Железная Империя (СИ)

Это было опасно.
Очень опасно.
За это леди ситх вполне могла поплатиться жизнью, но… она не могла иначе.
Словно нечто, непонятное, но ощутимое, заставляло ее вновь и вновь противопоставлять себя ледяному мертвому спокойствию Инквизитора, прячущегося за непроницаемой броней холодности, чтобы его высокомерие и отчуждение разбивались вдребезги о ее яростную дерзость.
Скрючившийся в углу Аугрусс, закутавшийся в плащ Лорда Фреса, чуть слышно всхлипывал, и Леди София, призвав в свою руку брошенный в темноту Инквизитором сайбер, вновь выпустила яркий оранжевый луч.
— Так не терпится испробовать на своей шкуре мою Силу? — взревел Инквизитор, молниеносно оборачиваясь к ней. Его серые глаза раскалились до золотого кровавого цвета, и он словно соткался из воздуха прямо перед женщиной, выбив порывом силы из ее рук оружие, и его перепачканная в крови рука сжалась на ее горле, до боли, до остановки дыхания, до хруста. Еще одно движение — и его жесткие пальцы прорвут нежную кожу и сомнут тонкие хрящики, кроша их, превращая в кровавую кашу…
— Я попросил бы вассс, — каким-то тихим, почти змеиным голосом прошипел ситх, туша пылающий взгляд под опущенными черными ресницами, странно ласкаясь к запрокинутому лицу женщины — его дыхание гладило ее щеки, тонкий нос, чуть прикасаясь, повторял контур ее щеки, — в то время как она, задыхаясь, царапала и ломала его железные пальцы, удушающие ее, но разогнуть их была не в состоянии. — Я попросил бы вас не заблуждаться на мой счет. Слышите? — он чуть встряхнул ее, ослабив хватку, и она с хрипом втянула воздуху в грудь, но он тотчас снова крепко сжал пальцы, впившиеся вновь в посиневшую от его хватки кожу, отчего помутневшие глаза женщины налились кровью и лицо побагровело от удушья. — В настоящем бою ваш кинжал не остановил бы меня, даже если бы бы всадили его мне в сердце. Слышите?
Снова шумный, захлебывающийся жадный вздох, и снова боль на истерзанном, почерневшем от синяков горле, и странный, тихий, ласкающий слух голос.
— Досадно? Да. Постыдно? Да, пожалуй, — внимательно всматриваясь в ее умирающее лицо с каким-то садистским удовольствием, продолжил ситх. — Больно? Не скрою. Вы оставили свою отметину на моей шкуре. Но не более. Вы не остановили меня. Вам меня не остановить. И если мы продолжим драться, — он как следует встряхнул задыхающуюся женщину, почти потерявшую сознание, — я бы ухватил вас крепко, очень крепко, — его голос был медленным и тягучим, и это было отдельным видом пытки. Леди София словно поняла, что по окончании своего нравоучения он отпустит ее, разожмет свои тонкие пальцы, словно отлитые из стали, но сможет ли она дожить до конца его речи..? — Я поднял бы вас в воздух так, чтобы вы не смогли сопротивляться, и влил бы в ваше тело всю свою Силу, практически мгновенно, наполнив ею каждую клеточку вашего тела, каждый нерв, каждый сосуд, сердце, мозг. Я наполнил бы вас такой нестерпимой болью, что когда ваше тело разлетелось бы в кровавую пыль, вы испытали бы только невероятное наслаждение оттого, что все уже кончилось.
Время словно встало; оно словно пыталось оттянуть, отсрочить свидание смерти, явившейся за Софией, и дать женщине шанс. Ведь сейчас никто не мог помешать Инквизитору опустить свой взгляд на такое желанное тело, ослабить свою хватку, провести ласково по израненной шее, приласкать задыхающуюся грудь…
Но он даже не попытался.
Его страсть, его желание померкли, испарились перед раскаленным натиском его ярости, и его уязвленная гордость требовала только одного — убей ее! Убей!
— Вы напрасно пытаетесь дразнить и вывести меня из себя, — заметил Лорд Фрес уже совершенно спокойно, все так же всматриваясь в помутневшие, покрасневшие глаза Софии, наливающиеся слезами. Она продолжала упрямо сопротивляться стальной хватке на своем горле, хотя сил у нее уже почти не осталось и липкий холод близкой смерти — касался ее сердца, заставляя его биться все медленнее. — Вы упрямо продолжаете желать смерти? Хотите избавиться "от этого безумия"? Тут я вам не помощник; поищите себе палача где-нибудь в другом месте. И уж если ваше решение такое твердое, и вы с ослиной упрямостью идете к гибели, то постарайтесь хотя бы, чтобы ваша смерть послужила во благо Империи.
