Пробуждение дракона (ЛП)

— Да.
Он звал ее Каргой. Она сказала, что у нее не было имени. Карга ей шла.
Она сняла миску со стола, стряхнула с поверхности перья и волосы. Она убрала их, поставила миску на стол. Ее костлявые волосы потянулись ко рту. Король скривился, грязные пальцы рылись в ее влажном рту. Она дернула, и гнилой зуб выпал. Король отвернулся, она бросила зуб в миску. Его желудок сжался. Он был в бою. Он видел кровь и кишки на полях, но было что-то неестественное в том, как работала Карга.
Кровавая слюна полетела за зубом, а потом она вырвала клок волос и бросила туда же. Она взяла грязную ложку и смешала это. Комнату заполнила пронзительная песня, король Давэд ощутил холодок, волоски на шее встали дыбом. Он хотел уйти, но ему нужен был ответ как воздух. Желание было отчаянным. Он должен был знать.
Когда песня закончилась, Карга кашлянула и заговорила хриплым шепотом.
— Ответ есть.
— И? — он шагнул вперед.
— Тебя убьют менти. Твою корону заберет менти. Твою жизнь уничтожит менти.
Король выдохнул, опустил голову. Ответ каждый раз был одинаковым. Она сказала ему это и в тронном зале.
— Кто? Мне нужно знать, кто менти! — он сжал кулак. Его лицо гневно пылало.
Карга рассмеялась.
— Это я не вижу.
— Тогда зачем ты? — осведомился он.
— Если я не нужна, выброси меня из башни, и дело с концом, — король не ответил, старуха рассмеялась. — Так и думала. Увидимся через месяц, Ваше величество, — она отвернулась от него.
Давэд выпрямил спину. Он был королем, но гадкая старуха прогоняла его. Но его гнев угас. Что он мог? Она была хрупкой как птенец. Она была древней. Он не знал, сколько ей лет. Могли быть века. Все же она была менти. Он развернулся, чтобы уйти, думая, как он ненавидел менти. Эта ненависть зрела годами, он питал ее, как мать ребенка. О, он проверял Каргу. Он задавал ей много вопросов. Она предсказала смерть Софии и болезнь его сына Луки. Предсказала, что Матиас станет сильнее братьев, вместе взятых, и что Стефана он всегда будет любить меньше всех. Альберто будет светлым, Каролина предпочтет мечи куклам, а Серена будет самой красивой девушкой при дворе. Она все это предсказала. Это означало лишь то, что пророчество было правдой.
Страж захлопнул дверь, звук ключа преследовал Давэда, пока он спускался. Он ненавидел Каргу. Ненавидел то, что запер ее в башне, ненавидел пророчество, ненавидел сильнее всего менти. Он не будет отдыхать, пока они не сгинут, пока его семья не будет в безопасности.
Спуск был проще. Его сердце билось увереннее. Пророчество не исполнится, у него был план.
Но его мысли о планах перебили на последней ступеньке. Страж ждал его, как и было приказано, но с ним был другой, и его лицо было красным, он расхаживал. Король Давэд узнал целителя, приставленного к Луке. Он был в белой тунике и грубых штанах, но туника была в черных пятнах.
— Ваше величество, плохие новости, — сказал целитель. — Ваш сын умер.
— Лука? Как жаль, — это расстраивало, но не удивляло. Мальчик лежал в постели днями, у него была сильная лихорадка, и целители не могли помочь.
— Нет, Ваше величество, не Лука. Был пожар. Похоже, Лука как-то смог уйти, но мы не знаем, где он…
— Кто мертв? — осведомился король Давэд.
— Ваш сын Матиас мертв. Мы нашли его меч среди останков.
Король Давэд прижался к стене. Старший? Как такое возможно? Матиас был сильным. Он был хорошим лидером, хорошим человеком.
— Как это произошло?
— П-пожар, Ваше величество.
— Покажите.
