Клятва (СИ)

Парень быстро обернулся.
— Вот те на, правда одноглазый, — выпалил бородач, шмыгнув носом.
— И волосы как пепел, — подхватил второй, переглядываясь со своим собутыльником.
— Ай да к нам, — улыбнувшись, широким жестом зазвал его третий.
Небрежно пододвинув рядом стоящий стул ногой, он взглядом пригласил пацана присесть.
— Здрасьте…
Двое выпивох снова переглянулись. Даня уселся как раз напротив здоровяка, поближе к третьему.
— Здорова, салага, давай без церемоний. Это Булат, — указал незнакомец на бугая, — Это Крюк, — указал он уже на бородача, откинувшегося на спинку стула. — Меня зови Корсаром.
Даня гмыкнул.
Корсар был высоким, подтянутым мужиком лет тридцати, с жесткой, грубой щетиной. Размерами он был гораздо меньше Булата, но чувствовалась в нем какая-то крепкость и стойкость. Сухое, покрытое ссадинами лицо, карие, постаревшие намного лет вперед глаза, напоминали пацану Егеря. Что-то было схожее между ними.
На голове в разные стороны, совсем небрежно раскиданные, торчали такие же чёрные волосы. На шее виднелось три черных линии, отдаленно напоминавшие стрелы.
Одет сталкер был в обычную военную форму, неплохо сохранившуюся еще с мирного времени. Из кармана торчала пачка сигарет.
На руках блестели пять серебряных перстней: четыре на правой и одно на левой, прямо на указательном пальце. На каждом было что-то выгравировано, совсем мелким шрифтом, но что конкретно, Даня так и не смог разглядеть.
— Тебя как звать-то, салага? — широко улыбнулся Булат, потягивая пиво.
— Д… Даня.
— А-а-а, — протянул Крюк, щелкнув пальцами, — погоняло еще не прицепилось?
Пацан, фальшиво улыбнувшись, кивнул.
— Да ладно тебе, не грузись, — ухмыльнувшись, ответил Крюк. — Ещё обзаведешься. Пива?
Корсар протянул здоровенную кружку поближе к Дане.
Тот нелепо отмахнулся.
— Ну, как знаешь, — заключил Крюк, опрокинув кружку.
— Это ведь ты напарник Мясника, а? — спросил Корсар, потягиваясь за сигаретой.
Даня кивнул.
— Это с каких пор у Егеря появились напарники да еще и такие зеленые? — усмехнулся Булат, окидывая пацана оценочным взглядом.
— И то верно… Неужто расхлябался? — удивился Крюк, отдирая кусок зачерствевшего хлеба.
Корсар смолчал, еле заметно улыбнувшись.
На пару мгновений повисла тишина.
По телу юнца то и дело бегали мурашки. Его смущал Корсар. Совсем непохожий на других. Он был словно хищник: сосредоточен, собран и спокоен. Каждое его движение было выверено до всякой мелочи. Он будто бы выжидал жертву, готовился напасть.
— Можно вопрос?
— Валяй, салага, — бросил Булат.
— А… Егерь, чем он занимался раньше?
Здоровяк поперхнулся пивом.
— Серьезно, пацан? Ты путешествуешь с Егерем и не знаешь, кто он такой? — подхватил негодование Крюк, сложив руки на груди.
— Он почти ничего не рассказывал…
Корсар хмыкнул.
— Твой наставник, — начал Крюк, усевшись поудобней, — здесь, не побоюсь слова, самая настоящая легенда.
Даня сразу вспомнил, как бандиты разбежались, лишь услышав о перевозчике.
— Он, — продолжил Крюк, — был одним из первых, прорвавших периметр с запада. До того, как они вместе с Ромом и Хриплым пробились к нам, ни одной живой души мы оттуда не встретили. Эти трое рассказали нам, местным, о жизни за рубежом. О тех тварях, что там обитают. Сказать честно, я долго не верил в эти бредни, пока сам домового не увидел.
— Да, снова сказки сочиняешь? — буркнул бугай. — Когда ж ты его видел?
— Не доводи до греха, Булат. Дай пацану историю расскажу…
Здоровяк хмыкнул.
Крюк открыл бутылку и разлил всем по стаканам, хорошенько отхлебнул и продолжил:
— Так вот, рассказали они нам об тварях за периметром. Про огромного медведя, который шатается под Новосибирском — что уже не обычный зверь это… Но главное… Про то, что там, дальше, жизнь есть. Что не одни мы тут гнием!
