Выбор сделанный судьбой (СИ)

Я просто сидела на кровати и гипнотизировала телефон. Очень хотелось позвонить Игорю и нажаловаться ему на всех. И вот тут меня осенило!
Игорь знал о беременности мамы уже несколько дней. Видимо это и была причина, по которой та приходила в больницу в день приезда родителей Громова. Тогда почему он не сказал ни слова мне? Не подготовил меня к этому потрясению?
Хотя откуда ему знать о моём тяжелом детстве. Правду говорят в жизни, что богат не тот, у кого куча денег, а тот, у кого есть любовь и внимание его родителей. Слёзы вновь потекли по щекам и в этот момент раздался звук приходящего на смартфон сообщения.
«Привет, женушка, соскучилась?» — хоть давящее отвратительное настроение никуда не делось, но улыбка все же появилась на моих губах. Хоть и слабая.
«С чего бы?:-) Это по мне должны скучать!!!»
«А я и скучаю;-) Ты даже не представляешь, какая тут смертная скука(((»
«Ну-ну… я точно знаю, что кому-кому, а тебе вот точно не нужна!»
Чувство горечи взяло своё.
«Что-то случилось?»
«Нет»
Писать Игорь больше не стал, хотя я и ждала минут десять. Дура блин! Нужно было с ним пофлиртовать!!!
Я готова была головой об стену побиться и снова разреветься. Моей начинающейся истерике помешал входящий вызов. Увидев, что вызывает меня Громов, я чуть не подпрыгнула на кровати и готова была тут же схватить трубку. Но вовремя себя одернула. Глубокий вдох — выдох и я внутренне вся сжимаюсь от непонятной мне тряски, отвечаю почти механическим голосом.
— Олё.
— А теперь, женщина, рассказывай, что случилось. Меня не было ровно сутки.
— Я же сказала, что ничего не случилось. Всё хорошо. Правда, — постаралась я сказать как можно безразличнее, но голос предательски дрогнул.
Что со мной, чёрт возьми, творится! Я ведь никогда не истерла. Неужели мой нервный срыв прогрессирует?!
— Малышка, — удивил меня Громов ласковым обращением, — я слишком хорошо тебя знаю. Ника, ты плакала, а значит, случилось что-то серьёзное. Мне вернуться?
Слезы всё же вновь потекли по моим щекам. Ощутила себя маленькой девочкой, которая нашла того, кому можно нажаловаться. Более взрослого и рассудительного.
— Мама сказала, что беременна. Почему ты мне не сказал? — всхлипнула я старясь подавить рыдания.
Раздалась тишина. Видимо Громов подбирал нужные слова, или пытался сформулировать вопрос, или понять высказанною мной мысль.
— Так ты плачешь из-за того, что я тебе не сказал? Ника, а у тебя с менструальным циклом всё в порядке, задержек нет?
Смысл последнего вопроса немного сбил меня, отгоняя хандру и печаль. Я растерялась.
— Нет, всё с моим циклом в порядке. А что?
— Ну, твоё настроение последнее время скачет как…
— Нет, нет, нет, — перебила я Игоря. — Я точно не беременна. А беременна мама. И ты знал об этом, и не сказал мне ни слова.
От печали не осталось и следа. Теперь я начинала злиться.
— Ну, малыш, ты уже большая девочка. И твои родители имеют право на собственную жизнь. И на детей тоже. Или ты переживаешь из-за здоровья Аниты? Там всё пока отлично, но я буду наблюдать её всю беременность.
— Нет, Громов! Я ни о чём не переживаю. Ладно, проехали. Просто в следующий раз делись подобным со мной, хорошо?
— Да без проблем. Но думаю, вряд ли твои предки собираются так глобально размножаться.
С моих губ сорвался смех. Хоть лёгкая тяжесть не отступила, но я уже начала спокойней смотреть на ситуацию. Ну, будут у них ещё дети. А у меня есть Громов, и возможно тоже свой ребёнок появится. А может…
— Игорь, ты не хотел, бы усыновить Данила? — озвучила я пришедшую мысль мне в голову
Вновь повисла напряженная тишина.
Ну всё, я его спугнула. Теперь он точно поймет, что у меня на него далеко идущие планы.
— Ты уверенна? Ведь это большая ответственность, от которой отказаться невозможно, иначе пострадает ребёнок, Вероника, — его голос был серьёзен.
