Шерстяная «сказка» (СИ)
С моим появлением в переодевалочной местные прелестницы как-то единодушно прекратили возбуждённо щебетать, и в помещении повисло напряжении. То, что причиной такой резкой смены атмосферы стала именно я, ощущалось буквально кожей.
На вежливое приветствие реакции практически не последовало. Кто-то едва заметно небрежно кивнул, кто-то вообще никак не потрудился соблюсти элементарные правила приличия. И ни одного слова в ответ.
На меня косились, подавали за спиной выразительные знаки (которые я прекрасно замечала в большом зеркале, подвешенном над косметическим столиком), шептались и даже откровенно сторонились.
Например, когда я, не понимая, как себя вести, решила подойти к тому самому зеркалу, одна из красоток, которая в тот момент перед ним крутилась, просто отошла в сторону и, нарочито дистанцируясь от меня, заговорила с другой барышней. Так, ни о чём, лишь бы не оказаться рядом.
Честно признаться, я опешила. И расстроилась, и растерялась. Нет, никто не ждал, что местные дамы будут безмерно счастливы моему появлению, и кто-то особо радостно бросится со мной, условно говоря, обниматься и брататься. Но и такого холодного пренебрежения я, вроде, ещё ничем не заслужила.
Самое ужасное, было совершенно непонятно, в чём причины подобного приёма, и что теперь делать. У меня-то на это мероприятие имелось громадьё планов. Да и даже не в них дело. Буквально оторопь взяла от того, что я, без объявления войны вот так вот с порога оказалась жертвой местечкового остракизма*. Я, кажется, повторяюсь, и тем не менее, за что?
От отчаяния всё внутри похолодело.
Спустя несколько минут в комнату вошла Рози. Она там в холле ненадолго застряла, торопясь поздороваться со знакомыми персонажами. Так вот, на её появление реакция была просто диаметрально противоположной.
Сноху приветствовали самым бурным образом, рассыпались в комплиментах по поводу нового наряда, что-то там ещё…
Я продолжала стоять у зеркала, изображая крайнюю степень озабоченности собственной причёской и делая вид, что вся вот эта оживлённая возня за спиной меня не касается. До тех пор, пока…
Пока не встретилась в отражении взглядом с Рози. Боже, какое торжество светилось на её лице! Какая победа! И месть. Нет, не так… МЕ-ЕСТЬ, и десять жирных восклицательных знаков. Так вот, значит, в чём крылась истинная причина её приподнятого настроения.
Вот оно, стекло в тапки. Эта поганка всё-таки нашла способ мне подгадить. Когда, главное, успела? А, ну да, у неё же с появлением в доме нового управляющего образовался вагон свободного времени, чтобы кататься по соседям. И что же сноха успела напеть этим кумушкам, что вызвало у них такую неприкрытую антипатию? Даже спросить об этом было не у кого. От накатившей ярости зубы буквально судорогой свело.
С большим усилием сохраняя внешнюю невозмутимость, я снова нашла в отражении зеркала глаза Рози и нагло-задорно подмигнула тварюшке. Так, исключительно из бравады.
Просто чтобы неожиданным жестом сбить с неё спесивый победный настрой. Что, кстати, удалось сделать.
Лицо снохи приобрело озадаченное выражение. Ну и, в закрепление результата, я ещё и воздушный поцелуй гадюке послала. Туда же, в зеркало. Что делать дальше я абсолютно не представляла.
Ситуацию спасло то, что подошло время обеда, и всех стали приглашать в столовую. Ну как спасло… У меня появилось немного времени, чтобы взять себя в руки, осмотреться и определиться со стратегией поведения.
Состояние, на самом деле, было жуткое. Я с трудом замечала детали событий. И стол, организованный большой буквой «П», и людей за ним, и блюда, которые подавали присутствующим расторопные слуги. Смотрела на смачный кусок окорока в своей тарелке и даже запаха его не чувствовала. Еда в горло категорически не лезла.
Рассадку за обедом устроили в шахматном порядке. В смысле, мальчик-девочка-мальчик-девочка. Ну, вроде как, чтобы мужчины ухаживали за дамами. Справа от меня восседал какой-то немолодой толстяк.
