Возрождение - 2 (СИ)

К непосредственно Старому Городу относилась та часть центра, что примыкала к тыльной стороне ратуши.
Спереди — Золотой район. Там обитали те, кого жизнь удалась, несмотря ни на какие потрясения. Причем, как правило, и до Вторжения, и после. Большинство из них, возможно, даже не заметили, что Землю захватили инопланетяне, они как занимали свои кабинеты, в которых решали архиважные задачи, так и продолжали ездить на работу в персональных членовозах. Несмотря на то, что от места проживания и до мэрии или иного, не менее солидного учреждения, максимум десять-пятнадцать минут неспешным шагом. Они были властью… Да, марионеточной. А разве раньше было иначе? Подумаешь, конечный бенефициар теперь на орбите, а не в столице или на каких-нибудь райских островах. Аналогично продолжали жить и члены их семей. Что расфуфыренные жены, с претензиями владычиц морских, что отпрыски — которым лишь бы кайф словить. А обо всех мелочах быта пусть фазеры и мазеры думают. У них головы больше. 
Старый город держала совсем другая публика. Те, кто не признавал никакой власти вообще. При любых социальных окладах. Не демонстративно… При свете дня все жители старой части были идеальными гражданами. Законопослушными, дружно посещающими избирательные участки, вовремя оплачивающими коммунальные услуги. Не писающими в подъездах и не выбрасывающие окурки из окон. Но, это все лишь видимая часть айсберга, а та, которая во много раз больше и прячется под водой, та оживала ночью. И вот тогда закипала совсем другая жизнь. О которой обитателям Ратуши периодически докладывал главный полицмейстер, и чей доклад традиционно игнорировался. Начиная с тех времен, когда эта страна еще была огромнейшей Империей. Поскольку власть ночная не забывала исправно подкармливать дневную. И была с ней, как реверс и аверс одной монеты. Разное снаружи, единое внутри.
Собственно, и сам полицмейстер докладывал лишь о том, что нельзя было скрыть, а о самых важных и тайных делах он разговаривал с другими людьми, кстати, не всегда, но уж точно не в официальных кабинетах. Те разговоры протекали в уютных, роскошно обставленных комнатах, с обильно накрытыми столами и под аккомпанемент звонкого смеха, резвящихся в бассейне за стеной, жриц и муз, предназначенных на десерт.
Ничего не изменилось. Варвары у ворот? Ну и пусть. И без меня разберутся… Не разобрались? Плевать. Наливай и да здравствует пир во время чумы…
Нам в такие выси или глубины забираться нужды не было. Всего лишь найти в Старом городе лавку по починке обуви, спросить Керима и передадите привет от Гургена Тощего. И не забыть спросить о здоровье тетушки Анаис. После чего этот самый сапожных дел мастер должен был сделать нам новые, чистые документы. Ну, а что? Где ж их еще делать, если не в сапожной мастерской? Не в паспортный же стол идти, в самом деле…
Одно смущало — позднее время. Пока топали пешком из окраин, наступила ночь. А я сильно сомневался, что такие заведения работают круглосуточно. Но, прежде чем искать ночлег, имело смысл все же проверить.
Народ на улицах не то чтоб роился, но после практически обезлюдевших спальных районов, количество праздношатающегося населения, при чем, больше частью выпившего, зашкаливало. И вызывало безотчетную злость. Мы там с голоду загибаемся, за лишнюю крошку готовы убивать, а эта сволочь здесь жирует. Не только сытно жрет, но еще и бухает!
И эта злость чуть не вырвалась наружу, когда стайка подгулявших девиц, явно еще школьного возраста, не скрываясь пускающих по кругу бутылку с вином, оскорбительно заржала, тыкая пальцами в комбинезоны моих спутниц. Спасла положение Лена. Блондинка шагнула к девицам, что-то негромко произнесла, и те, мигом изменившись в лицах, бочком отошли в сторону, а потом быстро шмыгнули в двери ближайшей забегаловки. 
— Что ты им сказала?
— Не заморачивайся… Это наши маленькие девичьи секретики… Далеко еще идти? Где этот обувной бутик Керима?
— Вот и спросила бы, вместо того, чтобы бухих малолеток шугать.
— Да без проблем… — Лена отделилась от нас и пошла наперерез какому-то мужчине. Вышедшему из дверей магазина с несколькими объемными пакетами.
