Новички в академии

Усилие – и туман бесконечным потоком льётся в сторону леса, оседает льдом, сковывает. Исполины не сдаются. Трещит и лопается морозная корка. Падает глыбами. Но новый взмах, и лёд становится толще. Треск стихает. Лес застыл причудливыми изваяниями.
Смотрю назад. Туда, где оставила магистра. Года склонилась над его грудью. Магаскопы перекочевали на её голову. А их хозяин застыл в неестественной позе рядом. В магическом зрении видно, как сложное лечебное плетение опутывает всех троих. Форкен ещё жив.
«Великая Тейре, помоги, пусть всё будет не зря», – молюсь я.
Мозг работает в лихорадочном темпе. Враг не повержен, он всего лишь обездвижен под толщей льда и рано или поздно вырвется. А сил остаётся не так и много. Слишком расточительно я их трачу.
«Как мне остановить деревья?»
Моё самое мощное атакующее заклинание не причинило особого вреда. Укреплять лёд на такой большой площади слишком расточительно.
«Думай, думай!»
* * *
Сначала пробуждается сознание. И зависает в великом Ничто.
«Где это я? Что со мной? Кто я?»
Впрочем, ответ на последний вопрос пришёл сразу: я – целитель, я – Форкен.
Пробую дотянуться до силы, чтобы узнать ответ на второй вопрос. Сила откликается слабо, как будто издалека. Неожиданно возвращается зрение. Вижу себя. Лежу на камнях. Кажется, это пляж. Надо мной склонилась рыжая девушка в зелёном. Рядом полулежит парень, тоже рыжий. Он держит нас обоих за руки и смотрит в сторону.
«Янд и Года», – всплывают имена.
Эта парочка меня лечит. Используют довольно сложное плетение четвёртого ранга. Некоторое время рассматриваю его, профессионально отмечая детали. Концентрацию разрушает новая порция вопросов:
«Почему меня лечат студенты, да ещё и в таком месте? И почему я вижу самого себя сверху?»
Вздрагиваю. Не телом, а тем, что у меня вместо него.
«Я умер? Нет. Судя по карте целебного плетения, жив, но в коме».
Мысли ускользают. Не могу сосредоточиться. Инстинктивно оглядываюсь и замираю.
Мы в центре переливающегося шара. У его границы стоит девушка-полуэльф. Красивая и грозная. У неё мой посох. Светлые волосы раскинулись сверкающей короной, по рукам бегут морозные узоры. Бегут и вырываются мощным потоком магии, впитываясь в стенки шара. Забыв обо всём, любуюсь застывшим моментом, игрой магии и света. Восхищаюсь девушкой, создающей чудо. И с удивлением понимаю, что она мне очень нравится.
«Фурия. Прекрасная ледяная фурия».
Темнеет. Огромная тень закрывает свет и обрушивается на шар. Дрожит земля. Сознание уплывает.
* * *
Стою у кабинета ректора и отчаянно волнуюсь. Рядом держатся за руки Года и Янд. И волнуются вместе. Ну, хоть у них всё хорошо. Молчим. Ждём. Не надо долго гадать, чтобы понять, зачем нас такой компанией сюда вызвали.
Прошло уже две недели с той злополучной ночи. А я каждые пять минут извлекаю из памяти детали и извожу себя глупыми рассуждениями о том, что можно было сделать по-другому. И отчаянно волнуюсь за Форкена, молясь, чтобы он выжил.
И спросить не у кого. Нам строго-настрого запретили распространяться о произошедшем.
Наконец тяжёлая дверь открывается, и Айрос Свей приглашает нас зайти.
Сердце ухает в пятки и подпрыгивает обратно. В кресле напротив двери сидит Форкен. Он смотрит прямо мне в глаза. Бледный, осунувшийся, но, главное, живой. Отчаянно вспоминаю, как выгляжу. Хочется запустить волну исцеления. Но нельзя – дурной тон.
– Здравствуйте, дейны.
Рокочущий голос Натаниэля Строма обрывает мои мысли.
Кроме магистра и секретаря, в кабинете сам ректор, два декана и какой-то мрачный тип в чёрной форме королевской тайной службы. И все беззастенчиво пялятся на меня. Инстинктивно прячу руки за спину. Дурацкая привычка.
– Не волнуйтесь. Вы тут не на допросе, – продолжает ректор, улыбнувшись.
Если он хотел меня успокоить, то ему не удалось. Ещё больше напрягаюсь.
