Ректор для дерзкой (СИ)

— Надо держать лицо, — ответил Сомдейт, усмехнувшись. — Чтобы дела шли хорошо, всегда надо держать лицо. Иначе поставщики вдруг прибудут на неделю позже, служки резко приболеют, а в ужине непременно найдешь кошачий волос.
— Славно, — протянула я, глазея по сторонам.
Будто в подтверждение слов Сомдейта, встретившаяся нам служка, едва увидев молодого господина, бросилась драить и без того сверкающий пол так, что едва не расплескала ведерко воды, стоявшее рядом.
В общем-то он прав — всем нам приходится казаться не теми, кто мы есть. Это дает свои результаты. Обычно размышлять об ощущениях не приходится — просто делаешь все, что нужно, чтобы выжить и не упасть вниз. Потом однажды утром просыпаешься и понимаешь: маска настолько приросла к лицу, что не отодрать и ножом.
Глава 33
Мы прошли еще пару залов, обставленных в той же манере, что и парадная — дорого и со вкусом. За очередным поворотом нас ждал… тупик. Я с удивлением посмотрела на друга — и куда теперь идти? В сену? Сомдейт молча стоял рядом, о чем-то размышляя.
Если бы не кристаллы слежения, которые в любой момент мог задействовать регент, я бы не удержалась и придумала какую-нибудь в меру жестокую подколку, но на это не было времени. Подумать только — друг решил завести меня в тупик вместо того, чтобы помочь добраться до архивов. Отлично же он знает собственный дом — заблудился! Или… он изначально не собирался отводить меня туда?
Нет, ведь это Сомдейт… Друг, который всегда готов подставить мне плечо уже много лет. Надо доверять друг другу, в конце концов, кто есть у меня, кроме него? Однако успокоить себя так и не смогла — что-то заставляло пристальнее вглядываться в сосредоточенное лицо Сомдейта, словно какая-то часть меня понимала: что-то с ним неладно. Почему я не ощущала подобного раньше?.. В груди неприятно царапнуло. Я не смогла противостоять накатившей вдруг тревоге и на всякий случай сделала пару шагов назад.
Перевела взгляд на стену. Все, что отличало ее от остальных — это потрясающе красивая картина, изображавшая темный, недружелюбный лес с ветвистыми деревьями, между которых притаилась узкая тропинка, ведущая вдаль. Сине-фиолетовые оттенки, желтоватая луна, а редкие листочки на деревьях даже будто шевелятся от легкого ветерка… Пейзаж затягивал, и несколько секунд спустя у меня отчего-то заболели глаза.
Резко зажмурившись, я помотала головой. Впору начать сердиться. Чего мы здесь зависли?!
— Пойдем дальше или как? — услышала свой нетерпеливый голос.
Сомдейт будто ожил — оглядел меня странным, внимательным взглядом, сложил руки на груди.
— Ты ведь понимаешь, что я делаю все это для тебя? — наконец спросил он, найдя взглядом мои губы. — Только для тебя.
Я коснулась рукава его мантии.
— Да, и очень ценю это.
На высоких скулах Сомдейта заиграли желваки.
— Знаю, в прошлый раз, когда мы говорили о свадьбе, я повел себя, как дурак, — сказал он, покачав головой. — Но, надеюсь, что ты когда-нибудь все же ответишь мне «да».
Я прикрыла глаза. Так вот о чем он! Значит, это не просто помощь, а помощь с надеждой на взаимность? Я посмотрела в лицо друга. Стоило увидеть его застывшие в показном безразличии черты и взволнованно сверкающие глаза, как я поняла — все это время он переживал, и не из-за предсказания, а из-за… чувств ко мне? Нет, только не сейчас!
— Не лучшее время для такой беседы, — сказала, вскинув руку вверх. Даже не для того, чтобы остановить Сомдейта, а скорее, чтобы остановить себя саму. Друг нахмурился еще больше. Помявшись немного, я все же решила сказать правду. — Сейчас в обеденной фарн поцеловал меня.
Глаза Сомдейта зло сощурились.
— Сама толком не поняла, как это произошло, — зачем-то стала оправдываться я. — Но думать о какой бы то ни было близости я сейчас не в состоянии.
— А ты… — Сомдейт запнулся, — ты поцеловала его в ответ?
— Да, — тихо призналась я. — И это самое странное, ведь у меня и в мыслях ничего такого не было.
