Счастье по завещанию (СИ)
— Прошу вас, миледи! — Дотти распахнула передо мной первые от лестницы двери.
Как я и предполагала, за покоями хозяйки следили тщательно. Торнборны всегда отличались практичностью, хотя и не скупились на удобство. Здесь же все дышло роскошью, но не кричащей, а изысканной. Стены, декорированные нежнейшим кремовым шелком, отлично гармонировали с розовыми портьерами и коврами, а белая обивка мебели повторяла их рисунок. Мебель сияла позолотой и поражала вычурностью резьбы и украшений. В целом, мне нравилось то, что я перед собой видела.
Дотти старалась угодить хозяйке и подобно рассказывала обо всем, что меня интересовало. Покои состояли из нескольких комнат: ванной, гостиной, будуара, гардеробной и спальни. К гардеробной примыкала небольшая комнатка прислуги, где из мебели стояли лишь шкаф, стул и небольшая софа. Но Милли осталась вполне довольна, хотя я бы поставила для нее кровать пошире.
Все сияло чистотой. Даже в светильники вставили новые восковые свечи, которые успели зажечь прямо перед нашим приходом. Новости по Рорк-холлу разлетались быстро. Что ж, и эта информация может оказаться полезной.
— Благодарю вас, Дотти, — произнесла я, когда мы осмотрели все помещения. — Поторопите, пожалуйста, мой багаж. Дорога была нелегкой, и мне необходимо привести себя в порядок.
— Прислать горничных? — тут же поинтересовалась экономка.
— Не стоит. Мне поможет Милисента. Лучше распорядитесь подать плотный ужин на две персоны. Пусть накроют стол в гостиной.
— Плотный, миледи? — удивленно переспросила «крыска».
Ах, да! Леди же клюют, словно птички. Только вот я к подобному не привыкла. Слишком много двигалась для того, чтобы жир отложился в некоторых местах. Кроме того, дорога была не самая приятная, а последний прием пищи и вовсе успел забыться.
Но не только из-за голода мне понадобилось большое количество еды. Нет! Дело в том, что Милли только сытая адекватно воспринимала действительность. В голодном состоянии она совершенно не умела думать. А ведь мой план зависел именно от нее. Чтобы подписать Милисенту на все мои авантюры, нужна обильная пища, капелька вина и очень много сладкого.
Поэтому, я строго взглянула на экономку и подтвердила:
— Плотный, Дотти. Очень плотный. И не забудьте про вино, конфеты и пирожные. Их тоже принесите на двоих.
— На двоих? — Боги! Что это с ней? Разум временно покинул?
— На двоих, Дотти! Милли тоже пережила довольно тяжелую дорогу, а я своих людей не бросаю! — последнюю фразу произнесла с явным намеком, который экономка уловила. Больше об ужине мы не говорили.
— Прикажете что-то еще? — спросила она уже от дверей.
— До утра не беспокоить. Завтрак пусть подадут в девять, горничную пришлете чуть раньше. После завтрака я хотела бы видеть секретаря лорда Рорка…
— Зачем? — поспешно спросила экономка и осеклась, напоровшись на мой суровый взгляд.
— Мои дела — это лишь мои дела, Дотти. Вас они не касаются, но на первый раз я сделаю исключение и все же отвечу вам. Секретарь мне понадобится для того, чтобы составить и отправить несколько писем. Как вы успели заметить, я прибыла с одной лишь служанкой, которая завтра с обозом отбывает в Торнборн.
Дотти испуганно на меня посмотрела, а у Милисенты сделался настолько несчастным вид, что где-то внутри шевельнулась жалость. Потерпи, Милли. Все расскажу, дай только время.
— Извините, миледи, — пробормотала экономка.
— Попрошу вас впредь меня не перебивать! — Признаться, роль строгой хозяйки давалась нелегко и совсем мне не нравилась, но я понимала, что нельзя показывать свою слабость.
— Извините! — Дотти потупила взгляд.
— А напомните мне, во сколько отравляется обоз на Тесшир?
— В полдень, миледи. А… — вопрос вертелся у «крыски» на языке, но она вовремя его прикусила.
— Хорошо. Тогда подготовьте для Милли корзинку с едой и передайте конюхам, пусть к этому часу оседлают лошадь, на которой мы прибыли. Ее тоже необходимо вернуть в конюшни Торнборна.
— Оседлают, миледи? — брови экономки удивленно приподнялись.
— Разумеется. Вы скверно слышите? — не собиралась отчитываться перед прислугой Рорк-холла.
