Адвокат-дьявол или любовь требует справедливости (СИ)

— Что там? — донеслось мне вслед, а потом через секунды, — А понятно! — даже в голосе чувствовался презренный смешок.
Я тщательно помыла руки и надела перчатки, что предусмотрительно лежали в кармане передника. Оторвала от рулона одноразовый мешочек и, вернувшись к кровати, быстро отыскала в постели этот мерзкий предмет. Пастель нужно было поносить обновлять. Мои действия вызвали у него насмешку. Я видела ее своим боковым зрением. Чувствовала.
— Ванную тоже убери! — с ухмылкой произнёс этот монстр.
В душевой лежал еще один презерватив. Прибирая и чистя ванную комнату, я молилась, чтобы он уже оделся и ушел. Но мерзавец все еще в том же виде стоял у витражных окон и смотрел на огромный сад, раскинувшийся за окном.
— Я могу идти, сеньор? — как же поздно я включила свой испанский акцент.
Он развернулся и, пристально всматриваясь в мое лицо, подошел поближе. Слишком близко. Он был высоким, хорошо сложенным и по сравнению со мной казался нависшей горой.
— Я тебя раньше видел? — склонившись надо мной, спросил он.
Это чудовище не помнит меня! Такие монстры не запоминают тех, чьи судьбы рушат. Такие как мы для них просто мусор, отребье, однородная серая масса, которую можно передавить и выбросить.
— Не думаю, сеньор, я первый день работаю в этом доме, — нервно заглатывая воздух, ответила я.
— А я уверен, мы уже где-то встречались, — утвердительно прошептал он мне в ухо, — Луиза, — его взгляд опустился на мой бейджик.
— Я могу идти, сеньор? — повторила я свой вопрос.
— Конечно, только забери это, — он отдернул свое полотенце и протянул его мне. Мне пришлось повернуть голову, смотреть куда угодно, только не в его сторону. У этого человека нет ни капли ни стыда ни совести! Он стоит абсолютно голый и насмехается надо мной. Над тем, как я смущена, обескуражена, как позорно краснею вместо него. Испанский стыд какой-то.
Я схватила полотенце и потянула его к себе, но этот мужлан не собирался отпускать его. Он дернул несчастное полотенце в свою сторону и меня вместе с ним. В доли секунды я ударилась об его тело, отказавшись в зажатых тисках. Его руки обхватили меня за талию и немного приподняли меня так, что я почти упиралась носом в его шею.
— Отпустите, — прохрипела я.
— Помоги мне вспомнить, Луиза, где мы встречались и я тебя отпущу.
— Возможно вы меня с кем-то путаете, сеньор, — спокойно и уверенно, на сколько это было возможно, произнесла я.
Этот негодяй разглядывал мое лицо, внимательно всматриваясь и пытаясь вспомнить его.
— Возможно, — он наконец-то отпустил меня и ослабил хватку, — Иди, Луиза. Но мы еще не прощаемся.
Я рванула к выходу сразу же, как только почувствовала это возможным. Комок подкатил к горлу, а глаза так и хотели извергнуть все запасы солоноватой жидкости в моем организме. Но не время! Я не должна позволять этой мрази сломать меня еще раз. Было одно желание — бежать к беседке, но я чувствовала его взгляд на своем затылке. Я не могла подвергать себя и дочь такому риску. Мне ничего не оставалось, как направиться обратно в особняк.
Следующий час я обслуживала гостей за завтраком в зимнем саду. У меня практически не было возможности отлучиться и проведать малышку. Но то, что я услышала за этим завтраком сначала повергло меня в шок, затем немного успокоило. Миссис Джонс рассказала гостям, что они нашли маленькую девочку, которая упала в бассейн. В этот момент я чуть не потеряла сознание. Даже не знаю, как устояла на ногах. Я подвергла свою дочь такой опасности! Узнав, что сын миссис Джонс спас мою малышку, я готова была броситься к его ногам и расцеловать их. Этот красивый молодой юноша был героем и спасителем в моих глазах.
Никто из гостей не признал себя родственником девочки, чем было вызвано еще больше удивления и придало некой мистичности этой истории. Миссис Джонс предположила, что сам Господь Бог послал ей этого ангелочка, вместо умершей тринадцать лет назад дочери. Добродушная женщина сказала, что Рейчел так понравилась комната ее Шелли, что она захотела играть в ней до вечера, и осталась там под присмотром Люсии, помощницы Марии. Вот в этот момент я как раз и успокоилось. Разговор хозяев и гостей за столом так поглотил меня, что я даже не заметила присутствие мерзкого адвоката-дьявола. Лишь только когда он обратился ко мне, я поняла, что все это время обслуживала и его.