Облизнула пересохшие вдруг губы. Кого я пытаюсь обмануть? Это был лучший поцелуй в моей жизни. Пусть опасный, полный сомнений и невысказанных желаний… но лучший. Лишь в тот момент, когда губы фарна впервые коснулись моих, я поняла, насколько ошибалась, думая, что мне все нипочем. Признавать фарна своей слабостью не хотелось, но он, увы, ею стал.
 
— Понятно, — медленно кивнул Сомдейт.
Не мигая, он продолжал смотреть на меня, я тоже не отводила взгляд. Было видно, что признание застало его врасплох, но я готова ответить за каждое слово. Лгать о таком было бы легко, но подло и непростительно. И пусть я позволила себе умолчать о деталях — важно, что суть он понял.
Сомдейт дернул уголком губ и медленно поднял правую руку, снял черную перчатку из кожи рогоящера. Неопределенно мотнув головой в сторону картины, он положил руку прямо на нее и шепнул какую-то странную фразу на непонятном языке. Самая обычная на вид стена с резной отделкой темного дерева вдруг исчезла прямо у меня на глазах вместе с изысканным пейзажем.
Я охнула. Сомдейт обернулся ко мне, кривовато усмехнулся и, обняв за плечи, потянул за собой в открывшийся проход.
Узкий коридор уходил вниз, и вот уже мы шли по узкой пещере, освещенной лишь редкими факелами. В нос ударил запах сырости. Сомдейт уверенно вел меня все дальше, смотря прямо перед собой, будто шел сюда вообще один. Я опустила голову и стала смотреть под ноги, лишь бы не видеть лица друга. Сегодня я впервые поняла, что у него действительно могут быть ко мне чувства. Но почему он ни разу не говорил об этом? Потому что «надо держать лицо»? Выходит, маска для него важнее того, что могло бы между нами быть.
Глава 34
Спустя пару минут мы, кажется, дошли до конца этой странной пещеры — впереди показалась небольшая, но явно толстая деревянная дверь. Сомдейт отпустил меня и подошел вплотную к ней. Послышался звон ключей. Я поразилась — он что, всюду таскает за собой связку ото всех комнат этого огромного дома?..
Дверь со скрипом отворилась, и друг впервые за это время посмотрел на меня.
— Вот и секретные архивы Андорлеев, — сказал он, отходя вбок, чтобы я могла пройти. — Вход сюда доступен лишь членам семьи… ну, в общем, ладно.
Вновь нахмурившись, он подошел ко мне. От открывшегося за дверью вида дыхание перехватило, и я не сразу поняла, что друг настойчиво тянет меня за рукав. Неужели там действительно такая огромная библиотека, как мне видно отсюда? Раз в десять больше, чем в Высшей школе!
Подземный зал представлял собой по виду именно библиотеку, а не архив — высокие стеллажи песочного цвета, доверху забитые книгами, несколько столов со стульями, отшлифованный каменный пол. Я сделала несколько шагов вперед, и глаза сами собой расширились от удивления: конца зала просто не было видно! Казалось, он, медленно затухая, уходит в бесконечность.
— Вот это да, — подвела итог я.
Сомдейт усмехнулся.
— Пока у нас есть время, можешь поискать то, что тебе нужно, а я послежу за кристаллами.
Я остановилась и развернулась к другу. Он что, шутит?
— Как, по-твоему, я здесь что-то найду? На поиски вся жизнь уйдет…
— Нет. — Сомдейт махнул рукой к ближайшему стеллажу, у которого сиротливо приютился крошечный столик. — Там, на стене, есть карта с пояснениями.
Я качнула головой и двинулась в указанном направлении, краем глаза уловив, что Сомдейт держит оба наших кристалла и не спускает с них взгляда.
— А что мы будем делать, если один из них вдруг станет красным? — спросила я на ходу.
Сомдейт пожал плечами.
— Я их тут же спрячу, и сделаем вид, что у нас свидание, — он подмигнул мне. — Картинку регент не увидит, а звуки щебетания влюбленных узнает сразу.
Я рассмеялась.
— Считаешь, он знает, что это такое?
— Разумеется, — серьезно ответил Сомдейт. — У него десяток жен, о чем тут можно говорить?
Я с улыбкой покачала головой и подошла к столику, над которым действительно висела небольшая карта. С пояснениями, которые пыльным томиком почти в тысячу страниц лежали на столике рядом.