Шесть шагов по мостовой (СИ)

1 глава
У Лили Мацапуры в тот день с самого утра не задалось настроение. У неё сломалась машина. Ёё пришлость отдать в ремонт.
Поскольку девушке надо было ехать на работу на фирму к собственной матери, пришлось воспользоваться общественным транспортом под названием автобус.
Она их не любила. То ли дело своя машина. Едешь себе спокойненько, никто не толкает тебя ни в какие твои части тела, не норовит наступить тебе на ногу, не дышит в самое ухо, не старается прижаться покрепче к тебе. Если ещё водитель автобуса вдруг включит шансон, придётся слушать, хоть и не хочется песни про каких — то там незнакомых уголовников, о которых она знать не знала и ведать не ведала. Как начнут петь то про волю, которой их лишили по их же вине, то про то, как они тоскуют по своим мамам или возлюбленным. Кто им виноват, что их туда посадили? Мама или любимая? Нет, во всём виноваты только они сами.
Лиля не понимала почему она должна слушать про это.
Кто они ей такие, что она должна погружаться в их беды и переживания?
Она вполне могла бы попросить подвезти её свою собственную мать Василису Герасимовну, но они давно живут отдельно друг от друга. Тем более, девушка не любила ни от кого быть зависимой.
Как на грех, погода тоже собиралась испортиться. Хотя Лиля точно не была уверена в этом, но всё же у неё было такое подозрение.
На небе были хмурые серые тучи. Пока они вроде не собирались пролиться дождём, а дальше кто их знает. Девушка забыла зонт дома, поэтому ещё ко всем прелестям вымокнуть под дождём её совсем не привлекало.
Но ничего не поделаешь. Автобус так автобус. Пусть уж лучше будет это, чем вообще ничего.
С такими весьма и весьма кислыми мыслями Лиля терпеливо дождалась эту старую — престарую колымагу, именуемую автобусом, вместе с остальными пассажирами зашла туда, уселась на своё место и он тронулся в путь.
Естественно, как и предполагала она, водитель включил шансон. Девушка поморщилась: придётся всю дорогу слышать песни от всяких зеков и заодно про них же. Она совершенно не понимала зачем ей это надо? Она нигде не сидела, не собиралась делать этого, так зачем ей надо выслушивать всю эту тюремную дребедень? Она ещё понимала, если бы сами уголовники слушали всё то, что написали, это было бы совершенно справедливо, однако для чего это надо ей она совсем не понимала.
Лиля работала у своей мамы менеджером в её фирме по продаже пылесосов. Имела двадцать семь лет от роду, у неё были светлые волосы, зелёные глаза, курносый нос и полные губы. Её отец давно умер, мама после этого прискорбного события так больше и не вышла замуж. Она всю себя посвятила воспитанию двух своих дочерей. У девушки имелась старшая сестра Диана. Разница у них была всего два года. У неё тоже была своя квартира, которую ей купила их мать. А также был какой — то бестолковый, по мнению, её и самой Лили парень Вадим, который играл в рок — группе "Дикие коты", жил на съёмной квартире, зарабатывал какие — то жалкие гроши.
Нет, вполне для того, чтобы встречаться с ним он вполне годился. Но жить с ним под одной крышей, тем более, выходить за него замуж совершенно не стоило. Лиля бы точно никогда не сделала этого. Вадим был, по её мнению неплохой парень, но какой — то несерьёзный. Его абсолютно устраивало всё, что у него было. Он совершенно не собирался браться за ум, хотя уже, казалось бы, давно пора. Всё — таки ему почти тридцать, а живёт так, как будто ему только двадцать.
Зато Диану всё в нём вполне устраивало. Правильно говорят: "Влюблена как кошка". Вот тоже самое вполне можно было сказать и про неё. Лиля усмехнулась своим мыслям: недаром же группа, в которой играл мужчина называлась "Дикие коты". Получается, вроде как кот приманил кошку.
В автобусе совсем не было свободных мест, поэтому девушке пришлось ехать стоя, что совсем никак не улучшило девушке настроения. Разве что только совсем на короткое время помогло воспоминание о Дианином Вадиме. Только с чего оно вдруг пришло ей в голову она совсем не знала. Лиля же совсем не была влюблена в него. Зачем тогда он ей сдался, она вообще не понимала. С чего вдруг? С какого перепугу? Абсолютно не понятно.
 
