Милая Лэина в логове Змея (СИ)

– Колье Мэгирр…
Словно откликаясь на мой зов, камень начал святиться изнутри. Моя рука потянулась к нему сама, и с невероятной лёгкостью, без следа сожаления я ослушалась предостережения своей подруги и коснулась реликвии. Она вспыхнула ярче – я оглянулась, ожидая последствий, но ничего необычного не происходило. В сокровищнице было всё так же тихо.
Пожав плечами, я достала колье из шкатулки – тяжёлое и гладкое, оно раскрыло свои объятья и сомкнулось на моей шее, и свет его камня стал почти таким же ярким, как солнечный. Из колье в меня хлынул поток тепла и беспрепятственно разошёлся по телу, соединяясь с теплом от браслетов. Такая чистая, ещё не имеющая формы энергия! Пульсируя в такт моему сердцу, переполняя меня, она просачивалась сквозь браслеты и расходилась лёгкими волнами по сокровищнице.
Сзади что-то звякнуло, словно железо, падающее на каменную полку. Одна за другой реликвии, раскаченные волнами, начали сдвигаться с мест. Одна из них вспыхнула, просыпаясь от долгого сна. Потом ещё одна. И вот уже вся комната горела разноцветными огнями, похожими на глаза голодных акул. По комнате эхом прокатился шёпот:
– Лаан… лаан… лаан…
Словно невидимые руки тянулись ко мне, умоляя о помощи, пытаясь выпросить хотя бы немного силы. Моя Воля, послушно повинуясь их просьбам, хлынула наружу и потекла к пробуждающимся и опустошённым за годы сна реликвиям, и поток этот было никак не остановить. Мои силы утекали с невероятной скоростью.
С досадой взглянув на Омаал Раог, я развернулась и поспешила к выходу, чтобы, окончательно обессилев, не остаться в этой сокровищнице навечно. Но вместо открытого прохода меня встретила гладкая поверхность бесшумно закрывшейся двери – кто-то успел вынуть ключ.
О моём присутствии здесь не было известно никому. Кроме Иинин, доброй и отзывчивой, искренней и невинной – и прогнившей, как всё её мерзкое племя.
– Эти Ругоии!.. – зарычала я от досады.
Но разве дело было лишь в Ругоии? Сюда меня привёл сам Океан, и теперь уже очевидно, что не ради клинка Отказа. Ведь Вуаларр, род Правителя, до этого не был замешан ни в одном из нападений, и потому с него взять цену у меня бы не вышло.
Зато это получится сделать теперь.
Я усмехнулась и, сформировав в руке кнут Мэгирр, направила его на дверь в надежде, что камень окажется не слишком крепким. Но двери сокровищниц делают умелые мастера, и берут они для этого самые надёжные камни, которые ослабевшим Оиилэ уж точно не осилить. Кроме лёгкой царапины мой удар не оставил никаких следов. Кнут взметнулся вверх и приземлился на каменную плиту ещё несколько раз, но безрезультатно. Слишком мало осталось во мне сил.
Сдаваться без боя я не собиралась, и потому вернулась в центр комнаты и с азартом хищника, завидевшего добычу, ударила кнутом по голодным светящимся реликвиям, когда-то обманом унесённым из сокровищницы Лаан Гиугин. Я била без устали, и бесценные древние предметы, тянувшие из меня силу, разлетались на осколки и падали на пол, а сиявшие в них камни гасли, как звёзды на рассвете.
Когда в комнате осталась лишь одна не задетая мною реликвия, Омаал Раог, вода разогрелась настолько, что стало почти невозможно дышать.
– Что ж, дорогая Иинин, теперь-то я уж точно смогу освободиться. В Мире голосов сочтёмся, подруга, – я в последний раз взмахнула кнутом и в этот удар вложила все оставшиеся силы.
Как только кнут коснулся поверхности кристалла, тот вспыхнул ярко-лазурным светом, и Воля, собранная и хранившаяся в чашах Омаал Раог, полилась наружу. Расползаясь по полу, она искала себе новый сосуд, но вместо него нашла меня. Мои ноги обдало жаром, и такая знакомая боль, словно я снова оказала на обряде у Диких, сантиметр за сантиметром поджигала моё тело, а вместе с ним браслеты и колье, раскалившиеся и опаляющие кожу.
Хватая воду ртом, я опустилась на пол, стаскивая с себя украшения Мэгирр. Когда последний браслет со звоном ударился о камни, я устало прикрыла глаза, и моё сознание ускользнуло.
   
