умерли.
— Хе! — выдал Фуфлыжник. И посмотрел на меня со всем страданием.
— Ты что-то проглотил? — прошептала я, беря его на руки.
— Хек! — выдал мне в лицо черный дым маленький дракон.
— Ротик открой, — встревоженно прошуршала я, пытаясь высмотреть причину внезапного «Хек!».
Он кашлял. И это было видно. Кашлял и страдал.
— Ты не заболел? — встревожилась я ни на шутку. — Малыш? Ты чего? Вроде с утра не кашлял!
— Кхек-кхек! — подавился Фуфлыжник. Я уже осторожно рассмотрела его. Все-таки мальчик. 
И он снова уставился на меня страдальческим взглядом. А потом он начал икать. Словно его по матушке вспоминала вся Академия.
Испугавшись, я схватила книги по драконоводству. «Драконьи болезни», — нашла я раздел.
— Ик! — выдал мой малыш. Он свернулся какашечкой на коленях и икал.
«Драконы не болеют. Точнее, ученым не удалось определить ни одну драконью болезнь. Те болезни, которые у людей называются «драконьими» не имеют отношения к драконам», — прочитала я. 
— Все хорошо, — гладила я жесткую чешую. «Ик!», — спорил со мной малыш.
И вообще! Его пора купать! А то он весь пыльный и грязный. Еще бы! Тяжкий фронт познанья мира.
Я отложила одну книгу. И принялась за следующую. Благославленную инквизицией. Она называлась скромно «Все о драконах. Ответы на часто задаваемые вопросы».
Предисловие к этой замечательной книге начиналось словами: «Дорогой умственно отсталый, недалекий, вкусный человек! Среднестатистический дракон потребляет до двадцати таких, как ты в неделю!».
Я до нее пока что не добралась.
«А что если у дракона отвалилась чешуя? Это хорошо или плохо?» — задавал вопрос любопытный читатель. «Беги, дурак, а не чешую рассматривай!», — отвечала инквизиция.
Или вот еще. «Как отличить самку дракона от самца?», — спросил еще один любопытный читатель. «У самца кишечник длиннее на два метра. Это все, что тебе пригодиться при встрече с драконом», — отвечала добрая инквизиция.
Я отложила и эту книгу. Зачем я только ее брала?
— Ик! — жалобно выдал Фуфлыжник. И посмотрел на меня виновато-виновато.
Где-то гремела музыка, но мне было все равно.
— Ик! Ик! Ик! — давился чем-то малыш. Я попыталась открыть ему рот, как вдруг….
— Пышь! — я едва не осталась без волос, ресниц и бровей. В меня брызнула тонкая струйка пламени. Хорошо, что я вовремя успела зажмурится.
— Пышь! Ик! — обрадовался Фуфлыжник, пока я тушила волосы и пиджак. Он радостно сполз с рук, воспользовавшись тем, что я спасаю себя от стрижки — вспышки.
— Пышь! — выдал он, стоя в центре комнаты. И мой розовый носок обгорел наполовину.
— Караул, — сползла я на пол, глядя на гордо поднятый хвост, широко расставленные крылья и кривые лапы.
«Да, трепещите, носочки!», — гордо поднял взгляд малыш.
— Тише-тише-тише… — ползла я к нему. Чтобы не спугнуть.
— Пышь! — в одеяле появилась огромная дырень.
— Иди сюда! — кралась я, в надежде, что успею схватить его раньше, чем он сожжет комнату.
 
Мне удалось надеть ему на морду резинку для волос. Желтые возмущенные глаза скосились на розовый бантик. Лапки пытались сорвать резинку. Он посмотрел на меня требовательным взглядом ребенка: «Мама! Сними!».
У меня дрогнуло сердце. Я взяла его на руки и прижала к себе.