Более того, говорила, а сама молила богов, чтобы Милисента как можно дольше ничего не понимала и не принялась задавать лишние и совершенно неудобные сейчас вопросы.
— Это все, миледи? — надо признать, с холодным достоинством спросила Дотти. Явно решила, что все карты новая хозяйка раскрыла, зубы показала и больше удивлять не станет. Э, нет. Есть еще сюрпризы. Есть. А скоро их станет еще больше.
Я прикинула, сколько останется свободного времени от встречи с секретарем, до, собственно, моего побега из Рорк-холла, и все же решила хоть с чем-то здесь разобраться.
— Нет, пусть после завтрака зайдет и управляющий. — А вот сейчас Дотти не просто побледнела, она побелела и часто-часто задышала, словно от приступа «грудной жабы». Вот, значит, кто здесь главный вор. — Скажите ему, чтоб захватил амбарные книги и расходные ведомости за последний год.
Конечно, все я просмотреть не успею, но смогу из столицы отписать Джеймсу — толковому помощнику Торнборнского управляющего, которому хотела поручить разобраться здесь с делами.
— Э… Это все, миледи? — Дотти выглядела ужасно, краше в гроб кладут. Но и мне следовало быть осторожнее.
— Пожалуй, все. Поторопите багаж и ужин.
— Непременно.
Экономка неожиданно низко поклонилась и пулей вылетела из комнаты.
— Миледи, — всхлипнула Милли, едва за «крыской» закрылись двери. — Вы меня отсылаете, да? Это из-за того, что я испугалась в лесу? Простите меня! Я с детства боюсь мертвяков! Но я постараюсь… Я клянусь… Не отсылайте меня!
Еще немного и она бы бухнулась на колени, а ведь и так еле-еле держалась на ногах. Я одна ее потом ни за что не подниму.
— Прекратить истерику! — приказала я.
Кажется, именно так с ней разговаривал капитан Грейэм, и его Милли понимала гораздо лучше, чем меня, а главное — слушалась беспрекословно. Действительно, служанка немного успокоилась и робко взглянула на меня. Ее, покрытое дорожной грязью лицо, напомнило о моем собственном.
— Приготовь ванну, потом мы поужинаем и обо всем поговорим. Никто и никуда не собирается тебя отсылать, — произнесла я. Потом подумала, что это будет не совсем верно и добавила: — По крайней мере, домой ты пока точно не вернешься.
Служанка потопталась на месте, нахмурилась и все же решилась спросить:
— А капитан Грейэм… он…
Я бы и рада ее успокоить, но, честно признаться, судьба старого вояки беспокоила и меня. Были намерения узнать о его судьбе через управляющего Торнборном. Но для этого необходима магическая почта, а доступ к ней смогу получить лишь завтра. Поэтому для Милли озвучила лишь свои мысли:
— Он опытный военный, который прекрасно понимает, что иногда лучше удрать, чем принять никому ненужный бой. Особенно, если силы противника намного превосходят числом. А по части конспирации, сама знаешь, мэтру Роуди нет равных.
Не знаю, убедили ли ее мои слова, но Милли заметно повеселела. Она кивнула, скинула все еще влажный и грязный плащ на пол и, что-то напевая, направилась в ванную. Интересно, что ее успокоило: уверения в том, что ее не отошлют домой и о возможном спасении капитана, или надежда на скорый плотный ужин? Скорее, второе.
Я же решила последовать ее примеру и тоже избавилась от плаща, сгрузив его первым. Стало немного легче, но все равно влажная ткань неприятно холодила тело, несмотря на разгорающиеся поленья в камине. Его тоже затопили перед самым нашим приходом. И когда только успели? Явно без магии не обошлось. Хотя ее бы я почувствовала.
В дверь осторожно постучали. Дождавшись моего позволения, три лакея внесли багаж. Двое мужчин тащили резной сундук, который мне дарил еще отец, и один — нес небольшой вместительный саквояж Милли. Хмм… ровно то, что мне требуется для путешествия в Тесшир.
Сундук был опечатан, и печать Оудэна никто не нарушал. Магического вмешательства я тоже не заметила. Впрочем, самое ценное находилось на самом верху — небольшая шкатулка матушки, куда я сложила несколько довольно дорогих, но неброских украшений, наличность на всякий случай и несколько дорогих сердцу безделиц. Там же аккуратно лежал мой перстень с талумом. Я, конечно, в нем не нуждалась, в отличие от других магов Гаэса, но за много лет привыкла к его тяжести на пальце, и сейчас смотрела на него, как на старого знакомого.