Атолл Империи (СИ)
Лежа на земле, великан вопил и одной рукой всё так же пытался вытащить меч из брюха, а второй шарил в поисках меня, но руки его тряслись от боли. Подбежав к поверженному врагу, я выудил родовой нож и Ивон из хранилища, подпрыгнул и со всей силой вогнал их в его огромные глаза.
Гигант взревел от боли и начал судорожно мотать головой, заодно отмахиваясь руками. Не теряя темп, я резко вскочил ему на лоб, и ботинком вбил Ивон ему в глаз. Тролль задрожал, но в предсмертной судороге всё же махнул рукой. От столкновения с его лапищей искры брызнули у меня из глаз, а меня самого словно размазало о бетонную стену, вновь отправляя меня в полёт. Сзади что-то резко ударило, и я провалился в темноту.
Разум возвращался в мою гудящую от боли голову очень медленно. Я применил жетон большого восстановления тела, полежал немного и перевернулся на бок, сразу уткнувшись глазами в недобрые взгляды балаболов со стелы. Тело всё ещё требовало лечения от последнего боя, однако я нашёл в себе силы чтобы разбить колонну, а из неё выпал золотистый лук.
Поезд сразу завёлся, а я выдернув из тролля родовой нож и Ивон, бросился к составу. Да куда там! В таком состоянии мне не сделать нормально и пары шагов. Однако в этот раз кто-то не иначе как сжалился надо мной, потому что поезд хоть и тронулся, но резко притормозил, впуская меня внутрь.
Загрузившись в поезд, я было собирался продолжить забег, однако золотоволосая проводница лишь хрюкнула и выдала:
Неумолим твой пылкий бег.
Однако тлен и невозможен.
Лишь испытав познанья век.
Получишь путь себе по силам
На этих словах, поезд затормозил и рванул обратно.
Быстро пролетели пять станций, а прибыв на место я с нескрываемым облегчением вывалился уже на знакомом вокзале. Однако теперь пространство было организовано по-военному и ни что не напоминало о прошедшей тут несколько дней назад схватке. Но и в мою сторону уже споро бежала группа солдат, причём явно не с благими намереньями.
— Алексей Леонов? — со всех сторон защёлкали затворы автоматов.
— Да, это он! — кто-то сверился с картинкой в планшете.
— Немедленно на колени и руки за голову, именем императора вы арестованы!
* * *Магнитогорск. Это же время.
Анатолий Иванович Курочкин, исполняющий обязанности управляющего железнодорожным вокзалом города Магнитогорска, устало рухнул на задний диван своего служебного автомобиля и, сказав своему водителю, чтобы тот вёз его домой и тяжело вздохнув, помассировал свои покрасневшие от накопившейся усталости глаза. Исполняющим обязанности он был лишь номинально, по сути уже который год делая всю работу за официального директора из благородных, который, увы, погряз в кутежах.
Очередной тяжёлый трудовой день был позади, а впереди ожидал вполне себе обыденный вечер: приготовленный домработницей Дашей ужин, бессмысленное перелистывание телеканалов и… длинный, беспокойный сон. При этой мысли управляющий невольно вздрогнул.
Да. Последние несколько дней сон для Анатолия Ивановича из отдыха превратился в тяжёлое испытание. Он даже затруднялся подсчитать сколько раз за одну ночь ему приходилось подскакивать в кровати и, обливаясь холодным потом, пытаться унять выпрыгивающее из груди сердце. И всё из-за ужасно реалистичных, навязчивых кошмаров. Любой, даже самый с виду миролюбивый и тёплый сон, неминуемо заканчивался тем, что в самый неожиданный момент появлялись совершенно безобразные твари и гнались за повизгивающим от ужаса управляющим до тех пор, пока силы окончательно не покидали грузного, пожилого администратора. В такие моменты ноги его заплетались, и он просто и незатейливо падал кулём на землю. Преследующие его твари радостно вскрикивали, но земля, вместо того, чтобы больно приложить управляющего по лицу, с тихим шелестом расходилась в стороны, и Анатолий Иванович проваливался в непроглядную бездну. И падал он, как казалось ему, целую вечность. Лишь ветер тихо свистел в ушах, да лютый холод промораживал его тело насквозь. Он падал и падал, разинув рот в безмолвном крике, до тех пор, пока в голове не начинал звучать неразборчивый женский шёпот, после которого управляющий тут же просыпался. Он вскакивал с кровати, отирал своё покрывшееся липким потом лицо и, облегчённо выдохнув, смотрел на часы, с ужасом отмечая для себя то, что проспал от силы час.