Глава 30
 
После очередного удара каменная дверь крупными обломками посыпалась на пол, и горячая вода из сокровищницы причудливыми узорами стала смешиваться с прохладной из коридора.
– Дьявол! – воскликнул Рагавурр, почувствовав жар на коже. Он взмахнул рукой и направил холодный поток к бездвижному телу Лэины, надеясь, что ещё не опоздал.
Не обращая внимания на обжигающие касания воды, он ринулся вперёд и прижал трясущуюся руку к шее избранницы.
– Хвала Океану, ты жива!.. – он подхватил её на руки, и что-то тяжёлое упало на каменный пол.
Кинжал Отказа приземлился рядом с украшениями Мэгирр. Потоком воды Рагавурр поднял и их, и кинжал и поспешил к выходу.
Миновав вторую дверь, им же недавно разнесённую вдребезги, он свернул на первой же развилке, уплывая дальше от выхода из лабиринта. Так, петляя, он доплыл до коридора с глухой стеной. Там, где кладка стены казалась менее надёжной, Рагавурр опустил Лэину на пол, накрыл её защитным куполом и, сформировав в руке копьё, удар за ударом начал расшатывать камни.
Когда образовавшаяся в стене дыра стала достаточно большой, он вынес Лэину на улицу и оглянулся, ища глазами стражей. Но нарушителей ждали вовсе не здесь, а у единственного выхода, ведь до этого ни один Оиилэ не проходил сквозь глухие стены лабиринта.
Рагавурр плыл вдоль дна, избегая открытых пространств, и остановился лишь у защитного купола, которым дворец успели накрыть после его вторжения в сокровищницу. Купол, наверняка, возведённый лучшими стражами Правителя, для него оказался слишком слаб и рассыпался уже после второго удара.
От дворца свернув налево, на небольшую улочку, идущую меж магиу, Рагавурр поплыл к скале Маруог.
По трущобам на этот раз он передвигался тихо – чем позже их заметят, тем лучше. Но в столь поздний час по меньшей мере один житель района бедняков совершенно точно не спал – Веррион, уже в походной одежде и с небольшой сумкой, повязанной на бёдрах, встретил их у дверного проёма.
– Она жива, – бросил Рагавурр на ходу, проплывая мимо взволнованного жреца и укладывая Лэину на кровать.
Жрец достал из кармана молочный лунный камень. Приложив его ко лбу девушки, он произнёс: «Иррэ Маал», – и комната озарилась ярким светом.
– Её переполняет Воля, – Веррион убрал камень.
– Ещё бы! Она опустошила Омаал Раог.
– Раз она выжила, бояться нечего.
– Разбуди её, – Рагавурр присел рядом с ней на кровать.
Веррион нахмурился, поглядывая на девушку.
– Нет времени, жрец. Быстрее!
Веррион прошептал заклинание на первозданном Оагин Эёл, и, поморщившись, Лэина приоткрыла глаза.
– Как ты себя чувствуешь, дитя? – жрец склонился над ней, всматриваясь в её бледное лицо.
– Лучше, чем ожидала, – она приподнялась на локтях и снова поморщилась.
– Вот и славно! – Веррион вложил ей в руку лунный камень, которым недавно проверял её Волю. – Подарок. На прощание. Возьми, он может пригодиться.
– На прощание?
– Мой долг перед Океаном выполнен. Вспоминай меня добрым словом, Главная жрица Всемория. Было честью оказать тебе помощь, – он почтительно поклонился ей, а, поднявшись, протянул руку в сторону Рагавурра, на что тот удивлённо вскинул брови. – Мой плащ. Он понадобится мне в дороге.
Рагавурр усмехнулся и начал доставать содержимое из карманов плаща. На кровать приземлились украшения Мэгирр, а рядом с ними – кинжал Отказа.
– Кхм… – Веррион замялся, увидев оружие. – Проверю-ка я сначала, нет ли за вами погони.
 
Оставшись с Лэиной наедине, Рагавурр взял с кровати кинжал и, покрутив немного перед глазами, вложил его в руку своей избранницы:
– Этот кинжал разрушил немало судеб, Лэина-ламэ. И не меньше разбил сердец. Он режет Связи, словно нити. Отменяет обещания и браки. Но сработает он лишь тогда, когда в деле не замешан Закон Силы. Если ты воспользуешься им, от нашей Связи и вправду почти ничего не останется. А твоя Воля… Океан покажет тебе, как освободить её, не сомневаюсь. Мне больше нечем тебя удержать. Этот кинжал твой. Но только, прошу, не торопись, – он накрыл ладонью её руку с оружием. – Разрушить проще, чем восстановить.