– Обстоятельства произошедшего инцидента прояснились, и я считаю, что вы имеете право их знать.
Сторм бросает взгляд на недовольного кэтээсника.
 
– Итак, причина произошедшего – запрещённый ритуал. Виновники погибли. Чего они хотели добиться – закрытая информация. В результате ошибки произошёл выброс некротической энергии из мира мёртвых. Последствия вы видели. Более того, нам очень повезло, что в этот момент там оказались именно вы. Иначе, боюсь, у нас сейчас не было бы магического леса. Представления к награждению я уже подписал.
Пауза. Ректор сцепил пальцы и уставился на меня. Как удав на кролика.
– Ваша заморозка, дейна, накрыла всю зону выброса, и в конце концов нам удалось спасти большую часть флоры и фауны. И я понимаю, что вы для академии совершили. Единственное, что можно вам попенять, почему вы не сделали этого сразу? И почему скрыли от нас уровень своей силы?
Что ж, я ждала, что так будет. Выпрямляюсь и встречаю его взгляд.
– Я хочу быть целителем!
Злюсь на себя за дрогнувший голос и за трясущиеся поджилки. Но ничего не могу поделать.
– На самом деле неважно, чего вы, дейна, хотите. С таким даром у вас нет выбора. Ледяные маги – редкость. И королевству нужны ледяные маги. Так что вы переводитесь на боевой факультет, и это не обсуждается.
Страх. Отчаянье. Ярость. Эмоции накрывают с головой. Чувствую, как поднимаются, потрескивая, волосы. Что-то пищит Года. Магия рвётся наружу. Не держу её. Не могу и не хочу. И неожиданно всё заканчивается. Горячий ветер бьёт в лицо, гася любые попытки сопротивления. Чужая сила давит, пригибая к полу.
– Натаниэль, остановись! – кричит Форкен.
Он вскакивает с кресла и закрывает меня от ректора.
– Это не я начал, – донёсся ответный рык Сторма.
Ректор тоже стоит на ногах, грозно нависая над магистром.
– А чего ты ждал, отбирая у девочки надежду? – зло спрашивает Форкен.
– Чем раньше она избавится от иллюзий, тем лучше. У меня целая академия магов. И у каждого из них свои проблемы. И каждый считает себя центром вселенной. У меня нет ни желания, ни возможности беречь чьи-то чувства, – выдыхает ректор и устало опускается в кресло.
– Ламиэль, – обращается ко мне Форкен, – завтра мы едем к твоей матери. Я еду с тобой.
Я не верю. Не смею верить. Слёзы туманят взгляд. Ноги несут вперёд, руки обхватывают шею. Упираюсь лбом ему в грудь и реву. Замираю, осознав, что наделала. Но его рука уже гладит мои плечи, и тёплые губы шепчут:
– Хорошо. Теперь всё будет хорошо. Моя маленькая фурия.
Эпилог
Я не сплю всю ночь. В голове мечутся мысли. Больше всего беспокоит не то, что Форкен откажется ехать, а то, что он снова станет холоден со мной.
К счастью, мои страхи не оправдались. Утром магистр встречал меня у портала. Он тепло обнял и повёл через арку к парковке и шикарному паромобилю.
Никогда не ездила на паромобиле. А тут всё сразу: мужчина моей мечты, завистливые взгляды, скорость, осенние краски и солнечный денёк. Но бессонная ночь даёт о себе знать, и меня укачивает. Просыпаюсь уже под вечер, когда мы останавливаемся возле постоялого двора.
– Два одноместных номера, пожалуйста, – говорит Форкен толстяку орту.
«Ну уж нет! Этот день не может так закончиться».
– Один двухместный номер, – твёрдо поправляю я, крепко стиснув локоть своего мужчины.
Толстячок улыбается и, не дожидаясь кивка магистра, подтверждает:
– Один двухместный номер люкс для господ магов. Ужин за счёт заведения.
Форкен молчит, пока мы не остаёмся наедине.
– Ты не обязана так проявлять свою благодарность. Я лягу в гостиной, – заявляет он извиняющимся тоном.
– Дурачок.
Разворачиваю его к себе, смотрю в глаза.
– Это не благодарность. Я так хочу. И не смей мне отказать, – заявляю я, поражаясь своей смелости.
Но меня несёт дальше, и я впиваюсь в его дрожащие от сдерживаемого желания губы.
В эту ночь я снова не сплю. Но совсем по другим причинам.