И так раз за разом. Последнюю ночь Анатолий Иванович пробовал не ложится вовсе, но немолодой уже организм брал своё, и он всё-таки снова проваливался всё в тот же липкий кошмар.
Благо, сегодня один хороший знакомый предложил действенное, с его слов, снотворное, приняв которое, управляющий должен был провалиться в глубокий, лишённый всяких сновидений, сон.
— Хм. Странно, — входная дверь в его квартире оказалась не закрыта, хотя домработница обычно к этому времени уже успевала всё переделать и уйти? — Мне ещё непрошенных гостей не хватало…
Анатолий Иванович напряжённо потянул за ручку двери и облегчённо выдохнул. Из кухни доносился тихий шум воды, звяканье посуды и, вот уж удивительно, тихая старинная музыка. Значит всё-таки Дарья.
— Проклятые сны, — пробормотал управляющий, убирая палец с тревожной кнопки на специальном маячке, который всегда носил с собой в кармане, — Нервы стали совсем ни к чёрту. Даша! Ты чего так задержалась? Что-то произошло?
Анатолий Иванович скинул обувь и проследовал в то место откуда доносились звуки.
— Дарья! Ты чего молчишь?
Зайдя на кухню, он застал девушку за мытьём посуды. Та никак не реагировала на его слова, продолжая усердно тереть одну и ту же тарелку. Бросив взгляд на выключенную посудомоечную машину, Анатолий Иванович пожал плечами и приблизился к игнорирующей его домработнице.
— Дашенька! Что-то произошло? — он положил руку на её плечо и потянул, разворачивая девушку лицом к себе, и с ужасом отшатнулся.
Миловидное, всегда улыбающееся личико девушки было едва узнаваемо. Сквозь слипшиеся сосульки некогда пушистых чёрных волос сейчас проглядывало обескровленное, восковое лицо, на котором не отражалось ни единой эмоции. И на фоне белой, пергаментной кожи ярко выделялись два антарцитово-чёрных глаза, из уголков которых по лицу девушки бежала тонкими дорожками сама тьма.
Девушка выронила тарелку, коротко всхлипнула и убежала прочь из кухни.
— Д-д-даша? — тихо проблеял Анатолий Иванович и нерешительно сделал пару шагов за девушкой.
Но тут, появившись в дверном проёме, ему внезапно перегородила путь женщина. Очень высокая женщина. Ростом точно превышающим отметку в пару метров. Она была в обтягивающем фигуру костюме из чёрной, тонко выделанной кожи и в таких же сапогах на каблуке и с высоким голенищем. Руки её также были затянуты в перчатки из той же мягкой кожи.
Слегка пригнув голову, она грациозно сделала шаг внутрь кухни, и Анатолий Иванович, нервно сглотнув, смог рассмотреть бледное, землистое лицо непрошенной гостьи, всю левую часть которого скрывала белая, фарфоровая маска. Ярко рыжие волосы были аккуратно зачёсаны назад, а строгий взгляд зелёных глаз не обещал управляющему ничего хорошего. Странная незнакомка приблизилась к трясущемуся от страха администратору и, наклонившись к нему, шумно вдохнула воздух.
— Хм… Эти бездари не соврали, — голос гостьи был настолько безжизненным, что напоминал скорее шелест пересыпающегося песка, — Не зря мне пришлось доставать их из самых дальних уголков бездны. Он действительно пересекался с тобой, червь. Где он, смертный?
— Я… я… я… не понимаю, — проблеял Анатолий Иванович, — К-к-к-кто Вы? И ч-ч-ч-что Вам от меня нужно? Денег? У меня есть н-н-н-немного сбережений…
— Не заставляй меня повторять свой вопрос дважды, червь! — высокорослая гостья произнесла это спокойно, но управляющего буквально парализовало и обдало волной обжигающего холода, — Где тот, кого не должно тут быть? Где вюрд, смертный⁈
— Я н-н-н-не понимаю, о ком Вы… — слова администратору давались с огромным трудом.