Пузана, кажется, совершенно не интересовала моя персона. Как и личность сухопарой мадам, сидевшей с ним в соседстве по другую руку. Гораздо сильнее нашего «ухажёра»
увлекала истекающая соком буженина, лежавшая на блюде прямо по курсу. Ну и, конечно, фужер с вином, который «официанты» не успевали пополнять. Ибо дядька запивал им яства, как обычной водой, и, что характерно, даже не особо пьянел. По крайней мере, пока.
Я мысленно содрогнулась, отмечая прожорливость и какую-то абсолютно нереальную бездонность желудка соседа, но решила, что оно даже хорошо, что ему есть, чем заняться. Хоть с разговорами не лез.
А вот слева от меня посадили Ральфа. Какое-то время он посвятил обслуживанию жены, которая самой примерной паинькой скромно заняла стульчик дальше. А потом его внимание обратилось ко мне. И вот его игнорировать не было никакой возможности.
- Корин, вы чем-то расстроены? – брат моментально прочувствовал моё состояние.
- Нет, что вы, Ральф. – пришлось сделать очередное усилие и изобразить улыбку. – Просто немного растерялась. Вы же знаете, это мой первый выход в такой широкий круг за долгое время.
Рассказывать ему о своих проблемах я сейчас точно не собиралась. Во-первых, это было бессмысленно. Ральф всё равно ничего бы не смог изменить. Во-вторых, не хотела его огорчать.
Ну и, в-третьих, не собиралась тешить злорадство снохи лишним подтверждением того, что ей всё же удалось нанести мне чувствительный удар. Что говорить, уела меня эта стерва. Мы обе точно знали, осуждение со стороны дамской части общества – её рук дело. Но всё это было абсолютно недоказуемо.
Так что, ещё одно усилие, и я затолкала в рот кусочек мяса.
- Ничего, дорогая Корин, это волнение пройдёт. Вам просто нужно чаще выезжать в свет. А
сейчас извольте сделать глоток вина, чтобы прогнать бледность с вашего очаровательного лица.
– брат приглашающе приподнял свой фужер.
Как ни странно, совет Ральфа помог. Вино вместо того, чтобы опьянить (согласно своему прямому назначению), напротив, отрезвило, прояснило сознание, уняло внутреннюю дрожь. Я
теперь даже могла относительно спокойно разглядеть обстановку и заметить кого-то, кроме соседей по столу.
Уши отложило, из головы исчез назойливый звон. До меня стали доноситься обрывки чужих разговоров.
*Что такое «остракизм»? Если данный термин повстречается в художественной литературе, то в большинстве случаев он будет иметь следующие значения — «изгнание»,
«травля», «гонение», «отвержение».
30
Во главе застолья, как положено, сидели хозяева торжества: старшие Лапьеры и Ноэль. На парня было грустно смотреть. Лицо его раскраснелось, и уж точно не от смущения. Блестящий красавчик умел и любил находиться в центре внимания, но только, видимо, не такого.
Мало того, что ему, как главному виновнику праздника, постоянно приходилось отвечать тостующим гостям, так ещё и девица, которую усадили рядом с ним постоянно требовала его внимания. Нет, внешне девчонка было очень даже ничего. Прямо куколка. Однако, в том и беда, что лицо её, не обезображенное интеллектом, имело не только правильные кукольные черты, но и соответственное выражение.
Ноэль пыхтел, старательно вымучивал из себя улыбку и изо всех сил «держал марку». На его мимолётный жалостливый взгляд я послала свой – сочувственный, мол, крепись, парень. А
дальше задумалась о своём.
Я пыталась разобраться, что же меня так выбило из колеи. Меня, немолодую тётеньку с многолетней жизненной закалкой и до состояния буквально какого-то физического дисбаланса.
Ну что, разве такой уж неожиданностью была данность, что Корин никогда не была любимицей этого, с позволения сказать, высокого общества? Так нет же, ежу понятно, сестру
Ральфа здесь никто особо не привечал.
Однако, что-то всё равно было не так в реакции на моё появление. Что-то чрезмерное, избыточное. Ну ладно бы пренебрежение, ладно, не знаю, прохладная надменность и демонстрация превосходства. К этому я как раз была готова.