 
— Луиза, вы не могли бы принести мне мои часы. Кажется, я оставил их на прикроватной тумбе, — совсем другим, можно сказать учтивым и вежливым тоном попросил он.
— Конечно, сеньор, — я сразу же направилась в сторону домика.
Но пока я шла, до моего слуха все-таки донеслось его: «боюсь, что она не найдет, придется пойти самому». Боковым зрением я увидела, как он встал из-за стола.
Господи, что он задумал? Не изнасилует же в конце-то концов!
Мерзавец догнал меня у входа в домик и, практический пихнув внутрь, сразу же прижал к стене.
— Ну здравствуй, Луиза Фернандес! — зловещее произнёс этот дьявол прямо мне в губы.
— Что вам от меня нужно? — злобно прорычала я.
— Почему сразу не призналась, кто ты?
— Думала, что все равно не вспомните. Наверняка там целый вагон и маленькая тележка таких же Луиз Фернандес, чьи судьбы вы исковеркали, мистер как вас там? Джейсон? Джонсон? Добсон? — глядя прямо в глаза с презрением ответила я.
Он немного откинул голову, всмотрелся, а потом на его лице появился наглая ухмылка, оголив ровный ряд белоснежный зубов.
— Маленькая коварная шлюшка Луиза Фернандес только одна в моей жизни. И она сейчас находится в моем доме, прислуживает мне, встречает моих гостей, и ее заработок за сегодняшний день зависит от того, насколько довольным останусь я ее работой.
Наглая ухмылка еще больше расползлась по лицу и превратилась в зловещий смех, который наверняка вызвало мое удивление услышанным. Я даже и представить не могла, что этот мерзкий тип может принадлежать к такому милому семейству Джонсов. Он совсем не похож на этих славных людей.
Я приняла его за гостя, так как он поселился в домике для гостей. А теперь выясняется, что это мерзавец один из хозяев этого особняка.
— Все еще занимаешься этим? Сколько берёшь за раз? А за ночь? — его руки спустились вниз и нагло начали задирать мне юбку. Голова припала к моей шеей, обжигая ее горячим дыханием.
— Сволочь, отпусти меня! Я буду кричать!
— Тебя никто не услышит! Сколько ты сегодня заработаешь? Я могу дать в пять, не в десять раз больше! Одного раза мне будет мало, мне нужна ночь, целая ночь! Сколько ты стоишь?
— Отпусти ублюдок! — я вонзилась ногтями в его лицо.
— А, сука, ты мне глаз чуть не выколола! — он попытался отвернуть свое поганое лицо в сторону.
— Думаешь, что все продаётся? По себе судишь? А за сколько ты продался Бернсу, за сколько подкупил судью, присяжных? Тех, кто сфабриковал все это дело? Сколько стоили услуги хакеров, или еще кого там, которые смонтировали записи, фото? — я начала с еще большей яростью сдавливать пальцы на его презренном лице.
— Идиотка! — он схватил меня за руки и, оторвав от своего лица, прижал их к стене по обе сторон от меня, — Хочешь сказать, что это не ты была на этих фото? До сих пор не можешь признать свое разоблачение?! Не можешь смириться, что тебя вывели на чистую воду?!
— Что тут происходит?! — в дверях раздался голос и мы замерли, устремив свои взгляд туда.
Там стояла девушка в широкой шляпе и с огромными пакетами в руках, недоумевая уставившись на нас. В этот момент я поняла, что могу сделать то, чего мне так хотелось, что будет лучше тысячи всяких слов моего гнева. И как бы я не попыталась побороть свое желание, оно будет сильнее меня. Я со всей мощью, двинула ему коленом в пах. Так, что от боли он согнулся и стукнул своим лбом меня по голове. Его лицо, покраснев, исказилось от боли и злости. А у меня — по всему моему телу растеклась такая волна эйфории, что мне было все равно. Пусть меня увольняют, пусть не заплатят за отработанные часы, пусть подают в суд за повреждение ценного детородного органа, мне все равно! Я рванула к двери и, оттолкнув стоящую с открытом ртом девушку, быстрым шагом пошла в особняк. Мне не показалось, ублюдок-адвокат спокойно мог схватить меня, но не стал этого делать. Он позволил мне уйти. Возможно, появление этой девушки повлияло. При ней он не может показывать свое истинное дьявольское лицо.