 
Когда она его окликнула, тот сперва отшатнулся, а потом разразился отборной бранью. Мол, совсем шлюхи обнаглели, за хлебом сходить нельзя, чтобы не пристали по дороге. Хоть не выходи вечером из дома.
И вот тут я увидел, как работает харизма восьмого уровня. Меньше минуты понадобилось блондинке, чтобы мужик растаял, подробно объяснил где располагается нужное девушке здание и даже вызвался провести лично. И о том, что ему надо срочно домой, вспомнил только после того, как подошел я.
Лавка Керима оказалась недалеко, всего в двух кварталах. Увы, как я и думал, дверь оказалась закрытой, а жалюзи опущены. На стук тоже никто не отозвался.
— Надо ждать утра… — озвучил я очевидное. — Вопрос, где?
Искать ночлег в незнакомом, я бы даже сказал, чужом городе, тот еще менингит. Непонятно, кого спрашивать, сколько стоит. Так что сам собой напрашивался вариант: вернуться назад, в Новый город и перекантоваться в любом пустующем доме.
Но, судьба неожиданно проявила снисхождение. Дверь лавки заскрипела засовами и открылась. Здоровенный мужик, показавшийся в ней, окинул нас хмурым взглядом и даже ни о чем не спрашивая, недовольно пробасил:
— Закрыто. Завтра приходите.
— А мы от Гургена Тощего, — неожиданно вылезла наперед Сашка. — Он очень обеспокоен здоровьем тетушки Анаис. Так сильно, что никак до утра ждать не может. 
— От Гургена, говоришь? — заинтересованно посмотрел на ее мужик. — Гм… Это меняет дело. Со здоровьем у тетушки все в порядке, но забота ей не помешает. Заходите…
Он повернулся, нырнул во тьму магазина, но уже через несколько мгновений внутри зажегся свет. Мы не заставили себя ждать, вошли следом и я, как последний, закрыл дверь.
Сапожные мастерские, независимо от размеров: от будки и до магазина, все на одно лицо. Много полок, много обуви. И неистребимый аромат кожи, ваксы, восковой мастики и, витающий над всем этим букетом, специфический запах казеинового клея.
— Присаживайтесь, — указал мужчина на стулья перед небольшим бюро для приема-выдачи заказов. — Слушаю внимательно? 
Весь вид его демонстрировал, что человек он занятой и попусту время терять не намерен. Надо что — выкладывайте. Сомневаетесь — проваливайте. И я решил не тянуть. Выложил на стойку пустые бланки удостоверений и постукал по ним пальцем.
— Нужны новые и чистые документы. Для меня и моих спутниц. Быстро.
— Я вижу только два бланка, — уточнил мужчина. — А вас трое.
— Возген сказал, что вопрос решаемый…
— В общем, да, — кивнул хозяин лавки. — Вопрос цены? В долг не работаем.
— Сколько?
— За эти два — сорок. За третий — еще тридцать.
Сашка возмущенно открыла рот, но Лена пнула ее в голень. Опыт секретарши подсказал, что вмешиваться в разговор не стоит.
— Возген говорил, что будет скидка…
— Так пусть бы он и сделал вам документы, если так в этом разбирается, — проворчал Керим. Подумал немного и кивнул. — Ладно. Заказ большой. Пять монет на всем спущу. Но, никакой оплаты по факту, деньги вперед. Я не собираюсь свои в паспортный стол нести.
Логика в этом была. Керим, если что, магазин не бросит. Тут товару на большую суму, а нас — если передумаем, где искать?
— Хорошо… — проделываю трюк с доставанием денег «из кармана» и кладу рядом с бланками шесть монет по червонцу и пять достоинством в один золотой кредит. Блеснувший жадностью взгляд мужчины мне не понравился, поэтому тотчас уточнил: — Когда?
— Завтра в обед приходите… Добавишь обратно пятерку — будет до обеда.
— Пять золотых империалов за пару часов? М-да… Зажрались вы тут. На окраине за такие деньги целая семья несколько лет жить сможет.
— Ну, и сидели бы себе там… — неожиданно зло проворчал Керим. — Нет же… Каждый, кто хоть какие-то деньги поднимет, сразу в центр прется. И начинает сорить ними так, будто последний день живет. А потом удивляются, откуда тут такие цены…