Тут её резко толкнули в бок, ещё наступили на ногу, что опять ухудшило её настроение.
— Смотрите куда наступаете! — сварливо заявила девушка. — Осторожнее! У меня ноги не казённые!
— Разуй глаза! — был ей ответ. — Куда я наступлю, если тут так тесно, что негде упасть яблоку?
Она задохнулась от гнева:
— Как вы смеете мне хамить? Кто вы такой, в конце концов? Вы мне отец, что ли?
— Девушка, — заорал мужик, — сами вы хамка! Причём, вовсе без надежды перевоспитаться.
— Да знаете, что я сейчас за такие речи сделаю с вами?
— Что же, интересно знать?
— Я вас сотру в порошок!!!
— Ха — ха — ха, — расмеялся Лиле прямо в лицо хам. — Да что ты можешь мне там сделать, пигалица несчастная!!! От горшка два вершка и всё туда же норовит воспитывать! Хватит с меня в своё время родительского воспитания! Так надоело, мочи нет! Ещё и ты туда же, моралистка разнесчастная!
Он провёл себе рукой по горлу, показывая как оно надоело ему.
Конфликт в автобусе всё больше нарастал. Все пассажиры с интересом присматривались и прислушивалсь к нему. Что — то будет дальше? В их интересы входило, чтобы было, а то так скучно трястись в этом старом — престаром как мир автобусе, который, наверное, ещё помнит их дедушек и бабушек. Так хоть какое — то разнообразие в этой повседневной монотонности дня.
Она собралась было залепить грубияну такую замечательную в её понимании пощёчину, но тут сзади раздался голос:
— Эй, мужик, сейчас же извинись перед девушкой.
— А если нет, что тогда будет? — неприятно ухмыльнулся он.
— Увидишь, — загадочно пообещали ему всё так же сзади.
Наконец, он таки соизволил повернуть свою голову в сторону защитника. Он был рыжий с серыми глазами.
— Будешь извиняться или нет? — грозно спросил он.
Мужик посмотрел, что у него накачаны мускулы и нехотя громко сказал:
— Извините.
— Вот и молодец, вот и умница, — покровительственно похлопал его по плечу неожиданный спаситель. — Обязательно всегда так веди себя с девушками и тебе везде будет сопутствовать удача.
— Это как? — заинтересованно спросил тот. — Мне теперь нужно всегда извиняться перед ними?
— Зачем же сразу такие жертвы? — рассмеялся он. — Вполне достаточно, чтобы ты был вежлив с ними. Девушки любят нежность и ласку.
— Ты откуда знаешь? — буркнул недавний грубиян. — Такой большой жизненный опыт имеется?
— Может, и не очень — то большой, но какой — то будет.
— Учту.
После этого он предпочёл заткнуться и больше не вступать в полемику.
— Садитесь, девушка, на моё место, — приветливо кивнул Лиле недавний защитник.
— Вы точно позволяете? — несмело, даже как — то с опаской спросила она.
Мало ли что у него на уме. Сейчас он улыбается, а кто знает, что он представляет из себя.
— Да садитесь, не бойтесь меня, пожалуйста, — рассмеялся тот. — Я не съем вас, даже не кусаюсь, так что можете смело не бояться меня.
— Я и не боюсь, — она, наконец — то села на его сиденье. — С чего вы взяли?
— Пусть вы не боитесь, но всё же как — то напряжены.
— Откуда вы взяли?
— Я всё вижу.
— Вы правы, но меня тоже можно понять. Я сейчас пережила такой стресс!!! Вы даже не представляете себе какой!!!
— Почему? Я даже очень могу представить. — И без всякого перехода добавил. — Павел Чоран.
Он протянул ей руку.
— Лилия Мацапура, — тоже протянула руку.
Девушка подумала, что сейчас он слегка пожмёт ей её. Однако он не только не сделал этого, а очень осторожно, даже с величайшей нежностью поцеловал её.
 
"А он галантный" с удовольствием подумала она.
К тому же, её затёкшим ногам было приятно оттого, что им не надо стоять, а она спокойно может сесть себе посидеть. К тому же, вежливость Паши произвела на Лилю очень большое приятное и неизгладимое впечатление. Впрочем, обычно она производит впечатление на людей, если они порядочные.