Горн Стихий (СИ)

— Я бы с большим удовольствием объяснила тебе такое простое явление как «Нельзя лезть не в свое дело и задавать глупые вопросы». Но, боюсь, ты все равно не поймешь, — я скрестила руки на груди.
Руслан мои слова проигнорировал. Совершенно невозмутимо снял пуховик и разулся. Но по-прежнему оставался преградой между мной и дверью.
— Будь так любезен, дай уже пройти, мне домой надо, — как можно спокойнее сказала я, стараясь, чтобы мое желание сбежать от него как можно скорее все-таки не выглядело трусливым бегством.
— В таком виде? — Руслан демонстративно окинул меня взглядом. — На улице за минус тридцать, если ты не в курсе.
— Значит возьми и по доброте душевной телепортируй, — я мило ему улыбнулась.
— Непременно. Но сначала ты мне честно и во всех подробностях расскажешь, в какие неприятности ты опять вляпалась.
— Во-первых, я ни во что не вляпывалась, — сердито буркнула я. — А во-вторых, это в любом случае не твое дело. И единственное, что я могу тебе сказать, это каким лесом ты можешь идти вместе со своими вопросами. Раз твоему Полянскому Высочеству так трудно бескорыстно кому-то помочь, то и сама прекрасно доберусь. Даже в таком виде и по тридцатиградусному морозу.
Тут же из моего кармана хихикнул до этого молчавший Прядущий:
— Потом талисман подскажет, где ее хладный труп искать. Какая ирония судьбы! Спастись от араходов, чтобы все равно тут же погибнуть в родном мире!
— Араходов? — Руслан вмиг помрачнел, сверля меня пристальным взглядом. — Тебе жить надоело? Ты зачем к араходам полезла?
— На экскурсию, — отмахнулась я. — Расширяю кругозор познаниями иномирской фауны. Все, доволен? И дай ты уже мне пройти!
— Карина, ты же понимаешь, что я все равно все узнаю, — его невозмутимость начала давать сбой.
— Нашел, чем пугать, — фыркнула я. — И к твоему сведению…
— О, э-э…, привет, — в прихожую с лестничной площадки заглянул Виталька. — А я стучать собрался, смотрю, дверь приоткрыта… Я типа не вовремя, да?
— Очень даже вовремя, проходи, не стесняйся, — спешно ответила я, чтобы опередить Руслана. — Я уже ухожу. Точнее, Руслан как раз собирался меня телепортировать отсюда прямиком ко мне домой. Ведь правда, Полянский? — я улыбнулась ему милейшей из моих улыбок.
У меня в кармане уже вовсю ржал Прядущий.
Руслан с усмешкой покачал головой.
— Иногда сам поражаюсь, откуда у меня столько терпения…
— Это ты о чем? — не понял Виталька.
— Да так. Мысли вслух, — Руслан взял меня за руку и многообещающе произнес: — До завтра.
И в этом простом «До завтра» отчетливо слышалось его обещание непременно из меня всю душу вытрясти. Но к счастью, тут же вокруг полыхнуло пламя, и я оказалась в своей комнате.
— Фуф, — я не удержалась от облегченного вздоха.
— Рано радуешься, — Прядущий выбрался из моего кармана и запрыгнул на стол. — Ты же знаешь Руслана, он не отстанет, пока все не выяснит. И вообще, тебе не стыдно?
— Отчаянные времена требуют отчаянных мер, — парировала я, спешно снимая плащ.
— Интересно, я вообще доживу до таких времен, которые «Каринка сначала подумала, а потом что-то сделала»? — философски поинтересовался Прядущий.
Но я его слова проигнорировала. Осторожно вытащила из кармана маленький флакон. К счастью, он пережил все наши злоключения. Оставалось надеяться, что того количества зелья, сколько я успела зачерпнуть из колодца араходов, будет достаточно.
Бережно поставив флакон на книжную полку, я ринулась в ванную переодеваться в земную одежду и приводить себя в порядок. Увы, столь заманчивый вариант «после всех злоключений попить спокойно чайку размышляя о вечном» пока откладывался. Слишком многое еще нужно было успеть сделать.
Прядущий остался дома. Заявил, что с него на сегодня впечатлений хватит, так что вторую часть моего плана мне предстояло воплощать в одиночестве. Телефон Вадима не отвечал, я уже даже испугалась, что Паладин где-нибудь в другом мире. Но все же додумалась позвонить Рите.