 
Его пальцы внезапно разжались, выпуская свою жертву, и Леди София рухнула на пол, удушливо кашляя и подавляя приступы рвоты от боли в поврежденном горле.
Ее кинжал вывалился из ее широкого рукава, да женщине сейчас было не до своего потерянного оружия, и Лорд Фрес брезгливо наступил на него, ломая лезвие у самой гарды.
— А если, — внезапно произнес ласкающий слух девичий голос, — ваша жертва рывком приблизилась бы к вам настолько, что взрыв вашей Силы в ее теле мог разорвать бы и вас?
Лорд Фрес молниеносно обернулся к источнику звука, и волна его Силы, рванув вперед, жесткими сильными объятьями, словно тисками, сжала фигуру, замершую на пороге расстрелянного и расчерченного черными ударами сайберов зала.
То была Алария в своем воздушном белом платье; запах ее духов вместе с потоком теплого воздуха пролился в зал боя, коснувшись обоняния Фреса, но отнюдь не ее юная прелесть и соблазнительные ароматы велели ему ослабить хватку, от которой она взвизгнула и ухватилась за грудь, откуда ударом вышибло воздух.
Секунду Лорд Фрес наблюдал, как ее руки едва ли не разрывают на задыхающейся груди платье, и как умоляющий взгляд Падме сверкает из-под ресниц.
Затем его рука отдернулась, исчезли в темноте дрожащие от напряжения перепачканные кровью тонкие пальцы, и женщина в белом платье кулем свалилась на пол, на четвереньки, удушливо кашляя.
— Если я ухвачу, — злобно произнес Инквизитор, словно впечатывая раскаленным клеймом каждое слово в сознание женщины, — то не будет никакого "если", миледи. Тренировка окончена. До завтра, Леди София. Всего доброго!
Ситх ступил к Аугруссу и рывком стащил с его головы свой плащ. На его породистом лице отразилось чувство брезгливости, когда забрак тонко взвизгнул и попытался скрыть свою рогатую голову руками, и ситх не отказал себе в удовольствии ткнуть чувствительно губернатора в ребра носком сапога.
— Вы свободны, губернатор, — глядя сверху в низ на скрючившуюся у его ног подрагивающую тушу, сухо произнес Лорд Фрес, надевая плащ и скрывая под его тяжелой тканью окровавленное плечо. — Виро. Виро! Поднимайтесь. Вы сейчас понадобитесь мне.
Девушка тяжело заворочалась на полу, медленно приходя в себя. Кое-как встав на ноги, она отерла ладонью вспухшие разбитые губы — кажется, Инквизитор целенаправленно нанес удар ей в лицо, — избегая смотреть в глаза Лорду Фресу. Она заработала это наказание — и за чрезмерную свою болтливость, и за то, что посмела явиться вместе с Леди Софией. Впрочем, она знала, что Инквизитор ее накажет за это.
— Идемте, — бросил Инквизитор, наглухо застегивая одежду, запахивая полы плаща, и, не обращая ни на кого более внимания, поспешил выйти вон.
Что бы он там ни говорил, а укол, нанесенный его тщеславию, был куда чувствительнее, чем порез на его плече. И кто знает, что было тому виной — его самонадеянность, которая льстиво шептала ему, что он неуязвим, или его странное увлечение этой женщиной, которая твердила ему раз от раза упрямое "нет", и на дне глаз которой он хотел разглядеть хотя бы тень заветного "да".
— Однако, — прокашлявшись, произнесла Алария, неловко приподнимаясь, путаясь в тонких слоях своего не к месту роскошного и пышного одеяния, — с Инквизитором опасно спорить! Кажется, я подоспела вовремя; не то он убил бы вас всех!
Леди София мучительно потирала горло и заходилась кашлем, хотя злой смех, отчасти ненормальный, истеричный, душил ее не меньше, чем помятая шея. Участие Аларии, ее какая-то ненастоящая, слишком поспешная и неуместная заботливость были неприятны Софии, и она резким движением плеча отбросила прочь тонкие пальчики девушки, пытавшейся поддержать ситх-леди под локоть.
Даже сквозь ткань одежды Софии показалось, что эти красивые розовые теплые пальцы на самом деле влажные и скользкие, холодные и вялые…