— Да, — подхватил Булат, — помогли нам тут хорошенько. Хотя, города этого здесь почти и не было. Только строился. Покисли они здесь какое-то время, пока Хриплый не собрался да не уехал за пацаном своим, дальше, к военным пунктам.
 
Даня дрогнул, но едва заметно. Корсар криво улыбнулся.
— Остался только Ром да Егерь. Но и они потом разошлись, как в море корабли.
— Отчего ж они разошлись-то? — спросил Корсар, почесывая затылок.
— А? — удивился здоровяк, переметнув взгляд. — Корсар, ей богу, ты ж лучше нас знаешь. Это же очевидно, Ром просто соскочил и испугался периметр прорывать.
— Дубина! — послышался сердитый голос бородача, — Это Егерь с дуру полез и вместо дел пошел хрен знает куда.
— Хм…Рома-то тут конечно нет, а вот Егерь есть, — задумчиво произнес Корсар, поглядывая то на одного, то на второго, слегка улыбнувшись. — Вы, мужики, не хотите у него прямо спросить, что и как?
— А? Да нет, что ты… — замялся здоровяк.
— Куда нам до него! Как-никак, человек не простой…
— Боитесь, а? — снова язвительно улыбнулся он, потирая щетину. — Плесни-ка, Булат.
Здоровяк ухмыльнулся и тут же небрежно залил полную кружку пива.
— А ты прям у нас самый смелый я смотрю, — заязвил второй, недоверчиво поглядывая на Корсара.
Тот не ответил, лишь немного прищурился.
— Так… — Крюк театрально выдохнул, — Егерь с Ромом разошлись, а почему, каждый пусть решает сам. Разбрелись и всё тут. Егерь как с катушек слетел и рванул аж во Владивосток.
— Владивосток? — удивленно повел глазами Даня, вспоминая, что рассказывали об этом городе в пункте.
Последний оплот военных, вся их сила и мощь была сосредоточена именно там. Чего стоит только флот, позволивший тамошним воякам задавить всякую тварь. Рубахин тщетно пытался связаться с ними, получить хоть какой-то сигнал. Но из раза в раз слышался лишь белый шум. Попытки вытащить из Егеря хоть какую-то информацию о Владивостоке провалились. Кавказец сразу же мрачнел и говорил, что лучше Рубахину самому пробиться туда и воссоединиться с братией, чем тормошить старого волка.
— Да, салага, таинственный город. До сих пор никому не удавалось даже периметр заново пробить, что уж говорить о таких вылазках…
— Но ему все же удалось, — серьезно сказал Булат, — удалось прорвать периметр, а потом рвануть к Владивостоку. В те края, о которых мы даже не думали. Все он говорил что-то про ковчег и спасение. Аж глаза блестели. Этот сукин сын не человек… — заключил здоровяк, оглядев кружку пива.
— И что же было, когда он вернулся? — тут же спросил Даня, забыв о всяком стеснении.
— Хм… — Крюк почесал бороду. — После того мы его не видели, до вчерашнего дня. Я разные вещи слышал… Что он умер там, на севере, что калекой стал, что военные его завербовали… А оно вона как вышло! Егерь, жив-здоров, да еще с пацаном каким-то…
— Интересно, а где Ром с Хриплым шатаются? — улыбнулся Булат. — Раз Егерь здесь, может и эти двое к нам заглянут?
— А может они того, — ухмыльнулся Корсар, затягиваясь никотином.
Булат и Крюк переглянулись, а потом дружно захохотали.
— Ты, Корс, шутник еще тот! Чтобы эти двое и сгинули! А-ха-ха! Их даже тот медведь не возьмет!
Дане стало не по себе после этих слов. Он вспомнил кровь, бьющую из шеи его дядьки, гаснущие глаза Рома, тщетно цепляющегося за жизнь. Оба они погибли. Две легенды навсегда остались легендами в байках сталкеров.
Тут дверь резко распахнулась. Оттуда едва не выпал какой-то старик, размахивая чекушкой.
— Мужики! Мужики! Там Мясник на арене! Щас такое шоу будет!
Вся немногочисленная толпа, что была размазана по бару в один момент заломилась в единственную дверь, выплюнув старика к окну. Отшатнувшись, он попытался пролезть сквозь поток людей, но, случайно получив по башке, своей же чакушкой, грохнулся на пол, разлив жидкость по полу.
Бородач вместе с Булатом встали последними, чтобы не повторить судьбу бедного старика.
— А ты идешь смотреть, Корсар? — спросили они, вставая из-за стола.