Они поспешили по крепости к покоям Луки. Давэд едва замечал, что задыхался, пока они не добрались до сожженной комнаты. Воняло горелой тканью и плотью. Горелый гобелен упал на пол, когда они вошли. Слуги все еще убирали, но при виде короля поклонились и ушли.
Давэд не мог отвести взгляда от груди ткани и почерневшей плоти. Он вытащил меч из останков. Меч Матиаса, он был уверен. Он узнал солнца на рукояти, потому что сам их вырезал. Меч был сделан для Матиаса, когда он подрос и начал командовать отрядом армии Давэда.
— Солнца для сына, — сказал тогда он.
 
А теперь его сын погиб. Он выронил меч.
— Найдите Луку, — приказал Давэд. — Не трогайте сына, пока я не поговорю с Лукой. Заприте дверь за нами и никому не говорите об увиденном.
Трое покинули сожженную комнату. Целитель запер дверь, а Давэд шел дальше. Он шагал по коридору, минуя слуг, советников и стражу. Он ни с кем не говорил. Он добрался до своей комнаты и сказал стражу ждать снаружи.
В комнатах пахло морем. Ставни были открыты в теплый день. В Реялоне всегда было ярко и тепло, но сегодня яркость издевалась над ним. Он хотя бы был один в комнате, только здесь он мог быть один. Он прошел к окну с видом на Море королей. Синее море ждало его. Его пальцы сжали железный медальон под лентой на груди. Железо загремело, упав на каменный пол.
Это было просто. Он очистил разум. Это стерло горе, боль и гнев. Он сделал это, успокоился, и одежда упала на пол кучей. Из них поднялся большой величественный сокол с каштановыми перьями. Он издал вопль, расправил крылья и взлетел в небо.
4
Лука
Матиас был мертв. Лука не мог поверить, что его старший брат был мертв, а он был в Порту королей среди рыбаков и капитанов, жался к брату Аксилу, пытаясь избегать взглядов и сбежать вообще. Он хотел быть в другом месте. Он хотел быть кем-то другим. Он хотел вернуться в кровать, понять, что случилось. Он был слишком слаб, чтобы держать чашку с водой, а потом огонь поглотил брата, и он снова был сильным.
Ему вернули силу, но какой ценой? Разве это он просил?
Они убежали из крепости, брат Аксил прикрыл его голубым плащом, как у него самого, спрятал голову Луки капюшоном. Лука толком ничего не разбирал, но помнил гадко пахнущий туннель, крыс под ногами, брат Аксил вывел его из крепости. Они поспешили к вратам Реялона, стражи выпустили Аксила без вопросов. Конечно, стражи подумали, что Лука — ученик Аксила, тоже из Просвещенных. А потом они доехали до порта и нашли корабль.
Так говорил Аксил. Лука с трудом пытался понять, что происходило. Он слышал слова брата Аксила, но едва понимал их. Он все еще был мыслями в комнате с Матиасом. Он ощущал огонь на коже. Жар растекался по нему, а потом утих.
Матиас был мертв.
Откуда огонь? В его комнате не было ничего такого, только камин в другой стороне. Оттуда пожар? Нет. Так быстро огонь не поглотил бы человека.
— Пять серебряных софьев, и получите каюту, — сказал капитан. — Мы собираемся в Зантос. Предупреждаю, брат, роскоши в каюте нет. Это не то, к чему ты привык.
Лука прислушался. Капитан был низким и толстым, на подбородке была седая щетина. Он улыбался, у него не хватало зуба. Его одежда была грязной, но целой. Он протянул ладонь за монетами, и ладонь была не меньше тарелки для ужина.
— Что мы здесь делаем? — спросил Лука, когда капитан отошел. Он покрутил железный браслет на запястье. — Что стало с Матиасом?
Брат Аксил провел Луку дальше по пристани, ближе к кораблю, на котором они поплывут по Морю королей. Это был крупный грузовой корабль с русалкой на носу. На шее русалки были ракушки, а на голове — водоросли. Луке было не по себе от запаха рыбы с рынков.