Лорд Системы 7 (СИ)
— А зачем охранять? — удивляется Ромашка. — Пчёлы и сами прекрасно справляются с защитой!
— Их укусы очень болезненны, — объясняет Шмель. — В местном лесу обитают медведи ростом под три метра. Но даже они не решаются трогать пчёл. В отличие от Земли, здесь их атаки гораздо смертоноснее.
— Насколько смертоноснее? — интересуюсь я.
— Новичку достаточно пары укусов, а опытному игроку — пары десятков, — говорит Шмель. — Точно сложно сказать. Мы лишь сравнивали с медведями, тестов на людях не проводили.
Вот как получается.
Пчёлы — это ультимативное оружие «Сладкой Жизни». Они в 2–3 раза крупнее своего земного аналога, поэтому выглядят как гигантские шершни.
Для тех, кто боится насекомых, они — настоящий кошмар.
Во время прогулки Шмель и Ромашка поясняют, почему пчёл не используют для расчистки леса от монстров и не создают из них защитный периметр.
Пчела, ужалив цель, умирает. Численность улья восстанавливается гораздо медленнее, чем на Земле. Всё оттого, что самих пчёл в ульях меньше. Поэтому потери тяжелее восстанавливаются.
Система, по-видимому, учла их силу и сделала так, чтобы пчёлы прежде всего могли защищаться от хищников.
А для «Сладкой жизни» они были оружием последнего удара. Потеря большого количества пчёл может поставить под угрозу восстановление всей пасеки.
На каждый улей уходит от недели до месяца, чтобы нарастить достаточное количество «тружеников».
Получается, что полис может использовать свою «стеклянную пушку» не более 10 раз в год, и это при условии, что среди пчёл не будет больших потерь.
Однако в ходе недавних событий, Мышь серьёзно проредило их численность, вынудив руководство полиса отвести всех пчёл обратно на пасеку.
* * *И теперь потребуется месяц-два, чтобы численность пчёл вернулась к прежнему уровню.
Не совсем то, чего я ожидал, но одна мысль не даёт мне покоя.
А что, если Бобр не так уж добр, как пытается показаться?
Ведь по его приказу спустили пчёл на индейцев, так сказала Ромашка. И у нее нет причин мне лгать в такой мелочи.
Может быть, Лорд-наместник — это не добрый и мудрый старик, за какого он себя выдает. Возможно, все его поведение — не более чем игра на публику?
Стоит мне уйти со своей магией, и что мешает ему устроить «несчастный случай» с моими фалангистами? И обрести таким образом независимость от Спарты?
Конечно, это повлечёт карательную экспедицию с нашей стороны, но ведь у местных будет время подготовиться…
Жизнь в мире Системы делает меня параноиком. Но, говорят, они дольше живут.
Разоружив вооружённые силы, я не лишаю пасечников их главного оружия.
Нет, так дело не пойдёт. Нельзя оставлять старика без гарантий его преданности. Но как хорошо, что у меня уже есть идея, как это обеспечить!
— Ромашка, ты говорила, что всегда хотела выбраться из «Сладкой Жизни»? — интересуюсь я.
— О, да! Я очень хочу! Повидать мир! Новые поселения! Узнать все классы и навыки! — радостно отвечает Ромашка.
— Ой, дура ты, Ромашка, дура, — печально качает головой Шмель. — Надо полис свой развивать, а не шататься по миру как неприкаянный жук.
— То, что ты не понимаешь — твоя беда! Вот и торчи в этой дыре дальше! — возмущённо отвечает Ромашка.
— Дыра знаешь где? Кхм… Неважно, — на последних словах поправляет себя Шмель. — Толку с тобой спорить?
— Вот и правильно! Так бы сразу и сказал! — хмыкает девушка.
— Итак, Ромашка, как Лорд Спарты, я официально предлагаю тебе стать представителем «Сладкой Жизни» в нашем поселении, — протягиваю я руку блондинке. — Будешь заниматься чем хочешь и служить связующим звеном между мной и твоим дедом. Так, на всякий случай.
Ромашка взволнованно прыгает ко мне и крепко обнимает, после чего хватает мою ладонь и начинает её трясти с такой силой, словно может оторвать мне конечность.
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! Я вас не подведу! — кричит она.
Шмель остаётся безмолвным, хмуро наблюдая за происходящим.