Ощутила какой-то второй смысл у этого вопроса, понимая, что если сейчас соглашусь, то поменяю свою жизнь основательно. Вот только — к лучшему ли?
 
Но ведь он маленький мальчик, к которому я очень привязалась, и уже не смогу спокойно спать если не буду знать, что с ним всё хорошо, и он в надёжных и любящих руках. Я ведь могу дать ему всё то, чего не было у меня. И Игорь — он хороший, добрый, отзывчивый. Он будет прекрасным отцом.
— Да. Я уверенна.
Мой голос прозвучал твёрдо. Я ни минуты не усомнилась в своём решении. Я хочу, чтобы Данил стал частью моей жизни.
— Хорошо, обсудим этот вопрос, как только вернусь. А теперь я побежал. Не скучай там, женушка. И займись чем-нибудь.
— Есть босс, слушаюсь босс.
Закончив разговор с Громовым, я решила для себя отпустить ситуацию. Всё же Игорь прав. Родители должны жить собственной жизнью, и не мне их судить. Каждый из нас ошибается, а кто-то расплачивается за эти ошибки. Я должна смотреть в будущее, а не оглядываться назад.
Вновь умылась, подправила «MakeUp», и уже хотела спуститься вниз, как в мою дверь поскреблись. Тяжело вздохнула, открыла дверь, обнаружив за ней переминающуюся с ноги на ногу Аню.
— Пустишь? — спросила сестра, кивая мне за спину.
Я сделала шаг назад, уступая ей дорогу и, дождавшись того момента, как Аня вошла в мою комнату, закрыла дверь.
— Всё ещё дуешься? — закусив нижнюю губу, спросила она.
— Нет. Всё нормально. Но если ты пришла читать мне мораль, то зря теряешь время, — я сложила руки на груди.
— Вообще-то нет. Я пришла сказать, что если ты летишь с нами до Сочи, то у тебя на сборы три часа. Алекс уже бронирует билеты.
— Хорошо, — кивнула я.
Аня помялась, видимо хотела что-то ещё сказать, но не решилась. И как только она покинула мою комнату, я приступила к сборам. Много вещей брать с собой не стала. Это ведь недолгая поездка. На регистрации рейса я написала Громову, что лечу в Сочи. Ответа так и не дождалась, нас проводили на борт, а потом, спустя тридцать минут, пришлось выключить телефон. Дальнейшие два с половиной часа прошли в полёте.
В международном аэропорту Сочи нас встретил один из помощников Маркова, тут же расторопно схватив наши вещи и проводив до ожидающей нас машины. Уже в машине, направляясь в сторону морского вокзала, я достала телефон и включила его. Но на моё несчастье сети не было.
— Что за дьявольщина? — прорычал Алекс, смотря в свой «BlackBerry».
Водитель, не отрывая взгляда от дороги, легко маневрируя на улицах Сочи, лишь пожал плечами.
— Извините, Александр Сергеевич. Но что-то со связью сегодня.
Я же смотрела окно, наблюдая как многие люди идут и общаются по телефону. Какие тогда проблемы со связью могут быть? Или это только у нашего оператора? Но ведь у нас с Сашей они совершенно разные.
Аня поймала мой озадаченный взгляд и достала свой «iPhon». Потыкала в дисплей и отрицательно замотала головой.
— Нет сети.
Нам пришлось смириться. Особенно Александру, который рассчитывал сделать пару важных звонков. Он вообще эту поездку организовал так, чтобы она соприкасалась с работой. У него вроде даже на завтра пара встреч назначено. И он изрядно нервничал. Он вообще не любил, когда что-то выходило из под контроля.
В полном молчание мы доехали до пирса, куда на удивленнее пропустили машину Миронова. Хотя, чему удивляться, ведь он — политик. Очень влиятельный и известный.
Я всё поглядывала на телефон, в надежде появления сети, но вынуждена была разочароваться. Последнее, что меня напрягло, но я отчего-то не придала этому значения — молодая пара. Мужчина разговаривал по телефону, когда мы приблизились, он несколько раз повторил одну и туже фразу, а потом глянул на смартфон и спросил девушку, — «Что за чёрт? Куда делась сеть?»
— Вот видите, я же говорю, проблемы у операторов, — улыбнулся наш сопровождающий, подводя нас к трапу, огромной яхты.
А вот название… хотя чего ещё ожидать от Маркова, решила я, читая вслух — «Lynn».