— Да мы в парке недалеко от твоего дома, — обрадовала она.
 
— Вы только никуда не уходите, я сейчас приду — воодушевилась я, так с телефоном у уха в прихожей и обуваясь.
Но только-только я вышла из квартиры на лестничную площадку, как двери лифта открылись, являя Андрея. Я чуть не взвыла. Вот только его мне сейчас не хватало!
Выйдя из лифта, Андрей одарил меня фирменной улыбкой.
— А я как раз тебя искал. Привет, красавица.
— Здорово, Паладин, — угрюмо отозвалась я. — Чего надобно?
— Ничего особенного, просто прогуляться с одной милой букой, — он прямо таки источал неотразимость.
Вот только на меня это уже давно не действовало.
Демонстративно удивилась:
— Что за диво дивное? Неужели в твоем плотном паладиновском графике появилось время на простых смертных?
Усмехнувшись, он вкрадчиво спросил:
— Карин, ну мы ведь друзья?
— Ну допустим, — мрачно отозвалась я.
— И неужели два друга не могут прогуляться вместе по парку во время такого красивого снегопада? — в его голосе была сама невинность.
Мне ни разу не хотелось проводить и пары минут в компании Андрея. Да только вот, как ни крути, надо было кое-что у него выяснить. К тому же, если я появлюсь с ним, а не одна, это будет выглядеть не так подозрительно.
— Ладно, идем, — нехотя ответила я, — все равно же не отвяжешься.
— У тебя сейчас глаза такие зеленые-зеленые, — он засмеялся. — Долго еще на меня дуться будешь?
— Я на тебя не дуюсь, Андрюшенька, — ядовито парировала я, — мы же друзья.
Он хотел взять меня за руку, но я проигнорировала его жест и прошла мимо, к лестнице. Андрей хмыкнул, но ничего не сказал, последовал за мной.
Снегопад действительно выдался знатный. Снег валил хлопьями, при этом стояло полное безветрие, так что белые комочки медленно-медленно кружились в воздухе. И создавалось впечатление, что время затормозило свой ход, и мир просто заснул.
Парк был по-прежнему огорожен. Вроде как его открыть собирались не раньше весны. Что, впрочем, мало мешало желающим там прогуляться.
Сначала мы шли молча. Я смотрела на кружащийся снег, а Андрей — на меня, я очень хорошо чувствовала его внимательный взгляд.
— То, что ты сказал мне тогда в Заречье, ну насчет нас с тобой, это правда? — наконец, спросила я, собравшись духом.
Он почему-то ответил не сразу, словно колебался. Отвел взгляд, но произнес весьма уверенно и невозмутимо, словно речь шла о сущих пустяках:
— Правда, конечно. Не понимаю, почему это тебя так удивляет. Мы давно уже не дети, мы любим друг друга, так что эта часть наших отношений вполне естественна. Надеюсь, хоть теперь ты перестанешь мне по этому поводу мозг выносить и строить из себя недотрогу.
Я едва подавила раздражение. Вот Андрея ничего, похоже, не изменит. Так гадко поступал во всей этой ситуации с Лариской, а сам упорно мнит себя рыцарем в сверкающих доспехах. Но куда больше меня задевала не его непомерная уверенность в собственной правоте, как совсем другое. Я ведь так надеялась, что он солгал тогда в Заречье, что на самом деле между нами ничего не было… А, выходит, надеялась зря… Но как так-то? Пусть я не помнила те два месяца, но, без сомнений, уже тогда любила Руслана. И при этом пошла на близость с Андреем? Как же гадко было уже от одной мысли об этом… Я же, получается, свои чувства предала, саму себя предала…
Я сейчас даже ничего отвечать Андрею не стала, хотя он явно с нетерпением ждал моей реакции. Но и как раз в этот момент очередной поворот заснеженной парковой дорожки привел, к кому надо. Мы резко остановились.
Картина нам предстала душещипательная. Рита сидела на лавочке и с невинным видом рассматривала свои перчатки. Растущая рядом высокая береза с не менее невинным видом, если так можно выразиться, держала веткой за ногу Вадима в паре метров над землей. Паладин уныло висел головой вниз, но не сопротивлялся.