Милая Лэина в логове Змея (СИ)

Мгновение. Ещё одно. Но ничего не происходило. Я открыла глаза и взглянула вверх: надо мной сцепилось две акулы. Одна из них показалась мне знакомой. Это же акула Рагавурра!
Пока эти две дрались, другие начали плыть в мою сторону. Я попыталась ещё раз отмахнуться от них водой, но безуспешно. Одна из них вырвалась вперёд и уже раскрыла пасть, когда что-то незримое заставило её остановиться. Она застыла и опустилась на дно, как и две другие, нападавшие на меня до этого. И только моя заступница продолжала кружить рядом. Я обернулась в ту сторону, откуда акулы почувствовали угрозу. За моей спиной стоял Рагавурр.
Он выглядел поистине устрашающе и напомнил мне Аруога, наблюдавшего, как член родового совета посмел сделать порез на пальце его супруги. Напряжение, злоба, настороженность и смерть. В его глазах я увидела смерть, сотни смертей, постигших каждого, кто посмел покуситься на что-то, принадлежавшее ему. И мне стоило бы испугаться этого, отпрянуть, испытать отвращение. Но нет…
Теперь, когда он приплыл за мной за секунду до моей неминуемой гибели, среди тонн моей ненависти и отрицания, на дне тёмного колодца неприятия мелькнуло что-то маленькое и светлое, похожее на благодарность. Впервые в жизни я была рада видеть лицо Рагавурра.
Он поднял вверх правую руку, и три акулы, зависшие прямо над дном, совсем перестали двигаться и медленно опустились на камни. Они были мертвы. Рагавурр когтями разрезал сеть, и меня обдало жаром от чувства стыда – я тоже могла бы так сделать, но от страха не додумалась до этого.
Осторожно откинув подальше сеть, испещрённую острыми ракушками, он посмотрел на меня оценивающе: светло-голубые штаны были все изрезаны, кофта в дырах, руки и колени стёсаны, что на спине творилось ни он, ни я не видели, но там явно дело обстояло не лучше.
– И вот для этого я открыл твою метку? – спросил он сдавленным голосом, сдерживая гнев. – Чтобы в опасности ты даже не позвала меня на помощь?
Ещё одна горячая волна стыда прокатилась по телу. Я не подумала и об этом тоже. Мне даже в голову не пришло, что я могу позвать его через Связь.
– Я забыла о ней…
Он сделал глубокий вдох, подплыл ближе и взял меня на руки. Я хотела возмутиться и сказать, что в состоянии плыть сама, но взглянув на его лицо, передумала. Гнев полыхал в его взгляде. Он не стал проходить через купол, а поплыл вглубь кладбища кораблей, и каждая акула, которая встречалась нам на пути, падала замертво. Вскоре послышались голоса участников охоты. Они спорили, чья воспитанница смогла убить больше противников.
Рагавурр подплыл к куполу прямо под спорящими соплеменниками и с силой ударил по нему ногой. Купол дрогнул и начал рассыпаться, будто был сделан из песка. Я взглянула на мужчину, державшего меня на руках, с благоговейным ужасом: защитный купол, который возводили главы родов и их наследники, не выдержал даже одного удара этого Оиилэ. Если бы я была Правителем, я бы не сделала его своим советником и уж точно не стала бы сватать за него свою единственную дочь, а скорее бы отправила его подальше от себя и своей семьи. Но Ругоии Гиугин – странное место, жители которого не ведают чувства самосохранения.
Участники охоты затихли и повернулись к нам. Даже представлять не хотелось, о чём они в этот момент подумали, но я бы на их месте побеспокоилась не об агрессивном поведении советника и не о его израненной избраннице, а об акулах, которые теперь с лёгкостью могли добраться до знатных дам, так интересовавшихся смертельными битвами.
И словно вторя моим мыслям, где-то сбоку раздались женские крики. Господа пришли в себя, и некоторые из них тут же ринулись помогать дамам, которые, к слову, в Скалистом городе не были обучены драться. Но кто-то всё же остался.
– Объяснитесь, советник Рагавурр! – закричал Оиилэ средних лет. Не припомню, чтобы видела его на званом обеде.
Я почувствовала, как мой спутник напрягся и сжал меня сильнее, по его коже пробежали лёгкие электрические разряды. А значит мне не показалось, и он владел особым наследным даром, которым могут похвастаться редкие из подводных жителей. Я на своём веку видела его лишь однажды – у Рриану, когда она получила трезубец Ариан. Колье, оставившее на моей груди ожёг, тоже предназначалось Оиилэ, умеющей преобразовывать Волю в электричество, и именно поэтому я не смогла с ним совладать.
 