Похоже, умом он пошёл в своего отца, сразу просекая мои намерения.
Ромашка — не столько связующее звено, сколько заложник.
Как в древности, я забираю с собой члена семьи Бобра, гарантируя таким образом его преданность.
Попробует он что-то выкинуть — внучка может пострадать.
Это не значит, что я планирую ей вредить, так же как и южанам.
Пока нет ни одной причины для этого. Но дополнительная гарантия никогда не бывает лишней!
Таким образом, я избавляю Лорда-Наместника от тяжёлых дум перед сном, не давая ему повода сомневаться — действовать против меня или подчиниться. Можно сказать, пользу человеку принесу.
Интересно, как на это отреагирует сам Бобр.
— И это… спасибо вам, Лорд Шурик, — неожиданно тихо добавляет Ромашка, скрестив руки за спиной.
— За что это? — удивлённо хмыкаю я.
— За всё! — кивает она. — В том числе и за то, что спасли в столовой. Я думала, что стану первой косплейшицей Жанны Д’Арк.
— Не за что. Кто-то ведь должен был остановить, то что там творилось. В конце концов, я стал Лордом не за красивые глаза, — отмахиваюсь я от её слов.
— Кстати… Лорд Шурик, а вы женаты? — осторожно, но любопытно спрашивает Ромашка.
— Ой, мать моя женщина, — хлопает себя по лицу Шмель.
— Ну мало ли! — не унывает Ромашка, — если бы я спросила об этом у командира Малого, ничего подобного не случилось бы.
— Я женат, — улыбаюсь я.
Мордашка девушки заметно грустнеет.
— Лорд Шурик женат трижды, — поясняет догнавшая нас Пирра.
— Как это? — удивляется блондинка.
— У него три жены.
— Ну, если трижды, то не считается! — звонко хихикает Ромашка.
И что мне на это ответить? Всё, что я могу — это пожать плечами.
* * *— Значит, вот как получается, — задумчиво вздыхает Бобр на мои слова о переезде Ромашки в Спарту.
Девушка уже успела подойти к своему деду за «одобрением».
Ясно, что Лорд-Наместник не рад такому исходу, но сделать что-либо он не в силах. Видно, что старик не хочет насильно удерживать внучку в полисе, тем не менее он осознаёт подтекст этого переезда.
Однако он проявляет дипломатичность и держит хорошую мину при плохой игре.
— У меня будет просьба. Личного характера. Выслушаете, Лорд Шурик? — поднимает взгляд на меня Бобр.
— Отчего бы и не выслушать? — отвечаю я.
— Присмотрите за ней. Ромашка — бойкая, непоседливая, может наломать дров. Здесь, в «Сладкой Жизни», наша семья прикрыла бы её в случае чего, — продолжает Бобр. — А в Спарте… Как бы ни случилось чего. Новый мир не прощает ошибок и требует за них соответствующую плату. Присмотрите, ладно?
— Присмотрю, — соглашаюсь я без колебаний. — В обиду не дам. Составить договор?
— Вашего слова мне достаточно, — отрицательно качает он головой.
— Ах да, всё хотел спросить, — устраиваюсь поудобнее на стуле. — Был ли у вас тут недавно ливень, продолжавшийся несколько дней?
— Как не быть? Был, и ещё какой! Всем пришлось сидеть безвылазно в избах почти полторы недели, — хмыкает Лорд-наместник.
— И ничего больше? — уточняю я удивлённо. — Никаких катастроф или аварий?
— А должны были случиться? — уже поднимает густые брови старик. — Нет, всё было тихо и спокойно. Ливень прошёл, но всю его влагу впитала почва и луга. На следующий день почти и луж не осталось в округе!
Возможно, здесь скрывается какой-то механизм, о котором я не знаю? «Сезон дождей» повредил только тем, кто находился на открытых территориях.
Стоп, но так «Сладкая Жизнь» всё ещё подпадает под этот критерий?
Или же наш ливень был настолько суров из-за того, что и область общая шире, чем «островок» южан. Адаптивность ущерба относительно каждой фракции?
Чёрт, сейчас бы не помешал справочник или энциклопедия от Системы.
Там было бы столько ответов. Но, увы, такого нет.
— А как насчёт болезней? Лихорадка и простуда, неужели они тоже прошли мимо? — спрашиваю я.