Возмутившийся поведением Рагавурра участник тут же замолчал, видимо, здравомыслие или страх взяли верх над негодованием. И неудивительно. Пусть всего день назад мой спутник уверял меня, что не интересуется бессмысленным насилием, сегодня он умертвил половину акул на поле битвы, просто потому что они проплывали мимо.
– Моё участие на сегодня закончено, – процедил сквозь зубы Рагавурр. – Мы, пожалуй, откланяемся.
Его никто не стал останавливать. На их месте я бы тоже не спешила ни с расспросами, ни с разборками. Мы плыли до магиу молча, за нами следовала его акула. Уже на пороге дома я выглянула из-за плеча Рагавурра, разглядывая мою раненную в битве спасительницу.
– У неё есть имя? – спросила я, пока мы ещё не успели заплыть внутрь.
Посол застыл у порога и кивнул.
– Но ты не сможешь произнести его.
– А если я сама дам ей какое-то имя, которое могу произносить? Я имею в виду, она же рано или поздно поймёт, что я так к ней обращаюсь?
Он снова кивнул.
И тут до меня начал доходить смысл нашего разговора.
– Погоди, то есть ты понимаешь язык акул?
Он пожал плечами.
– Давай лучше через Связь. Не говори об этом вслух.
– Ты правда можешь с ними разговаривать? – я продолжила заваливать его вопросами.
Он заплыл в дом и стал подниматься вдоль лестницы на второй этаж.
– Не со всеми. А только с теми, с которым связан, как с тобой.
Я смотрела на него и не верила, пыталась понять, но не могла. Про Связь с акулами я слышала впервые, и мне казалось, что он просто пытался так надо мной подшутить. Почувствовав мои мысли, он слегка улыбнулся.
– Это правда. Но тебе не стоит никому об этом рассказывать. Оиилэ бывают суеверны… Понимать язык акул – считается тёмным даром. А быть избранницей тёмного Оиилэ – так себе честь…
Он отнёс меня в комнату и вызвал целителя. Тот долго водил надо мной различными камнями, причитал и возмущался, он никак не мог понять, откуда у меня такие необычные раны и почему они так медленно затягивались. Посол не торопился ему ничего рассказывать, а я не стала вклиниваться в их разговор, потому что пока мне не были знакомы порядки в племени Ругоии, и у посла могли быть веские причины для скрытности.
– Твоя глупость могла стоить тебе жизни, – сказал Рагавурр, когда целитель уплыл. – Ты так смело сражалась с троюродным дядей, но испугалась кучку жалких акул.
– Жалких? На них не действовала Воля!
– Жалких. На них не действовала твоя Воля, потому что она слабая. По крайней мере слабее, чем Воля того, кто их послал.
Его слова задели меня. Он назвал меня слабой, и мне было неприятно это слышать, хотя я понимала, что это правда. Возможно, если бы это сказал кто-то другой, мне было бы проще это принять. Я обиженно отвернулась, а посол молча поднялся с моей кровати и поплыл к двери. Уже отодвинув жемчужный занавес, но сказал через Связь:
– Сегодня на охоте кто-то нарушил закон и навредил тебе, когда поймёшь, кто это, не торопись брать с него цену.
– Почему?
Он усмехнулся.
– Сколько может спросить слабая девочка с сильного Оиилэ?
Мне стало ещё неприятнее. Он оставил меня в мерзком настроении, его слова жалили в самое сердце. По Закону силы, цена тем выше, чем сильнее тот, кто её спрашивает. Поэтому ни один здравомыслящий подводный житель не станет вредить Оиилэ, который сильнее его. Цена, которую я могла спросить с моего сегодняшнего обидчика, оказалась бы смешной. Рагавурр был прав, её не стоило растрачивать понапрасну.
 
Я с трудом поднялась с кровати, проплыла по коридору и нашла его кабинет. Он задумчиво сидел в кресле и даже не повернулся, когда я приблизилась.